"попробуй..." - шепнула Мечта (с)
Продолжение рассказа "Песок". Выкладываю снова начало, чтоб поторопить себя. Теперь уже появилось название )
Предупреждение: АУ
Отказ от прав: всё заберите, мои только чувства и ощущения )
Итак:
Следы на траве
Спок стоял на обзорной палубе «Конституции» и, не мигая, смотрел в чёрную глубину космоса. Звёзды размазанными полосками проносились мимо идущего в варп-режиме звездолёта. Но он не видел звёзд. Перед глазами были красные пески родной планеты, дом, мама. А еще питомец – сехлат Тч'счейя…
Он услышал лёгкие шаги, но не повернул голову. Только выпрямился еще больше и неслышно вздохнул. Он сейчас никого не хотел видеть. Никого. Даже...
- Привет, Спок. Я не помешал? Можно, я тоже здесь побуду? – Джим встал рядом и бросил на вулканца настороженный взгляд.
Тот только бровью дернул, но ответил ровным голосом:
- Твоё присутствие не может мне помешать. И я не могу тебе запретить находиться здесь. Обзорную палубу в любое время может посещать любой член экипажа звездолёта, а также пассажиры. Это указано в распорядке корабля. Ты тоже знакомился с ним и должен был это помнить.
Джим скривился как от зубной боли:
- Споок, ну не начинай опять. Ты снова стал похож на зануду…
читать дальшеВулканец не ответил, только пристально посмотрел на Джима и снова отвернулся, вперив взгляд в звёзды. Он не понимал, что с ним происходит. Присутствие этого человеческого мальчика странно раздражало его. Нет. Джим Кирк не был ему неприятен. Даже наоборот. То, что они пережили недавно вместе, очень сильно сблизило их. И то, что Спок прочитал в разуме Джима во время мелдинга, заставило маленького вулканца принять этого человека всей душой. Поверить ему. Как другу. Как брату. Чувства эти были сильней Спока. Он постоянно ловил себя на мысли, что ему хочется увидеться с маленьким землянином, говорить с ним. Даже участвовать в проделках, которые то и дело приходили Джиму в голову.
Это пугало. Вулканцы контролируют свои эмоции, напоминал себе мальчик снова и снова. Но не мог справиться со своими чувствами. И досадовал на себя за слабый контроль. И боялся. Снова и снова он боялся, что не настоящий вулканец. Что сверстники, которые дразнили его когда-то, были правы. Перед прохождением кахс-вана отец сказал ему: «Ты не разочаруешь меня». И вот теперь Спок чувствовал, что разочаровывает Сарэка, даже больше, чем, если бы провалил испытание.
Он хотел, чтоб Джим Кирк по-прежнему считал его другом и по-прежнему доверял ему также как себе, или даже больше. Боялся этого желания и злился на себя, что не может его подавить.
Поэтому Спок постарался оградить себя от общения с Джимом, поэтому старался быть с ним так же вежливо холоден, как с другими членами экипажа «Конституции». Но даже, несмотря на все ментальные барьеры, которые он так старательно выстраивал, чувствовал, как Джим обижается на него и не понимает этой отстранённости. Как пытается найти способ понять, что происходит. Почему Спок так внезапно переменился, почему больше не то что не играет с ним, а даже разговаривать не хочет.
Вот и сейчас он стоит рядом, и Споку приходится прилагать неимоверные усилия, чтоб закрыться от волн непонимания, обиды и… сочувствия?
- О чём ты думаешь?
Вулканец даже вздрогнул от неожиданности.
- Я думаю о своём сехлате, - автоматически ответил он.
- Сехлат? А кто это? – Джим резко повернулся к нему и возбуждённо сверкнул глазами.
- Сехлат Тч'счейя – мой питомец. Питомцев, как правило, держат в вулканских семьях с той целью, чтоб дети с раннего возраста приучались нести ответственность не только за себя, но также за другого, того, кто полностью им доверяется.
- А у тебя давно живёт сехлат? - Джим даже не пытался выговорить его имя. Он просто обрадовался, что Спок снова разговаривает с ним. Может быть, удастся его расшевелить?
Спок внимательно посмотрел на мальчика и снова отвернулся к экрану:
- Теперешний питомец Тч'счейя живёт в нашей семье четыре года, - ответил он тусклым голосом. Спок воспитывал Тч'счейю с младенчества и любил его, но до сих пор не мог забыть своего первого питомца - Ай'Чайю и не мог простить себе его гибели. И жив ли Тч'счейя он тоже был не уверен. Сехлат пытался защитить его во время нападения Салеша…
Спок подавил острый приступ тоски по дому и нахмурился.
Ему ещё многому нужно учиться, чтоб стать тем, кем хочет видеть его отец, кем он сам хочет видеть себя – настоящим вулканцем.
- Спок, я… - начал, было, Джим, но тут автоматические двери разъехались в стороны, и на обзорной палубе появилась молоденькая старшина Полянская:
- Джим, вот ты где! – радостно воскликнула девушка, - Твой отец везде тебя ищет. Пойдем скорей.
Она ухватила мальчика за руку и почти бегом выскочила за дверь. Джим бросил на Спока непонятный взгляд и побежал следом.
Маленький вулканец невольно выдохнул.
Он выровнял дыхание и углубился в медитацию. Разум заполнили сухой ветер и красные пески Вулкана.
*** *** ***
Джим сидел на койке в отцовской каюте и болтал ногами. Несколько минут назад старшина Люка Полянская привела его сюда и велела ждать отца.
- Мистер Кирк скоро освободиться с дежурства и придёт.
- Ты же сказала, что он меня везде ищет! – возмущению мальчишки не было предела.
Он только собирался поговорить со Споком, выяснить что происходит, почему друг внезапно отвернулся от него. Может быть он, Джим, его чем-то обидел? Ненароком. Кто их знает, этих вулканцев. Несмотря на то, что земляне общались с вулканцами уже полторы сотни лет, лично для Джима они оставались непостижимой расой. И самым непостижимым среди всех вулканцев был Спок.
Джим никак не мог понять, почему после всего, что им пришлось вместе пережить, после того, как они, кажется, научились понимать друг друга с полуслова, после того, как Спок в прямом смысле спас ему жизнь и стал для Джима настоящим другом (во всяком случае, он, Джим, до недавнего времени именно так и думал) вулканец внезапно отгородился от него. Как будто между ними выросла непробиваемая глухая стена. После того, как опасность миновала, их спасли и подняли на корабль, Спок только первые пару дней старался быть везде вместе с ним. Часто заходил к нему в лазарет, пока Джим совершенно не оправился. А потом… Словно выключатель повернули. За завтраком Джим, как всегда о чем-то заговорил со Споком, даже, забывшись, хлопнул того по плечу… Вулканец поднял тогда на него непроницаемые глаза и очень вежливо попросил больше так не делать.
Джима вновь обожгла обида. Он вскочил с койки и подбежал к двери. Немедленно нужно объясниться! Нет. Папа хотел о чём-то поговорить и велел ждать его. И Спок сегодня опять разговаривал с ним сквозь зубы. Джим прерывисто выдохнул и снова плюхнулся на кровать. Посидел ровно две секунды и вскочил.
Нет. Ну что это такое? Что он сделал? Почему Спок отталкивает его?
- Я не понимаю!
Он мазнул рукой по глазам, смахивая злые слёзы. Не хватало еще, чтоб папа увидел, что он плакал. Но он разберётся. Он обязательно поймёт, что происходит с этим чёртовым вулканцем. В конце концов, он ничем не заслужил, чтоб с ним так вот обращались.
Джим даже на месте подскочил, услышав шипение расходящихся дверей. Он поспешно стёр рукавом остатки влаги с лица и обернулся.
Отец сделал два огромных шага, улыбнулся и взъерошил непокорные вихры. Увидел мокрые полоски на щеках сына и тут же посерьёзнел.
- Что-то случилось, сынок?
Джим насупился и буркнул:
- Всё в порядке.
- Ты, наверное, по маме соскучился, - Джордж уселся на кровать и притянул мальчика к себе, - Не грусти. Если хочешь, можно будет договориться с капитаном ещё об одном сеансе связи.
- А мы скоро прилетим на Землю? – глядя в пол, прошептал Джим. От неожиданной ласки отца у него защекотало в горле.
Джордж Кирк отчего-то замялся.
- Папа?.. – Джим сузил глаза
- Видишь, ли… - коммандер Кирк помолчал, подыскивая слова, а потом твёрдо выговорил, - Джим, «Конституция» - не пассажирский лайнер и не прогулочный корабль. Звездолёт каждую минуту должен быть готов выполнить любой приказ, поступивший из Штаба Звёздного Флота. Получив послание с Вулкана, мы приняли участие в спасательной операции. Но… теперь мы получили новое задание. «Конституция» не может сейчас идти к Земле или к Вулкану, поэтому…
- Это значит, что мы остаёмся на корабле? – боясь поверить в неожиданно свалившееся счастье, выдохнул Джим.
- Да, - коротко ответил отец.
- Ура!.. – Джим готов был броситься отцу на шею, или пройтись колесом, или, на худой конец закричать во всё горло от радости, - Папа! Как же это здорово!
Он прыгнул на месте и уставился на отца светящимися глазами.
Джордж невольно сам рассмеялся.
- Ну-ну. Угомонись, - он притворно нахмурился,- А теперь послушай меня. Джим! Перестань скакать как козёл и послушай спокойно. Итак. Так как вы с твоим товарищем, Споком остаётесь на корабле на какое-то, достаточно длительное время, то ты, в первую очередь ты, должен запомнить несколько правил. Прежде всего, мы находимся в глубоком космосе, «Конституция» наполовину военный корабль, любая небрежность со стороны любого челна экипажа может привести к роковым последствиям, поэтому самое главное, что ты должен усвоить – это дисциплина. Слышишь, Джим, дисциплина. Никаких диких выходок и капризов. Вы оба должны строго выполнять все приказы офицеров корабля. Не соваться туда, куда не следует. Запомнил?
Мальчик молча кивнул. Он постарался выглядеть серьёзным, но внутри у него всё так и подпрыгивало от восторга. Неужели это правда? Неужели на самом деле, не во сне, он зачислен в экипаж настоящего звездолёта? Папа сказал: «Любого члена экипажа». Значит, с этой минуты он, Джим Кирк, член экипажа настоящего звездолёта!
- Джим, ты слышишь меня? – строгий голос отца вернул его на землю.
- Да, папа, я обещаю. Я обещаю, что буду вести себя, как полагается. Только…
- Что?
- А Споку ты об этом сказал? Ну, что мы должны задержаться на «Конституции»?
- С ним поговорит капитан. И, кроме того, в нём я вполне уверен.
- А во мне?! – тут же вскинулся мальчик.
