Жанр: драма
Как всегда мне ничего не принадлежит.
Брат
(послесловие к серии "Операция аннигиляция")
(послесловие к серии "Операция аннигиляция")
Джеймс Кирк прислонился к стенке турболифта и ссутулил плечи. Он не покидал мостик двадцать два часа, и вынужден был подчиниться только угрозе доктора Маккоя отправить его в лазарет, если он немедленно, сию же минуту, не оставит пост, и не отправится в собственную каюту.
- Джим, ты должен поспать. Так нельзя. Ты сделал всё возможное и невозможное.
Леонард Маккой навис над его плечом. Капитан бросил на доктора утомлённый взгляд и, вместо ответа, спросил:
- Как Спок?
- В порядке твой старший помощник. Знаешь, Джим, этот вулканец никогда не перестанет меня удивлять. Сейчас доктор М’Бенга проведёт последние исследования, и я думаю, что смогу допустить его к службе. Споку невероятно повезло, что он вулканец. Будь на его месте человек, он бы никогда не прозрел.
Капитан побледнел ещё больше и провёл ладонью по глазам. Да, ему повезло, - Он криво усмехнулся, - Споку повезло. Слава богу. А брат…
- Что с Питером? – глухо спросил Джим.
Маккой замялся, потом ответил:
- Я не рискую выводить его из комы, Джим. Хотя мы уничтожили этих тварей в его теле, но мальчик слишком слаб. Я считаю, что ещё не время… - доктор замолчал на полуслове, вскинул голову и вдруг расплылся в улыбке. - Спок!
Вулканец появился на мостике, невозмутимый, как всегда.
- Спок… - Джим подался вперёд.
- Я готов приступить к обязанностям, капитан, - вулканец подошёл к центральному креслу, глянул на Кирка (и только Маккой и Джим заметили сочувствие в непроницаемых глазах). - И я полагаю, что могу подменить вас на мостике.
- Спок, я рад видеть вас здоровым, но я не устал…
Продолжить он не успел, потому что в этот момент Маккой склонился к его уху и прошипел злым шёпотом:
- Если ты сию минуту не покинешь это чёртово кресло, я признаю тебя негодным к службе!
- Боунс!..
- Я не шучу, - доктор сузил глаза.
читать дальшеКапитан беспомощно оглянулся на старшего помощника, но тот, видимо, полностью был солидарен с Маккоем. Он едва заметно склонил голову и выразительно приподнял бровь. Джим снова усмехнулся и поднял руки:
- Сдаюсь.
Он поднялся на ноги и, тяжело ступая, направился к турболифту. Когда за ним закрылись автоматические двери, Маккой повернулся к вулканцу и покачал головой:
- Будь проклята эта планета, Спок!
- Доктор, Денева здесь не причём. Всему виной существа, захватившие планету. Племянник капитана уже пришёл в себя?
- Нет, я посчитал, что ещё рано приводить его в чувство. Видишь ли, Спок, у него теперь никого не осталось, кроме Джима. И я хотел, чтоб он был рядом с Питером, когда мальчик очнётся. А Джим сам сейчас не в лучшей форме. Он отдохнёт, придёт в себя… Потерять брата, это тяжёлый удар...
- Я понимаю, доктор.
Капитан на миг замер перед дверями своей каюты. С момента