- А ты часто бываешь шалопаем. Ну, не дуйся. Ты пообещал, что не наделаешь глупостей, и я тебе верю, - Джордж требовательно посмотрел сыну в глаза, - Джим, эта миссия продлится, по меньшей мере, пару месяцев. Всё это время ты будешь числиться членом экипажа звездолёта «Конституция». И я очень надеюсь, что мне не придётся краснеть за тебя.
- Не придётся, - очень серьёзно ответил мальчик.
Вечером того же дня после ужина, Джим медленно бродил по коридорам. В полном одиночестве.
Настроение у мальчика было паршивое. Хуже некуда. Отец был занят на службе, поэтому ужинал Джим один. Верней вдвоём со Споком. Но всё равно, что один. За всё время, что они провели за столом, Спок не вымолвил почти ни одного слова. Лишь на вопрос Джима, знает ли, что они вынуждены остаться на корабле до окончания миссии, вулканец коротко кивнул и ровным голосом выговорил:
- Да, знаю. Капитан Альдерберг сообщил мне, что я не смогу попасть на Вулкан около двух стандартных месяцев.
- А твои родители?..
- Капитан сообщил моим родителям о задержке.
Спок уткнулся в тарелку и больше не поднял на Джима глаз. Мальчик обиженно фыркнул и так же старательно принялся изучать содержимое своей тарелки. Ужин прошёл в тягостном молчании. Джим, наскоро опрокинул в рот стакан сока и выскочил из-за стола.
- Не хочешь со мной разговаривать, и не надо, – пробурчал он, и с размаху кинул поднос с остатками еды в утилизатор.
Спок проводил приятеля молчаливым взглядом. Он не понимал этой внезапной вспышки. Почему Джим злится на него? И не нужно было быть вулканцем, чтоб понять, что он злится. Спок уныло поковырял свой салат и отложил вилку. Он ведет себя с Джимом абсолютно естественно. Ровно и вежливо, как со всеми. Он изо всех сил старается сдерживаться, не позволить своей человеческой половине возобладать над ним. С самого детства ему внушали, что он обязан быть идеальным вулканцем, не позволять себе ни единой слабости. Ему навсегда врезались в память слова отца: «Спок, для других неудача не так страшна. Но ты – другое дело. Если ты хоть раз позволишь чувствам возобладать над разумом, найдутся те, кто будет относиться к тебе с презрением, будут считать, что ты не вулканец, будут до конца твоих дней называть тебя полукровкой. Запомни, Спок, я жду от тебя успеха».
Спок вздохнул, так же как Джим, бросил остатки ужина в утилизатор, и вышел из столовой.
Он медленно шел по коридору и всеми силами старался убедить себя в том, что поступает правильно.
Привязанность нелогична. Явная демонстрация дружеских чувств к Джиму Кирку, человеку, не вулканцу, недопустима. Я совершенно спокоен. Я контролирую свои эмоции. Никто никогда не увидит, что я открыто проявляю эмоции. Меня не должна трогать его внезапная враждебность по отношению ко мне. Я – вулканец. Мой разум полностью мне подчиняется. Только логика. Никаких чувств. Джим нелогичен. Он импульсивен, он человек. Я не могу постичь его мотивов…
Спок сам не заметил, как оказался в оранжерее. Он опустился на скамеечку под одним из земных растений, таких же буйных и ярких, как сами земляне и уронил голову на руки. Почему, несмотря на все его мантры, на все его призывы к логике, к Сураку, ему так тяжело. Так невыносимо одиноко.
- Всё неправильно, - едва слышно прошептал мальчик, - Я в чём-то ошибаюсь. И нет рядом наставника, чтоб подсказал мне, как следует поступить.
Ему вдруг очень сильно захотелось увидеть маму. Прижаться к ней, ощутить едва уловимый, горьковатый аромат духов, увидеть ласковую улыбку и внимательные, теплые глаза. Мама всегда понимает его. Понимает и принимает таким, какой он есть на самом деле. Мама, да еще питомец. Спока обжог острый страх – жив ли Тч'счейя? Во время самого первого сеанса связи, мальчик поинтересовался у отца, что с сехлатом. Сарэк ответил, что выстрел из фазового оружия оказался гораздо серьёзней, и Тч'счейя находился на излечении. Питомец получил тяжёлое поражение нервной системы, но доктор сообщил, что сехлат достаточно молод и сможет оправиться.
Спок беспокойно заёрзал на скамейке. Он понял, что должен немедленно просить капитана о сеансе связи. Он поговорит с мамой, расспросит её о сехлате. Сообщит ей о том, что с ним всё в порядке. Жаль только, что мама так далеко. Подпространственная связь – не личный разговор. В аппаратной наверняка будут находиться люди. Техники, которые обязаны следить за оборудованием. Хотя, можно передать письмо. Оно долетит до Вулкана с такой же скоростью, как если б Спок находился не на другом конце галактики, а в соседнем городе. Да. Он так и сделает. Он попросит о небольшом разговоре, чтоб увидеть маму и лично поинтересоваться здоровьем питомца, а в письме сообщит о своих сомнениях, о том, что с одной стороны, он ведёт себя, как подобает настоящему вулканцу, но одновременно понимает, что поступает неправильно. Он не станет советоваться с отцом. Отец – эксперт во многих отношениях, и даже в отношениях с людьми. Ведь женился же он на маме. Но, мальчику почему-то казалось, что в данной ситуации, Сарэк ничего не сможет ему подсказать. Мама – другое дело. Мама – человек. Она лучше знает, как вести себя с людьми.
Спок едва не улыбнулся, но вовремя сдержался. Он поднялся со скамейки и отправился в свою каюту не быстро и не медленно, так, как подобает настоящему вулканцу.
Выходя из оранжереи, он едва не столкнулся с Джимом Кирком. Спок инстинктивно отстранился. Джим отшатнулся, как будто увидел привидение, но быстро справился с собой. Он вымученно улыбнулся и сказал:
- Привет, Спок.
- Здравствуй, Джим. Хотя мы виделись тридцать восемь и пять десятых минуты назад.
- Тридцать восемь и пять десятых… Ты, как я погляжу, очень любишь точность, Спок.
- Да, - и, не оглядываясь, зашагал по коридору.
Но, почти тут же, остановился и резко обернулся. Он не услышал, а скорей почувствовал:
- Спок!..
Джим стоял в дверях и беспомощно теребил подол рубашки. В распахнутых глазах застыло какое-то странное выражение, от которого у Спока почему-то сжалось сердце.
- Что-то случилось, Джим?
- Да… Да! Слушай, Спок, - Джим покусал губы, - Ты, может быть, обиделся на меня? Я не очень знаю, как надо вести себя с вулканцами. Но, вроде всё было нормально. Мы так… так здорово проводили вместе время. Болтали обо всём. Было весело и интересно… А потом… - Джим вскинул глаза и прямо посмотрел на вулканца, - Спок, если что-то не так, ты скажи. А то ты вдруг стал какой-то замороженный…
Спок поймал себя на том, что бровь помимо воли взлетела к самой чёлке. Он стиснул за спиной ладони и напряженно сказал:
- Обида – человеческая эмоция. Ты не мог сделать ничего, чтобы вызвать во мне подобные чувства.
- Тогда в чём дело?!
- Я не понимаю тебя, Джим.
- Да ты даже разговаривать со мной не хочешь!
- Твоё высказывание нелогично. Я разговариваю с тобой сейчас.
- Ты… Да ты… Я думал, ты нормальный, а ты такой же сноб, как все вулканцы! Видеть тебя не хочу! – Джим развернулся и кинулся прочь по коридору.
Спок качнулся, было, следом, но даже шага не сделал.
Он развернулся и пошёл в противоположную сторону. Если б его сейчас видел отец, то, наверное, остался бы неразочарован: прямая, как палка спина и каменное лицо. Только в самой глубине глаз затаилась тоска.
Что произошло? Почему Джим так странно отреагировал на его слова? Ему просто необходимо с кем-то посоветоваться.
*** *** ***
Прошло больше двух недель. Джим больше не пытался приставать к Споку. При встречах они неизменно вежливо здоровались друг с другом. Даже порой обменивались парой ничего не значащих фраз. И только. Вулканец словно перестал для него существовать. И, кроме того, довольно скоро он нашел себе нового приятеля. Верней, приятельницу. Люка Полянская – стажер – кадет Академии Звёздного Флота проходила на «Конституции» практику. Она оказалась веселой девчонкой и нисколько не кичилась, тем, что старше Джима на целых семь лет. А какие замечательные истории она рассказывала об Академии. Как, оказывается, весело там было учиться. Нет, конечно, и трудно, но больше весело. Какие только проделки не совершали кадеты, каких только забавных случаев с ними не случалось.
Люка рассказала Джиму, как однажды во время самых первых практических занятий в пределах Солнечной системы на их корабле отключилась искусственная гравитация. И все, кто находился на звездолёте, взмыли к потолку, и все незакрепленные предметы тоже.
- Ты представляешь, Джим, - смеясь, говорила девушка, - А в это время первый помощник мылся в душе. И ни в каком-то там акустическом, а в настоящем душе с настоящее водой. И тут отключается гравитация. Коммандер Карен взмывает к потолку и вместе с ним огромная капля воды. Он уж там барахтался, барахтался, чтоб перекрыть воду. А когда ему это удалось, он кое-как выбрался из душа и в одном полотенце поплыл на мостик. И водяной шар этот следом за ним. Все, кто по пути им встречался, пытались увильнуть в сторону. Только это мало кому удавалось. И скоро половина кадет и офицеров корабля была мокрыми, как мышонки, а Карен всё пробивался к мостику. А потом, когда почти достиг цели, инженеры восстановили гравитацию, и Карен вместе со своим водяным шаром шлёпнулись на пол. Брызги были до потолка. Вот это был номер, я тебе скажу.
Джим весело рассмеялся, представив себе картину, но тут же посерьёзнел и покачал головой:
- Люка, он же мог разбиться.
- Да нет! При его габаритах и жировой прослойке, он, наверное, мог без последствий упасть со второго этажа.
Вот тут уж Джим расхохотался по-настоящему. Он смеялся и смеялся и не мог остановиться.
…А потом увидел Спока, и смех застрял в горле.
- Слушай, что у вас произошло? Когда мы вас подняли с планеты, вы были не разлей вода. А теперь?.. Поссорились, что ли? – Люка участливо взглянула на мальчика.
Тот отвернулся и пробормотал что-то невразумительное, махнул рукой и беспечно выговорил:
- Да ну его. Пойдём лучше на станцию сенсоров дальнего действия. Ты мне сама обещала показать, как они работают.
- Джим… - Люка с сомнением посмотрела на него.
- Я ничего не буду трогать. Только посмотрю, и всё. Интересно, же.
- Ладно, - вздохнула девушка, - Только Спока тоже позовём. Хорошо?
- Как хочешь, - Джим равнодушно дёрнул плечом. Ему нет никакого дела до вулканца. Ну, вот ни капельки.
Пока они ехали в турболифте, Люка осторожно рассматривала мальчиков. Что всё-таки между ними произошло? Даже в маленькой кабине лифта постарались встать как можно дальше друг от друга, ни один не смотрит на другого. Джим ковырял носком ботинка пол и кусал губы. На лице Спока застыла неподвижная маска. Девушка с сожалением вздохнула. Вот ведь упрямцы. И не расскажут, из-за чего поссорились.
Её совсем не тяготили обязанности, которые на нее возложил капитан Альдерберг – присматривать за мальчишками. Они оба были славные. Джим, правда, излишне шумный и непоседливый. Впрочем, как все мальчишки. Зато с ним так интересно говорить. Он всегда с любопытством слушает её байки о житье бытье в Академии, и сам рассказывает о своих похождениях в школе и дома. Спок тоже очень занятный мальчик. Но совсем другой. От него никогда не услышишь заливистого смеха, или весёлого рассказа. Он никогда не выкинет чего-нибудь такого, от чего не знаешь смеяться или плакать, хвалить его или ругать, в отличие от Джима. Зато своими парадоксальными выкладками маленький вулканец порой ставил в тупик не только ее, молодую девушку, но даже капитана, или офицера по науке Масаду. Мистер Рюта Масада, поражённый интеллектом и знаниями Спока очень часто приглашал его к себе, и они могли часами беседовать на разные темы.
Честно говоря, Люка была даже рада, что Масада занимает Спока. Тот, по крайней мере, не ходил по кораблю один и не скучал.
А ей вполне хватало общения с Джимом.
Пару дней назад она отвлеклась на несколько минут, и Джим успел куда-то улизнуть. Люка битый час бегала по всему кораблю. Ей не хотелось пользоваться интеркомом, чтоб ненароком не навлечь грозу ни на мальчика, ни на себя. Но когда она разыскала его в машинном отделении около варп-реактора, то готова была разорвать несносного мальчишку. Джим поднял на неё невинные глаза, хлопнул ресницами, и сказал, что больше такого не повториться. Просто ему стало очень интересно посмотреть на устройство двигателей поближе.
- Ты понимаешь, что это закрытая зона?! – кипятилась Люка.
- Я спросил разрешения, - он опустил голову, но бросал на нее из-под волос настороженные взгляды, - Правда, Люка… Извини. Я обещал папе, что буду вести себя хорошо. И тебе обещаю, что больше не сунусь в инженерный.
- Идём, горе моё, - девушка легонько подтолкнула его в спину. Нет, на него положительно невозможно сердиться.
И конечно она ни о чём не сказал ни капитану, ни Джорджу Кирку. Не хватало ещё, чтоб мальчишку наказали. Он такой славный.
Девушка улыбнулась и снова взглянула на ребят.
Вот ведь. Как два супостата. И что с ними делать?
Лифт мягко качнулся и замер. Седьмая палуба.
- Идём, - она кивнула и первой шагнула за порог.
- Здравствуйте, - Джим как самый воспитанный на свете ребёнок, громко поздоровался, как только они переступили порог лаборатории.
Спок молча склонил голову.
- Привет, Андрис, - кивнула Люка, потом обернулась к мальчикам и сказала - лейтенант Лицитис. А это Джим Кирк и Спок. Ты проведёшь мальчикам небольшую экскурсию?
Техник Андрис Лицитис кивнул и широко улыбнулся:
- Здравствуете – здравствуйте. Что, решили посмотреть окрестности?
- Ага, - выдохнул Джим. Он как завороженный уставился на большой обзорный экран. Не такой большой, как на мостике, куда капитан один раз разрешил им подняться, но не менее впечатляющий от этого. И звезды на нем не были похожи на размазанные в пространстве разноцветные полоски, в отличие от обзорной палубы. Здесь было всё по-настоящему. И мониторы, и черная гладкая консоль с разноцветными индикаторами, и голубоватый отсвет сенсоров.
- Можно посмотреть?
Андрис поднялся с кресла и уступил его мальчику. Джим приник к сенсорам и несколько минут как зачарованный вглядывался в бесконечную даль Вселенной. Если внимательно присмотреться, можно было различить не только туманности, далёкие галактики и звезды, но даже планетные системы.
- Класс! Это невероятно. Спок! Смотри. Это просто невероятно! – он обернулся и радостно улыбнулся, а в глазах светилось настоящее счастье.
Спок молча приблизился и приник к сенсорам. Они почти касались друг друга головами, голубой отсвет играл на возбуждённых лицах. Джим раскраснелся. У Спока щёки позеленели и глаза заискрились радостью.
- Поразительно, - выдохнул маленький вулканец.
- Я же говорил!
Они встретились глазами, и впервые за долгое время не отвели взгляд. Джим несмело улыбнулся. У Спока бровь сама собой поползла вверх.
Люка тихонько передохнула. Неужели лёд между мальчишками начал подтаивать?
- Мы идём к системе Альба Сигма. На четвертой планете находится земная колония, - неожиданно сказал Спок.
Они шагали по коридору и разговаривали. Люка сказала, что задержится в лаборатории, и мальчики заверили её, что сами отыщут дорогу на жилую палубу.
- А ты откуда знаешь? – Джим даже на месте подскочил. Как это так, Спок знал что-то, чего ему, Джиму знать не следовало. Нет, конечно, он выпытал давным-давно и у папы и у Люки, куда направляется звездолёт и с какой целью. На Альба Сигме Четыре произошли какие-то неприятности. То ли восстание, то ли волнения. Подпространственная связь была прервана, и «Конституции» предстояло выяснить, что там произошло, и разрешить ситуацию.
- Я спросил у господина Масады, а сейчас получил подтверждение его слов, проанализировав показания сенсоров, - ответил Спок.
- Ты можешь читать показания сканеров звездолёта? – Джим недоверчиво покачал головой.
- Да. В этом нет ничего сложного. Я изучал основы астронавигации в школе и, так как эта наука меня заинтересовала, читал дополнительную литературу.
- И далеко мы еще?
- По приблизительным подсчётам, «Конституция» выйдет на орбиту Альба Сигмы Четыре через шесть и семь десятых стандартных суток.
- По приблизительным подсчётом, - фыркнул Джим, - Да ты шутник, Спок.
Вулканец удивлённо взглянул на товарища:
- Я не думал шутить. Более точные данные я не могу тебе предоставить, так как сенсоры «Конституции» настроены на широкий радиус действия.
Джим с любопытством посмотрел на вулканца, как будто видел его впервые.
- А, ладно, Спок. Забудь, - он махнул рукой и улыбнулся.
Джим чувствовал себя так легко и свободно, как будто непомерная тяжесть свалилась с плеч. Как будто он разорвал путы кошмара и проснулся. Он вновь бросил взгляд на Спока. Тот молча шагал рядом, но теперь, Джим не чувствовал этой невидимой ледяной стенки, которая разделяла их последние две недели. И радовался этому. Радовался и… одновременно досадовал на Спока.
Вот так вот значит. Без всякого объяснения причин. Как будто ничего и не было. Как будто он не мучил непонятным молчанием и отстраненностью. Словно этих двух недель просто не было. Идёт рядом, как ни в чём не бывало, разглагольствует о сенсорах дальнего действия, об астрофизике. А хотя бы объяснить, что с ним было? Нет. Зачем? Ну, так я сейчас вот развернусь и уйду. Пусть теперь он помучается. Пусть.
- Джим, - Спок внезапно остановился и внимательно посмотрел на него.
- Что? – почему-то голос сорвался, и перехватило горло.
- Ты обижаешься на меня и ждёшь объяснений.
- И как это ты догадался? – мальчик впился взглядом в вулканца, но тот не опустил взгляд.
- Я почувствовал это.
- Да? У вулканцев же нет чувств, - Джим на миг замер, что сделать, развернуться и убежать, или всё таки… Но додумать не успел, потому что Спок внезапно сказал:
- Я хочу объяснить. Вулканцы – сдержанная раса. Я уже говорил тебе. Мы контролируем свои эмоции. Управляем ими. А я… я думал, что мой контроль ослабел. Что человеческая половина возобладала во мне над вулканской. Это недопустимо.
- Почему же? – Джим хотел спросить, почему недопустимо, чтоб человеческая половина Спока взяла над ним верх, но вулканец ответил по-другому.
- Потому что я – вулканец. Я стыдился своих дружеских чувств к тебе. И считал их неприемлемыми для вулканца. Но теперь я так не думаю. Я справлюсь со своими эмоциями.
Джим сузил глаза.
- Но также я хочу, чтоб ты знал. То, что ты увидел в моём разуме во время мелдинга – истина. Слияние разумов стирает любые тайны. Только правда. То, что видел есть. И нет ничего иного.
- Я понял, - прошептал Джим.
Ему отчего-то стало неловко. Он не привык говорить серьёзно о таких серьёзных вещах, о каких-либо чувствах. Но, с другой стороны, ему и не с кем было о них говорить. У него было много приятелей и ни одного настоящего друга. Даже Сэм, который и раньше и теперь считал его малышом.
А Спок – другое дело. Там, на планете они были равны и друг без друга ничего бы не добились. Просто не выжили бы.
Джим тряхнул головой, прогоняя мрачные мысли и неловкость.
- Слушай, Спок. Пошли к нам в каюту. У папы на терминале есть новая симуляция для Академии. Это Люка мне дала. Можно сыграть. Догоняй, - и первым бросился по коридору.
Спок только плечами слегка пожал и кинулся следом. Уж кого-кого, а человеческого-то мальчика он догонит.
А Джим бежал всё быстрей и быстрей, как будто выигрыш в этом маленьком соревновании значил для него гораздо больше, чем просто первому добраться до каюты.
Спок нагнал у самых дверей, и внутрь они ввалились вдвоём.
*** *** ***
- Папа?.. – Джим, сонно моргая, поднял голову.
- Спи – спи, - Джордж Кирк поправил у сына одеяло и принялся расстегивать куртку.
- А почему ты так долго? И почему мы внезапно остановились? Что-то случилось?
- Нештатная ситуация в инженерном, - коротко ответил отец, - Спи, уже поздно.
Но у Джима сон как рукой сняло. Он приподнялся с кровати и с тревогой посмотрел на отца:
- Я сегодня рухнул с кресла, когда «Конституция» остановилась, а потом свет везде вырубился. На нас напали? Звучала красная тревога, но я не слышал выстрелов. Или мы стреляли? Папа?!
Джордж бросил на сына косой взгляд. Джим вытянулся в струнку, лицо затвердело, брови сведены на переносице, взгляд острый, и кажется, совсем не детский. Джордж наклонился и потрепал его по голове
- Успокойся, малыш. Никто на нас не напал, никто не стрелял. Ни мы, ни по нам. Просто небольшая авария. Но мы справились. Видишь, всё уже в порядке. Свет горит, корабль движется, и никаких проблем больше нет.
Мальчик облегченно выдохнул и улыбнулся:
- Знаешь, папа, а я сегодня выиграл у Спока. Представляешь!
- Вот как? – Джордж обернулся к сыну и невольно сам заулыбался. Давненько он не видел его таким счастливым. Джим просто светился от радости, - Я смотрю, вы помирились.
- Ну, мы и не ссорились, вообще-то.
Отец хмыкнул.
- Да, не ссорились, - с вызовом повторил мальчик и тут же переменил тему, - Папа, а когда мы прилетим на Альба Сигму Четыре, можно будет спуститься на планету?
- Джим, я не знаю. Это будет решать капитан.
Мальчишка скорчил недовольную мину и бухнулся головой в подушку.
- Па, а как ты думаешь, капитан Альдербег разрешит нам спуститься? – спросил он, когда отец появился из душа, на ходу натягивая чистую рубашку.
Джордж пожал плечами и вместо ответа строго сказал:
- Спи, уже третий час.
- Пап?..
- Я кому сказал, спать немедленно.
Мальчик нырнул под одеяло и обиженно засопел.
Джордж повозился на своей койке и вздохнул. Он сегодня страшно устал. В машинном отделении произошла авария, обесточившая половину звездолёта, и вся инженерная служба до середины ночи пыталась восстановить энергоснабжение. Самое паршивое состояло в том, что не сработали аварийные генераторы, и если бы не талант и удивительная интуиция главного инженера Ташрэна, один бог знает, что бы могло произойти. Всё-таки капитану невероятно повезло, что он сумел переманить к себе этого андорианца.
Джордж всё прокручивал в голове события прошедшего дня и никак не мог заснуть. Он внутренне содрогнулся, вспомнив, как заскрежетал корабль, мгновенно выпав из искривленного пространства в обычный космос. Инженеры в течение шестнадцати с половиной часов ликвидировали аварию и безуспешно пытались обнаружить причину неисправности. Того, что случилось, просто не могло произойти. «Конституция» внезапно задрожав, выпала из варпа и только поднятые на максимум щиты удержали структурную целостность. Ташрэн, словно знал, что что-то случится, когда накануне потребовал провести полную диагностику дефлекторов, а сегодня убедил капитана проверить их мощность. Перед самой аварией. Сейчас звездолёт двигался к цели на варп-2. Ремонтная бригада находилась в полной готовности. Капитан Альдерберг, кажется, прописался на мостике, и, судя по всему, не собирался покидать пост, пока не будет полностью уверен, что всё в порядке. А главный инженер Ташрэн и так дневал и ночевал около своих любимцев – варп-двигателей. А сейчас, Джордж в этом нисколько не сомневался, он как хорошая гончая бегает вокруг варп-ядра и суёт свои антенны во все щёлки.
Джордж покачал головой и беспокойно заворочался. Что-то тут было такое, чего коммандер никак не мог уловить. Словно он вот-вот ухватит кончик и потянет за ним весь клубок. Но нить эта всё время рвалась в руках.
«Герман Баер» - ни с того, ни с сего пришло ему на ум. И хотя программа верификации подтвердила, что навигатор был не причастен к похищению мальчишек, и сегодняшняя авария, никоим образом не связана с Салешем, которого и на свете то уже не было, но подозрение, раз зародившись, уже не оставляло Джорджа.
Он поднялся с кровати и, стараясь не разбудить сына, вышел в коридор. Он решил пойти в столовую и сделать себе очень крепкий кофе. Хотя… Сколько он не служил на звездолётах, по-настоящему вкусный кофе нигде не пивал. И «Конституция» не была исключением. Но кофеин всё же лучше, чем ничего. По крайней мере, может быть, мозги прояснятся.
- Здравствуйте, мистер Кирк, - услышал он, едва переступив порог.
- Мистер Ташрэн. Я вижу, вам тоже не спится.
Андорианец коротко кивнул и сделал приглашающий жест. Джордж шагнул к столику, сжимая в руках горячую чашку.
- И что вы об этом думаете, мистер Кирк? – без предисловия начал Ташрэн.
- Вы имеете в виду аварию?
- Конечно, аварию, - андорианец качнул антеннами и стал чуть синее, чем обычно.
Кирк стиснул подбородок и медленно выговорил:
- Я думаю, мистер Ташрэн, что авария эта была тщательно спланирована, а корабль избежал гибели только благодаря быстрой реакции и профессионализму инженерного состава, и вашему, не в последнюю очередь.
Инженер кивнул:
- Я пришёл к тому же выводу. И считаю, что мы обязаны сообщить о своих подозрениях капитану. Кто-то пытался совершить на корабле диверсию. И этот кто-то до сих пор находится на звездолёте. Но мне не ясны причины и мотивы подобного поступка, - он бросил на Кирка пронзительный взгляд.
Коммандер перехватил этот взгляд и кивнул:
- Я согласен с вами. Остаётся только выяснить, кто стоит за всем этим, и чем помешала ему «Конституция». Вызвано ли нападение содержанием нашей миссии, либо здесь другие причины.
Офицеры одновременно поднялись из-за стола.
Выходя из столовой, ни тот, ни другой не заметили маленькой тени, метнувшейся к противоположной стене. Сейчас коридоры корабля были погружены в полумрак. Чтоб люди хоть каким-то образом чувствовали смену дня и ночи, в ночные часы по корабельному времени освещение помещений звездолёта уменьшалось.
Джим притаился за каким-то выступом и постарался вжаться в переборку. Сердце бешено колотилось где-то у горла. Он и сам не знал, зачем крался за отцом. Захотелось приключений? Нет. Скорей всего ему тоже не давала покоя эта странная авария. А папа ничего не рассказал. И в машинное отделение мальчишку никто больше не пускал. Тем более, сейчас, когда на звездолёте сохранялась полная боеготовность и повышенные меры безопасности. Джим рассудил, что раз ему никто ничего не говорит, он сам всё разузнает. Вот и разузнал на свою голову!
Мальчик тем же самым движением, что и отец затеребил подбородок.
- Вот так дела, - едва слышно прошептал он, - Значит диверсия…
А в следующую секунду, приняв решение, он уже мчался по коридору в противоположную сторону от той, куда отправились отец и инженер Ташрэн.
Он на мгновение замер перед дверями каюты, но тут же взял себя в руки. Сделал шаг, и створки сами собой разъехались в стороны. Джим хмыкнул. Спок, как все вулканцы, никогда не запирал дверей.
- Интересно, у них вот так в любой дом можно зайти? – пробормотал мальчик.
Он шагнул внутрь и огляделся.
Каюта, в которой поселился маленький вулканец, была в два раза меньше той, где жили они с отцом. Единственная комната, кровать, компьютерный терминал на столе, встроенный шкаф и дверь акустического душа в углу. Вот и всё. Да ещё здесь было на несколько градусов теплей, чем на всём корабле. Спок сразу сказал, что он не привык к таким низким температурам, и настроил микроклимат каюты так, как ему было комфортней.
Когда глаза привыкли к темноте, Джим разглядел своего товарища. Спок свернулся калачиком на койке, как будто, несмотря на жару, замёрз. Но спал он, к удивлению Джима поверх одеяла.
Мальчик довольно сильно тряхнул его за плечо и позвал:
- Спок. Спок, проснись!
Маленький вулканец распахнул глаза и рывком сел на кровати. Он уставился на Джима немигающими глазами, и, наверное, целую минуту молча на него пялился.
- Эй, Спок. Ты чего?..
- Зачем ты меня разбудил? Сейчас 0315 часов, - довольно резко спросил вулканец.
Но Джим не обратил внимания на мрачный тон и каменное лицо.
- Слушай, я тут узнал кое-что… - он в двух словах пересказал разговор своего отца и Ташрэна. Спок слушал не перебивая
- Ну… И что ты думаешь? – не дождавшись никакой реакции, нетерпеливо выговорил Джим.
Он присел было на краешек кровати, но через несколько секунд вскочил и теперь мерил шагами каюту.
- Я думаю, предположение твоего отца логично. Но мне трудно судить о логике данного поступка. На Вулкане нет преступлений. Совершать преступления – нелогично.
- А я думал, ты мне поможешь, - разочарованно протянул Джим.
- Помогу в чём?
- Как в чём? Разобраться в этом деле, конечно!
Спок помолчал несколько секунд, потом подошел к мальчику и очень серьёзно посмотрел на него.
- Джим, мне кажется, правильным будет сообщить обо всём капитану Альдербергу и мистеру Карту – начальнику службы безопасности.
- Капитан и так обо всё уже знает. Мой папа сам ему расскажет. Я говорю о другом. Мы с тобой можем сами что-нибудь разузнать. Подумай, Спок, нас ведь никто не будет подозревать. На нас вообще почти не обращают здесь внимания. А мы, зато, можем следить за всеми. И если кто-то снова попробует что-нибудь сделать, мы с тобой это заметим. И поймаем преступника. Ну же Спок! – Джим схватил вулканца за руки, но, опомнившись, тут же разжал пальцы. Он умоляюще посмотрел на Спока.
Мальчики секунду смотрели друг другу в глаза.
- Я согласен, - наконец выговорил Спок.
- Класс! Мы их точно вычислим!
- И всё-таки, я думаю, мы должны посвятить в свои планы капитана, или твоего отца, - с сомнением в голосе произнес Спок.
- Ещё чего! Да они тогда просто-напросто запрут нас в каюте и будут даже на обед под конвоем водить. Ты этого хочешь?
- Нет.
- Ну, вот и договорились, - Джим взглянул на часы и переменился в лице, - Ой, я побежал, а то папа вернётся, и увидит, что меня нет. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - ответил Спок уже закрывшимся дверям.
Вулканец вздохнул и растянулся на постели. Всё-таки Джим Кирк – непостижимое создание. Но это интересная загадка, и в процессе её решения можно столкнуться с совершенно новой, незнакомой стороной жизни. Спок удовлетворённо качнул головой и закрыл глаза, погружаясь в медитацию. Нужно привести в порядок мысли. С утра ему понадобится ясная голова.
Джим на цыпочках проник в каюту и настороженно огляделся. Кровать отца была пуста. Он с облегчением выдохнул, скинул рубашку и бухнулся в постель. Повозился, закутался с головой и в следующую секунду уже спал.
Предупреждение: АУ
Отказ от прав: всё заберите, мои только чувства и ощущения )
Итак:
Следы на траве
Спок стоял на обзорной палубе «Конституции» и, не мигая, смотрел в чёрную глубину космоса. Звёзды размазанными полосками проносились мимо идущего в варп-режиме звездолёта. Но он не видел звёзд. Перед глазами были красные пески родной планеты, дом, мама. А еще питомец – сехлат Тч'счейя…
Он услышал лёгкие шаги, но не повернул голову. Только выпрямился еще больше и неслышно вздохнул. Он сейчас никого не хотел видеть. Никого. Даже...
- Привет, Спок. Я не помешал? Можно, я тоже здесь побуду? – Джим встал рядом и бросил на вулканца настороженный взгляд.
Тот только бровью дернул, но ответил ровным голосом:
- Твоё присутствие не может мне помешать. И я не могу тебе запретить находиться здесь. Обзорную палубу в любое время может посещать любой член экипажа звездолёта, а также пассажиры. Это указано в распорядке корабля. Ты тоже знакомился с ним и должен был это помнить.
Джим скривился как от зубной боли:
- Споок, ну не начинай опять. Ты снова стал похож на зануду…
читать дальшеВулканец не ответил, только пристально посмотрел на Джима и снова отвернулся, вперив взгляд в звёзды. Он не понимал, что с ним происходит. Присутствие этого человеческого мальчика странно раздражало его. Нет. Джим Кирк не был ему неприятен. Даже наоборот. То, что они пережили недавно вместе, очень сильно сблизило их. И то, что Спок прочитал в разуме Джима во время мелдинга, заставило маленького вулканца принять этого человека всей душой. Поверить ему. Как другу. Как брату. Чувства эти были сильней Спока. Он постоянно ловил себя на мысли, что ему хочется увидеться с маленьким землянином, говорить с ним. Даже участвовать в проделках, которые то и дело приходили Джиму в голову.
Это пугало. Вулканцы контролируют свои эмоции, напоминал себе мальчик снова и снова. Но не мог справиться со своими чувствами. И досадовал на себя за слабый контроль. И боялся. Снова и снова он боялся, что не настоящий вулканец. Что сверстники, которые дразнили его когда-то, были правы. Перед прохождением кахс-вана отец сказал ему: «Ты не разочаруешь меня». И вот теперь Спок чувствовал, что разочаровывает Сарэка, даже больше, чем, если бы провалил испытание.
Он хотел, чтоб Джим Кирк по-прежнему считал его другом и по-прежнему доверял ему также как себе, или даже больше. Боялся этого желания и злился на себя, что не может его подавить.
Поэтому Спок постарался оградить себя от общения с Джимом, поэтому старался быть с ним так же вежливо холоден, как с другими членами экипажа «Конституции». Но даже, несмотря на все ментальные барьеры, которые он так старательно выстраивал, чувствовал, как Джим обижается на него и не понимает этой отстранённости. Как пытается найти способ понять, что происходит. Почему Спок так внезапно переменился, почему больше не то что не играет с ним, а даже разговаривать не хочет.
Вот и сейчас он стоит рядом, и Споку приходится прилагать неимоверные усилия, чтоб закрыться от волн непонимания, обиды и… сочувствия?
- О чём ты думаешь?
Вулканец даже вздрогнул от неожиданности.
- Я думаю о своём сехлате, - автоматически ответил он.
- Сехлат? А кто это? – Джим резко повернулся к нему и возбуждённо сверкнул глазами.
- Сехлат Тч'счейя – мой питомец. Питомцев, как правило, держат в вулканских семьях с той целью, чтоб дети с раннего возраста приучались нести ответственность не только за себя, но также за другого, того, кто полностью им доверяется.
- А у тебя давно живёт сехлат? - Джим даже не пытался выговорить его имя. Он просто обрадовался, что Спок снова разговаривает с ним. Может быть, удастся его расшевелить?
Спок внимательно посмотрел на мальчика и снова отвернулся к экрану:
- Теперешний питомец Тч'счейя живёт в нашей семье четыре года, - ответил он тусклым голосом. Спок воспитывал Тч'счейю с младенчества и любил его, но до сих пор не мог забыть своего первого питомца - Ай'Чайю и не мог простить себе его гибели. И жив ли Тч'счейя он тоже был не уверен. Сехлат пытался защитить его во время нападения Салеша…
Спок подавил острый приступ тоски по дому и нахмурился.
Ему ещё многому нужно учиться, чтоб стать тем, кем хочет видеть его отец, кем он сам хочет видеть себя – настоящим вулканцем.
- Спок, я… - начал, было, Джим, но тут автоматические двери разъехались в стороны, и на обзорной палубе появилась молоденькая старшина Полянская:
- Джим, вот ты где! – радостно воскликнула девушка, - Твой отец везде тебя ищет. Пойдем скорей.
Она ухватила мальчика за руку и почти бегом выскочила за дверь. Джим бросил на Спока непонятный взгляд и побежал следом.
Маленький вулканец невольно выдохнул.
Он выровнял дыхание и углубился в медитацию. Разум заполнили сухой ветер и красные пески Вулкана.
*** *** ***
Джим сидел на койке в отцовской каюте и болтал ногами. Несколько минут назад старшина Люка Полянская привела его сюда и велела ждать отца.
- Мистер Кирк скоро освободиться с дежурства и придёт.
- Ты же сказала, что он меня везде ищет! – возмущению мальчишки не было предела.
Он только собирался поговорить со Споком, выяснить что происходит, почему друг внезапно отвернулся от него. Может быть он, Джим, его чем-то обидел? Ненароком. Кто их знает, этих вулканцев. Несмотря на то, что земляне общались с вулканцами уже полторы сотни лет, лично для Джима они оставались непостижимой расой. И самым непостижимым среди всех вулканцев был Спок.
Джим никак не мог понять, почему после всего, что им пришлось вместе пережить, после того, как они, кажется, научились понимать друг друга с полуслова, после того, как Спок в прямом смысле спас ему жизнь и стал для Джима настоящим другом (во всяком случае, он, Джим, до недавнего времени именно так и думал) вулканец внезапно отгородился от него. Как будто между ними выросла непробиваемая глухая стена. После того, как опасность миновала, их спасли и подняли на корабль, Спок только первые пару дней старался быть везде вместе с ним. Часто заходил к нему в лазарет, пока Джим совершенно не оправился. А потом… Словно выключатель повернули. За завтраком Джим, как всегда о чем-то заговорил со Споком, даже, забывшись, хлопнул того по плечу… Вулканец поднял тогда на него непроницаемые глаза и очень вежливо попросил больше так не делать.
Джима вновь обожгла обида. Он вскочил с койки и подбежал к двери. Немедленно нужно объясниться! Нет. Папа хотел о чём-то поговорить и велел ждать его. И Спок сегодня опять разговаривал с ним сквозь зубы. Джим прерывисто выдохнул и снова плюхнулся на кровать. Посидел ровно две секунды и вскочил.
Нет. Ну что это такое? Что он сделал? Почему Спок отталкивает его?
- Я не понимаю!
Он мазнул рукой по глазам, смахивая злые слёзы. Не хватало еще, чтоб папа увидел, что он плакал. Но он разберётся. Он обязательно поймёт, что происходит с этим чёртовым вулканцем. В конце концов, он ничем не заслужил, чтоб с ним так вот обращались.
Джим даже на месте подскочил, услышав шипение расходящихся дверей. Он поспешно стёр рукавом остатки влаги с лица и обернулся.
Отец сделал два огромных шага, улыбнулся и взъерошил непокорные вихры. Увидел мокрые полоски на щеках сына и тут же посерьёзнел.
- Что-то случилось, сынок?
Джим насупился и буркнул:
- Всё в порядке.
- Ты, наверное, по маме соскучился, - Джордж уселся на кровать и притянул мальчика к себе, - Не грусти. Если хочешь, можно будет договориться с капитаном ещё об одном сеансе связи.
- А мы скоро прилетим на Землю? – глядя в пол, прошептал Джим. От неожиданной ласки отца у него защекотало в горле.
Джордж Кирк отчего-то замялся.
- Папа?.. – Джим сузил глаза
- Видишь, ли… - коммандер Кирк помолчал, подыскивая слова, а потом твёрдо выговорил, - Джим, «Конституция» - не пассажирский лайнер и не прогулочный корабль. Звездолёт каждую минуту должен быть готов выполнить любой приказ, поступивший из Штаба Звёздного Флота. Получив послание с Вулкана, мы приняли участие в спасательной операции. Но… теперь мы получили новое задание. «Конституция» не может сейчас идти к Земле или к Вулкану, поэтому…
- Это значит, что мы остаёмся на корабле? – боясь поверить в неожиданно свалившееся счастье, выдохнул Джим.
- Да, - коротко ответил отец.
- Ура!.. – Джим готов был броситься отцу на шею, или пройтись колесом, или, на худой конец закричать во всё горло от радости, - Папа! Как же это здорово!
Он прыгнул на месте и уставился на отца светящимися глазами.
Джордж невольно сам рассмеялся.
- Ну-ну. Угомонись, - он притворно нахмурился,- А теперь послушай меня. Джим! Перестань скакать как козёл и послушай спокойно. Итак. Так как вы с твоим товарищем, Споком остаётесь на корабле на какое-то, достаточно длительное время, то ты, в первую очередь ты, должен запомнить несколько правил. Прежде всего, мы находимся в глубоком космосе, «Конституция» наполовину военный корабль, любая небрежность со стороны любого челна экипажа может привести к роковым последствиям, поэтому самое главное, что ты должен усвоить – это дисциплина. Слышишь, Джим, дисциплина. Никаких диких выходок и капризов. Вы оба должны строго выполнять все приказы офицеров корабля. Не соваться туда, куда не следует. Запомнил?
Мальчик молча кивнул. Он постарался выглядеть серьёзным, но внутри у него всё так и подпрыгивало от восторга. Неужели это правда? Неужели на самом деле, не во сне, он зачислен в экипаж настоящего звездолёта? Папа сказал: «Любого члена экипажа». Значит, с этой минуты он, Джим Кирк, член экипажа настоящего звездолёта!
- Джим, ты слышишь меня? – строгий голос отца вернул его на землю.
- Да, папа, я обещаю. Я обещаю, что буду вести себя, как полагается. Только…
- Что?
- А Споку ты об этом сказал? Ну, что мы должны задержаться на «Конституции»?
- С ним поговорит капитан. И, кроме того, в нём я вполне уверен.
- А во мне?! – тут же вскинулся мальчик.
- А ты часто бываешь шалопаем. Ну, не дуйся. Ты пообещал, что не наделаешь глупостей, и я тебе верю, - Джордж требовательно посмотрел сыну в глаза, - Джим, эта миссия продлится, по меньшей мере, пару месяцев. Всё это время ты будешь числиться членом экипажа звездолёта «Конституция». И я очень надеюсь, что мне не придётся краснеть за тебя.
- Не придётся, - очень серьёзно ответил мальчик.
Вечером того же дня после ужина, Джим медленно бродил по коридорам. В полном одиночестве.
Настроение у мальчика было паршивое. Хуже некуда. Отец был занят на службе, поэтому ужинал Джим один. Верней вдвоём со Споком. Но всё равно, что один. За всё время, что они провели за столом, Спок не вымолвил почти ни одного слова. Лишь на вопрос Джима, знает ли, что они вынуждены остаться на корабле до окончания миссии, вулканец коротко кивнул и ровным голосом выговорил:
- Да, знаю. Капитан Альдерберг сообщил мне, что я не смогу попасть на Вулкан около двух стандартных месяцев.
- А твои родители?..
- Капитан сообщил моим родителям о задержке.
Спок уткнулся в тарелку и больше не поднял на Джима глаз. Мальчик обиженно фыркнул и так же старательно принялся изучать содержимое своей тарелки. Ужин прошёл в тягостном молчании. Джим, наскоро опрокинул в рот стакан сока и выскочил из-за стола.
- Не хочешь со мной разговаривать, и не надо, – пробурчал он, и с размаху кинул поднос с остатками еды в утилизатор.
Спок проводил приятеля молчаливым взглядом. Он не понимал этой внезапной вспышки. Почему Джим злится на него? И не нужно было быть вулканцем, чтоб понять, что он злится. Спок уныло поковырял свой салат и отложил вилку. Он ведет себя с Джимом абсолютно естественно. Ровно и вежливо, как со всеми. Он изо всех сил старается сдерживаться, не позволить своей человеческой половине возобладать над ним. С самого детства ему внушали, что он обязан быть идеальным вулканцем, не позволять себе ни единой слабости. Ему навсегда врезались в память слова отца: «Спок, для других неудача не так страшна. Но ты – другое дело. Если ты хоть раз позволишь чувствам возобладать над разумом, найдутся те, кто будет относиться к тебе с презрением, будут считать, что ты не вулканец, будут до конца твоих дней называть тебя полукровкой. Запомни, Спок, я жду от тебя успеха».
Спок вздохнул, так же как Джим, бросил остатки ужина в утилизатор, и вышел из столовой.
Он медленно шел по коридору и всеми силами старался убедить себя в том, что поступает правильно.
Привязанность нелогична. Явная демонстрация дружеских чувств к Джиму Кирку, человеку, не вулканцу, недопустима. Я совершенно спокоен. Я контролирую свои эмоции. Никто никогда не увидит, что я открыто проявляю эмоции. Меня не должна трогать его внезапная враждебность по отношению ко мне. Я – вулканец. Мой разум полностью мне подчиняется. Только логика. Никаких чувств. Джим нелогичен. Он импульсивен, он человек. Я не могу постичь его мотивов…
Спок сам не заметил, как оказался в оранжерее. Он опустился на скамеечку под одним из земных растений, таких же буйных и ярких, как сами земляне и уронил голову на руки. Почему, несмотря на все его мантры, на все его призывы к логике, к Сураку, ему так тяжело. Так невыносимо одиноко.
- Всё неправильно, - едва слышно прошептал мальчик, - Я в чём-то ошибаюсь. И нет рядом наставника, чтоб подсказал мне, как следует поступить.
Ему вдруг очень сильно захотелось увидеть маму. Прижаться к ней, ощутить едва уловимый, горьковатый аромат духов, увидеть ласковую улыбку и внимательные, теплые глаза. Мама всегда понимает его. Понимает и принимает таким, какой он есть на самом деле. Мама, да еще питомец. Спока обжог острый страх – жив ли Тч'счейя? Во время самого первого сеанса связи, мальчик поинтересовался у отца, что с сехлатом. Сарэк ответил, что выстрел из фазового оружия оказался гораздо серьёзней, и Тч'счейя находился на излечении. Питомец получил тяжёлое поражение нервной системы, но доктор сообщил, что сехлат достаточно молод и сможет оправиться.
Спок беспокойно заёрзал на скамейке. Он понял, что должен немедленно просить капитана о сеансе связи. Он поговорит с мамой, расспросит её о сехлате. Сообщит ей о том, что с ним всё в порядке. Жаль только, что мама так далеко. Подпространственная связь – не личный разговор. В аппаратной наверняка будут находиться люди. Техники, которые обязаны следить за оборудованием. Хотя, можно передать письмо. Оно долетит до Вулкана с такой же скоростью, как если б Спок находился не на другом конце галактики, а в соседнем городе. Да. Он так и сделает. Он попросит о небольшом разговоре, чтоб увидеть маму и лично поинтересоваться здоровьем питомца, а в письме сообщит о своих сомнениях, о том, что с одной стороны, он ведёт себя, как подобает настоящему вулканцу, но одновременно понимает, что поступает неправильно. Он не станет советоваться с отцом. Отец – эксперт во многих отношениях, и даже в отношениях с людьми. Ведь женился же он на маме. Но, мальчику почему-то казалось, что в данной ситуации, Сарэк ничего не сможет ему подсказать. Мама – другое дело. Мама – человек. Она лучше знает, как вести себя с людьми.
Спок едва не улыбнулся, но вовремя сдержался. Он поднялся со скамейки и отправился в свою каюту не быстро и не медленно, так, как подобает настоящему вулканцу.
Выходя из оранжереи, он едва не столкнулся с Джимом Кирком. Спок инстинктивно отстранился. Джим отшатнулся, как будто увидел привидение, но быстро справился с собой. Он вымученно улыбнулся и сказал:
- Привет, Спок.
- Здравствуй, Джим. Хотя мы виделись тридцать восемь и пять десятых минуты назад.
- Тридцать восемь и пять десятых… Ты, как я погляжу, очень любишь точность, Спок.
- Да, - и, не оглядываясь, зашагал по коридору.
Но, почти тут же, остановился и резко обернулся. Он не услышал, а скорей почувствовал:
- Спок!..
Джим стоял в дверях и беспомощно теребил подол рубашки. В распахнутых глазах застыло какое-то странное выражение, от которого у Спока почему-то сжалось сердце.
- Что-то случилось, Джим?
- Да… Да! Слушай, Спок, - Джим покусал губы, - Ты, может быть, обиделся на меня? Я не очень знаю, как надо вести себя с вулканцами. Но, вроде всё было нормально. Мы так… так здорово проводили вместе время. Болтали обо всём. Было весело и интересно… А потом… - Джим вскинул глаза и прямо посмотрел на вулканца, - Спок, если что-то не так, ты скажи. А то ты вдруг стал какой-то замороженный…
Спок поймал себя на том, что бровь помимо воли взлетела к самой чёлке. Он стиснул за спиной ладони и напряженно сказал:
- Обида – человеческая эмоция. Ты не мог сделать ничего, чтобы вызвать во мне подобные чувства.
- Тогда в чём дело?!
- Я не понимаю тебя, Джим.
- Да ты даже разговаривать со мной не хочешь!
- Твоё высказывание нелогично. Я разговариваю с тобой сейчас.
- Ты… Да ты… Я думал, ты нормальный, а ты такой же сноб, как все вулканцы! Видеть тебя не хочу! – Джим развернулся и кинулся прочь по коридору.
Спок качнулся, было, следом, но даже шага не сделал.
Он развернулся и пошёл в противоположную сторону. Если б его сейчас видел отец, то, наверное, остался бы неразочарован: прямая, как палка спина и каменное лицо. Только в самой глубине глаз затаилась тоска.
Что произошло? Почему Джим так странно отреагировал на его слова? Ему просто необходимо с кем-то посоветоваться.
*** *** ***
Прошло больше двух недель. Джим больше не пытался приставать к Споку. При встречах они неизменно вежливо здоровались друг с другом. Даже порой обменивались парой ничего не значащих фраз. И только. Вулканец словно перестал для него существовать. И, кроме того, довольно скоро он нашел себе нового приятеля. Верней, приятельницу. Люка Полянская – стажер – кадет Академии Звёздного Флота проходила на «Конституции» практику. Она оказалась веселой девчонкой и нисколько не кичилась, тем, что старше Джима на целых семь лет. А какие замечательные истории она рассказывала об Академии. Как, оказывается, весело там было учиться. Нет, конечно, и трудно, но больше весело. Какие только проделки не совершали кадеты, каких только забавных случаев с ними не случалось.
Люка рассказала Джиму, как однажды во время самых первых практических занятий в пределах Солнечной системы на их корабле отключилась искусственная гравитация. И все, кто находился на звездолёте, взмыли к потолку, и все незакрепленные предметы тоже.
- Ты представляешь, Джим, - смеясь, говорила девушка, - А в это время первый помощник мылся в душе. И ни в каком-то там акустическом, а в настоящем душе с настоящее водой. И тут отключается гравитация. Коммандер Карен взмывает к потолку и вместе с ним огромная капля воды. Он уж там барахтался, барахтался, чтоб перекрыть воду. А когда ему это удалось, он кое-как выбрался из душа и в одном полотенце поплыл на мостик. И водяной шар этот следом за ним. Все, кто по пути им встречался, пытались увильнуть в сторону. Только это мало кому удавалось. И скоро половина кадет и офицеров корабля была мокрыми, как мышонки, а Карен всё пробивался к мостику. А потом, когда почти достиг цели, инженеры восстановили гравитацию, и Карен вместе со своим водяным шаром шлёпнулись на пол. Брызги были до потолка. Вот это был номер, я тебе скажу.
Джим весело рассмеялся, представив себе картину, но тут же посерьёзнел и покачал головой:
- Люка, он же мог разбиться.
- Да нет! При его габаритах и жировой прослойке, он, наверное, мог без последствий упасть со второго этажа.
Вот тут уж Джим расхохотался по-настоящему. Он смеялся и смеялся и не мог остановиться.
…А потом увидел Спока, и смех застрял в горле.
- Слушай, что у вас произошло? Когда мы вас подняли с планеты, вы были не разлей вода. А теперь?.. Поссорились, что ли? – Люка участливо взглянула на мальчика.
Тот отвернулся и пробормотал что-то невразумительное, махнул рукой и беспечно выговорил:
- Да ну его. Пойдём лучше на станцию сенсоров дальнего действия. Ты мне сама обещала показать, как они работают.
- Джим… - Люка с сомнением посмотрела на него.
- Я ничего не буду трогать. Только посмотрю, и всё. Интересно, же.
- Ладно, - вздохнула девушка, - Только Спока тоже позовём. Хорошо?
- Как хочешь, - Джим равнодушно дёрнул плечом. Ему нет никакого дела до вулканца. Ну, вот ни капельки.
Пока они ехали в турболифте, Люка осторожно рассматривала мальчиков. Что всё-таки между ними произошло? Даже в маленькой кабине лифта постарались встать как можно дальше друг от друга, ни один не смотрит на другого. Джим ковырял носком ботинка пол и кусал губы. На лице Спока застыла неподвижная маска. Девушка с сожалением вздохнула. Вот ведь упрямцы. И не расскажут, из-за чего поссорились.
Её совсем не тяготили обязанности, которые на нее возложил капитан Альдерберг – присматривать за мальчишками. Они оба были славные. Джим, правда, излишне шумный и непоседливый. Впрочем, как все мальчишки. Зато с ним так интересно говорить. Он всегда с любопытством слушает её байки о житье бытье в Академии, и сам рассказывает о своих похождениях в школе и дома. Спок тоже очень занятный мальчик. Но совсем другой. От него никогда не услышишь заливистого смеха, или весёлого рассказа. Он никогда не выкинет чего-нибудь такого, от чего не знаешь смеяться или плакать, хвалить его или ругать, в отличие от Джима. Зато своими парадоксальными выкладками маленький вулканец порой ставил в тупик не только ее, молодую девушку, но даже капитана, или офицера по науке Масаду. Мистер Рюта Масада, поражённый интеллектом и знаниями Спока очень часто приглашал его к себе, и они могли часами беседовать на разные темы.
Честно говоря, Люка была даже рада, что Масада занимает Спока. Тот, по крайней мере, не ходил по кораблю один и не скучал.
А ей вполне хватало общения с Джимом.
Пару дней назад она отвлеклась на несколько минут, и Джим успел куда-то улизнуть. Люка битый час бегала по всему кораблю. Ей не хотелось пользоваться интеркомом, чтоб ненароком не навлечь грозу ни на мальчика, ни на себя. Но когда она разыскала его в машинном отделении около варп-реактора, то готова была разорвать несносного мальчишку. Джим поднял на неё невинные глаза, хлопнул ресницами, и сказал, что больше такого не повториться. Просто ему стало очень интересно посмотреть на устройство двигателей поближе.
- Ты понимаешь, что это закрытая зона?! – кипятилась Люка.
- Я спросил разрешения, - он опустил голову, но бросал на нее из-под волос настороженные взгляды, - Правда, Люка… Извини. Я обещал папе, что буду вести себя хорошо. И тебе обещаю, что больше не сунусь в инженерный.
- Идём, горе моё, - девушка легонько подтолкнула его в спину. Нет, на него положительно невозможно сердиться.
И конечно она ни о чём не сказал ни капитану, ни Джорджу Кирку. Не хватало ещё, чтоб мальчишку наказали. Он такой славный.
Девушка улыбнулась и снова взглянула на ребят.
Вот ведь. Как два супостата. И что с ними делать?
Лифт мягко качнулся и замер. Седьмая палуба.
- Идём, - она кивнула и первой шагнула за порог.
- Здравствуйте, - Джим как самый воспитанный на свете ребёнок, громко поздоровался, как только они переступили порог лаборатории.
Спок молча склонил голову.
- Привет, Андрис, - кивнула Люка, потом обернулась к мальчикам и сказала - лейтенант Лицитис. А это Джим Кирк и Спок. Ты проведёшь мальчикам небольшую экскурсию?
Техник Андрис Лицитис кивнул и широко улыбнулся:
- Здравствуете – здравствуйте. Что, решили посмотреть окрестности?
- Ага, - выдохнул Джим. Он как завороженный уставился на большой обзорный экран. Не такой большой, как на мостике, куда капитан один раз разрешил им подняться, но не менее впечатляющий от этого. И звезды на нем не были похожи на размазанные в пространстве разноцветные полоски, в отличие от обзорной палубы. Здесь было всё по-настоящему. И мониторы, и черная гладкая консоль с разноцветными индикаторами, и голубоватый отсвет сенсоров.
- Можно посмотреть?
Андрис поднялся с кресла и уступил его мальчику. Джим приник к сенсорам и несколько минут как зачарованный вглядывался в бесконечную даль Вселенной. Если внимательно присмотреться, можно было различить не только туманности, далёкие галактики и звезды, но даже планетные системы.
- Класс! Это невероятно. Спок! Смотри. Это просто невероятно! – он обернулся и радостно улыбнулся, а в глазах светилось настоящее счастье.
Спок молча приблизился и приник к сенсорам. Они почти касались друг друга головами, голубой отсвет играл на возбуждённых лицах. Джим раскраснелся. У Спока щёки позеленели и глаза заискрились радостью.
- Поразительно, - выдохнул маленький вулканец.
- Я же говорил!
Они встретились глазами, и впервые за долгое время не отвели взгляд. Джим несмело улыбнулся. У Спока бровь сама собой поползла вверх.
Люка тихонько передохнула. Неужели лёд между мальчишками начал подтаивать?
- Мы идём к системе Альба Сигма. На четвертой планете находится земная колония, - неожиданно сказал Спок.
Они шагали по коридору и разговаривали. Люка сказала, что задержится в лаборатории, и мальчики заверили её, что сами отыщут дорогу на жилую палубу.
- А ты откуда знаешь? – Джим даже на месте подскочил. Как это так, Спок знал что-то, чего ему, Джиму знать не следовало. Нет, конечно, он выпытал давным-давно и у папы и у Люки, куда направляется звездолёт и с какой целью. На Альба Сигме Четыре произошли какие-то неприятности. То ли восстание, то ли волнения. Подпространственная связь была прервана, и «Конституции» предстояло выяснить, что там произошло, и разрешить ситуацию.
- Я спросил у господина Масады, а сейчас получил подтверждение его слов, проанализировав показания сенсоров, - ответил Спок.
- Ты можешь читать показания сканеров звездолёта? – Джим недоверчиво покачал головой.
- Да. В этом нет ничего сложного. Я изучал основы астронавигации в школе и, так как эта наука меня заинтересовала, читал дополнительную литературу.
- И далеко мы еще?
- По приблизительным подсчётам, «Конституция» выйдет на орбиту Альба Сигмы Четыре через шесть и семь десятых стандартных суток.
- По приблизительным подсчётом, - фыркнул Джим, - Да ты шутник, Спок.
Вулканец удивлённо взглянул на товарища:
- Я не думал шутить. Более точные данные я не могу тебе предоставить, так как сенсоры «Конституции» настроены на широкий радиус действия.
Джим с любопытством посмотрел на вулканца, как будто видел его впервые.
- А, ладно, Спок. Забудь, - он махнул рукой и улыбнулся.
Джим чувствовал себя так легко и свободно, как будто непомерная тяжесть свалилась с плеч. Как будто он разорвал путы кошмара и проснулся. Он вновь бросил взгляд на Спока. Тот молча шагал рядом, но теперь, Джим не чувствовал этой невидимой ледяной стенки, которая разделяла их последние две недели. И радовался этому. Радовался и… одновременно досадовал на Спока.
Вот так вот значит. Без всякого объяснения причин. Как будто ничего и не было. Как будто он не мучил непонятным молчанием и отстраненностью. Словно этих двух недель просто не было. Идёт рядом, как ни в чём не бывало, разглагольствует о сенсорах дальнего действия, об астрофизике. А хотя бы объяснить, что с ним было? Нет. Зачем? Ну, так я сейчас вот развернусь и уйду. Пусть теперь он помучается. Пусть.
- Джим, - Спок внезапно остановился и внимательно посмотрел на него.
- Что? – почему-то голос сорвался, и перехватило горло.
- Ты обижаешься на меня и ждёшь объяснений.
- И как это ты догадался? – мальчик впился взглядом в вулканца, но тот не опустил взгляд.
- Я почувствовал это.
- Да? У вулканцев же нет чувств, - Джим на миг замер, что сделать, развернуться и убежать, или всё таки… Но додумать не успел, потому что Спок внезапно сказал:
- Я хочу объяснить. Вулканцы – сдержанная раса. Я уже говорил тебе. Мы контролируем свои эмоции. Управляем ими. А я… я думал, что мой контроль ослабел. Что человеческая половина возобладала во мне над вулканской. Это недопустимо.
- Почему же? – Джим хотел спросить, почему недопустимо, чтоб человеческая половина Спока взяла над ним верх, но вулканец ответил по-другому.
- Потому что я – вулканец. Я стыдился своих дружеских чувств к тебе. И считал их неприемлемыми для вулканца. Но теперь я так не думаю. Я справлюсь со своими эмоциями.
Джим сузил глаза.
- Но также я хочу, чтоб ты знал. То, что ты увидел в моём разуме во время мелдинга – истина. Слияние разумов стирает любые тайны. Только правда. То, что видел есть. И нет ничего иного.
- Я понял, - прошептал Джим.
Ему отчего-то стало неловко. Он не привык говорить серьёзно о таких серьёзных вещах, о каких-либо чувствах. Но, с другой стороны, ему и не с кем было о них говорить. У него было много приятелей и ни одного настоящего друга. Даже Сэм, который и раньше и теперь считал его малышом.
А Спок – другое дело. Там, на планете они были равны и друг без друга ничего бы не добились. Просто не выжили бы.
Джим тряхнул головой, прогоняя мрачные мысли и неловкость.
- Слушай, Спок. Пошли к нам в каюту. У папы на терминале есть новая симуляция для Академии. Это Люка мне дала. Можно сыграть. Догоняй, - и первым бросился по коридору.
Спок только плечами слегка пожал и кинулся следом. Уж кого-кого, а человеческого-то мальчика он догонит.
А Джим бежал всё быстрей и быстрей, как будто выигрыш в этом маленьком соревновании значил для него гораздо больше, чем просто первому добраться до каюты.
Спок нагнал у самых дверей, и внутрь они ввалились вдвоём.
*** *** ***
- Папа?.. – Джим, сонно моргая, поднял голову.
- Спи – спи, - Джордж Кирк поправил у сына одеяло и принялся расстегивать куртку.
- А почему ты так долго? И почему мы внезапно остановились? Что-то случилось?
- Нештатная ситуация в инженерном, - коротко ответил отец, - Спи, уже поздно.
Но у Джима сон как рукой сняло. Он приподнялся с кровати и с тревогой посмотрел на отца:
- Я сегодня рухнул с кресла, когда «Конституция» остановилась, а потом свет везде вырубился. На нас напали? Звучала красная тревога, но я не слышал выстрелов. Или мы стреляли? Папа?!
Джордж бросил на сына косой взгляд. Джим вытянулся в струнку, лицо затвердело, брови сведены на переносице, взгляд острый, и кажется, совсем не детский. Джордж наклонился и потрепал его по голове
- Успокойся, малыш. Никто на нас не напал, никто не стрелял. Ни мы, ни по нам. Просто небольшая авария. Но мы справились. Видишь, всё уже в порядке. Свет горит, корабль движется, и никаких проблем больше нет.
Мальчик облегченно выдохнул и улыбнулся:
- Знаешь, папа, а я сегодня выиграл у Спока. Представляешь!
- Вот как? – Джордж обернулся к сыну и невольно сам заулыбался. Давненько он не видел его таким счастливым. Джим просто светился от радости, - Я смотрю, вы помирились.
- Ну, мы и не ссорились, вообще-то.
Отец хмыкнул.
- Да, не ссорились, - с вызовом повторил мальчик и тут же переменил тему, - Папа, а когда мы прилетим на Альба Сигму Четыре, можно будет спуститься на планету?
- Джим, я не знаю. Это будет решать капитан.
Мальчишка скорчил недовольную мину и бухнулся головой в подушку.
- Па, а как ты думаешь, капитан Альдербег разрешит нам спуститься? – спросил он, когда отец появился из душа, на ходу натягивая чистую рубашку.
Джордж пожал плечами и вместо ответа строго сказал:
- Спи, уже третий час.
- Пап?..
- Я кому сказал, спать немедленно.
Мальчик нырнул под одеяло и обиженно засопел.
Джордж повозился на своей койке и вздохнул. Он сегодня страшно устал. В машинном отделении произошла авария, обесточившая половину звездолёта, и вся инженерная служба до середины ночи пыталась восстановить энергоснабжение. Самое паршивое состояло в том, что не сработали аварийные генераторы, и если бы не талант и удивительная интуиция главного инженера Ташрэна, один бог знает, что бы могло произойти. Всё-таки капитану невероятно повезло, что он сумел переманить к себе этого андорианца.
Джордж всё прокручивал в голове события прошедшего дня и никак не мог заснуть. Он внутренне содрогнулся, вспомнив, как заскрежетал корабль, мгновенно выпав из искривленного пространства в обычный космос. Инженеры в течение шестнадцати с половиной часов ликвидировали аварию и безуспешно пытались обнаружить причину неисправности. Того, что случилось, просто не могло произойти. «Конституция» внезапно задрожав, выпала из варпа и только поднятые на максимум щиты удержали структурную целостность. Ташрэн, словно знал, что что-то случится, когда накануне потребовал провести полную диагностику дефлекторов, а сегодня убедил капитана проверить их мощность. Перед самой аварией. Сейчас звездолёт двигался к цели на варп-2. Ремонтная бригада находилась в полной готовности. Капитан Альдерберг, кажется, прописался на мостике, и, судя по всему, не собирался покидать пост, пока не будет полностью уверен, что всё в порядке. А главный инженер Ташрэн и так дневал и ночевал около своих любимцев – варп-двигателей. А сейчас, Джордж в этом нисколько не сомневался, он как хорошая гончая бегает вокруг варп-ядра и суёт свои антенны во все щёлки.
Джордж покачал головой и беспокойно заворочался. Что-то тут было такое, чего коммандер никак не мог уловить. Словно он вот-вот ухватит кончик и потянет за ним весь клубок. Но нить эта всё время рвалась в руках.
«Герман Баер» - ни с того, ни с сего пришло ему на ум. И хотя программа верификации подтвердила, что навигатор был не причастен к похищению мальчишек, и сегодняшняя авария, никоим образом не связана с Салешем, которого и на свете то уже не было, но подозрение, раз зародившись, уже не оставляло Джорджа.
Он поднялся с кровати и, стараясь не разбудить сына, вышел в коридор. Он решил пойти в столовую и сделать себе очень крепкий кофе. Хотя… Сколько он не служил на звездолётах, по-настоящему вкусный кофе нигде не пивал. И «Конституция» не была исключением. Но кофеин всё же лучше, чем ничего. По крайней мере, может быть, мозги прояснятся.
- Здравствуйте, мистер Кирк, - услышал он, едва переступив порог.
- Мистер Ташрэн. Я вижу, вам тоже не спится.
Андорианец коротко кивнул и сделал приглашающий жест. Джордж шагнул к столику, сжимая в руках горячую чашку.
- И что вы об этом думаете, мистер Кирк? – без предисловия начал Ташрэн.
- Вы имеете в виду аварию?
- Конечно, аварию, - андорианец качнул антеннами и стал чуть синее, чем обычно.
Кирк стиснул подбородок и медленно выговорил:
- Я думаю, мистер Ташрэн, что авария эта была тщательно спланирована, а корабль избежал гибели только благодаря быстрой реакции и профессионализму инженерного состава, и вашему, не в последнюю очередь.
Инженер кивнул:
- Я пришёл к тому же выводу. И считаю, что мы обязаны сообщить о своих подозрениях капитану. Кто-то пытался совершить на корабле диверсию. И этот кто-то до сих пор находится на звездолёте. Но мне не ясны причины и мотивы подобного поступка, - он бросил на Кирка пронзительный взгляд.
Коммандер перехватил этот взгляд и кивнул:
- Я согласен с вами. Остаётся только выяснить, кто стоит за всем этим, и чем помешала ему «Конституция». Вызвано ли нападение содержанием нашей миссии, либо здесь другие причины.
Офицеры одновременно поднялись из-за стола.
Выходя из столовой, ни тот, ни другой не заметили маленькой тени, метнувшейся к противоположной стене. Сейчас коридоры корабля были погружены в полумрак. Чтоб люди хоть каким-то образом чувствовали смену дня и ночи, в ночные часы по корабельному времени освещение помещений звездолёта уменьшалось.
Джим притаился за каким-то выступом и постарался вжаться в переборку. Сердце бешено колотилось где-то у горла. Он и сам не знал, зачем крался за отцом. Захотелось приключений? Нет. Скорей всего ему тоже не давала покоя эта странная авария. А папа ничего не рассказал. И в машинное отделение мальчишку никто больше не пускал. Тем более, сейчас, когда на звездолёте сохранялась полная боеготовность и повышенные меры безопасности. Джим рассудил, что раз ему никто ничего не говорит, он сам всё разузнает. Вот и разузнал на свою голову!
Мальчик тем же самым движением, что и отец затеребил подбородок.
- Вот так дела, - едва слышно прошептал он, - Значит диверсия…
А в следующую секунду, приняв решение, он уже мчался по коридору в противоположную сторону от той, куда отправились отец и инженер Ташрэн.
Он на мгновение замер перед дверями каюты, но тут же взял себя в руки. Сделал шаг, и створки сами собой разъехались в стороны. Джим хмыкнул. Спок, как все вулканцы, никогда не запирал дверей.
- Интересно, у них вот так в любой дом можно зайти? – пробормотал мальчик.
Он шагнул внутрь и огляделся.
Каюта, в которой поселился маленький вулканец, была в два раза меньше той, где жили они с отцом. Единственная комната, кровать, компьютерный терминал на столе, встроенный шкаф и дверь акустического душа в углу. Вот и всё. Да ещё здесь было на несколько градусов теплей, чем на всём корабле. Спок сразу сказал, что он не привык к таким низким температурам, и настроил микроклимат каюты так, как ему было комфортней.
Когда глаза привыкли к темноте, Джим разглядел своего товарища. Спок свернулся калачиком на койке, как будто, несмотря на жару, замёрз. Но спал он, к удивлению Джима поверх одеяла.
Мальчик довольно сильно тряхнул его за плечо и позвал:
- Спок. Спок, проснись!
Маленький вулканец распахнул глаза и рывком сел на кровати. Он уставился на Джима немигающими глазами, и, наверное, целую минуту молча на него пялился.
- Эй, Спок. Ты чего?..
- Зачем ты меня разбудил? Сейчас 0315 часов, - довольно резко спросил вулканец.
Но Джим не обратил внимания на мрачный тон и каменное лицо.
- Слушай, я тут узнал кое-что… - он в двух словах пересказал разговор своего отца и Ташрэна. Спок слушал не перебивая
- Ну… И что ты думаешь? – не дождавшись никакой реакции, нетерпеливо выговорил Джим.
Он присел было на краешек кровати, но через несколько секунд вскочил и теперь мерил шагами каюту.
- Я думаю, предположение твоего отца логично. Но мне трудно судить о логике данного поступка. На Вулкане нет преступлений. Совершать преступления – нелогично.
- А я думал, ты мне поможешь, - разочарованно протянул Джим.
- Помогу в чём?
- Как в чём? Разобраться в этом деле, конечно!
Спок помолчал несколько секунд, потом подошел к мальчику и очень серьёзно посмотрел на него.
- Джим, мне кажется, правильным будет сообщить обо всём капитану Альдербергу и мистеру Карту – начальнику службы безопасности.
- Капитан и так обо всё уже знает. Мой папа сам ему расскажет. Я говорю о другом. Мы с тобой можем сами что-нибудь разузнать. Подумай, Спок, нас ведь никто не будет подозревать. На нас вообще почти не обращают здесь внимания. А мы, зато, можем следить за всеми. И если кто-то снова попробует что-нибудь сделать, мы с тобой это заметим. И поймаем преступника. Ну же Спок! – Джим схватил вулканца за руки, но, опомнившись, тут же разжал пальцы. Он умоляюще посмотрел на Спока.
Мальчики секунду смотрели друг другу в глаза.
- Я согласен, - наконец выговорил Спок.
- Класс! Мы их точно вычислим!
- И всё-таки, я думаю, мы должны посвятить в свои планы капитана, или твоего отца, - с сомнением в голосе произнес Спок.
- Ещё чего! Да они тогда просто-напросто запрут нас в каюте и будут даже на обед под конвоем водить. Ты этого хочешь?
- Нет.
- Ну, вот и договорились, - Джим взглянул на часы и переменился в лице, - Ой, я побежал, а то папа вернётся, и увидит, что меня нет. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - ответил Спок уже закрывшимся дверям.
Вулканец вздохнул и растянулся на постели. Всё-таки Джим Кирк – непостижимое создание. Но это интересная загадка, и в процессе её решения можно столкнуться с совершенно новой, незнакомой стороной жизни. Спок удовлетворённо качнул головой и закрыл глаза, погружаясь в медитацию. Нужно привести в порядок мысли. С утра ему понадобится ясная голова.
Джим на цыпочках проник в каюту и настороженно огляделся. Кровать отца была пуста. Он с облегчением выдохнул, скинул рубашку и бухнулся в постель. Повозился, закутался с головой и в следующую секунду уже спал.
@темы: @фанфики ТОС
-
-
08.06.2010 в 11:50-
-
08.06.2010 в 12:01-
-
08.06.2010 в 12:05-
-
08.06.2010 в 12:49посмотрим...
-
-
08.06.2010 в 12:51-
-
08.06.2010 в 17:40ужасно беспокоит это их со Споком напряженное отношение,
главное что бы взрослые не полезли... а то разное бывает. эх.я аж распереживалась вся когда Джима отозвали для разговора с отцом. Испугалась скажут что нибудь вроде - "джим ты же понимаешь, вулканцы они другие, поэтому не трогай и не ищи там ничего, не будет тут дружбы"
-
-
08.06.2010 в 18:14-
-
08.06.2010 в 18:32-
-
08.06.2010 в 18:49-
-
09.06.2010 в 01:56-
-
09.06.2010 в 09:53-
-
09.06.2010 в 10:22-
-
09.06.2010 в 10:23-
-
09.06.2010 в 23:01и Спок в шоке разбуженные посреди ночи
-
-
10.06.2010 в 11:28Узнаю взрослого Кирка уже.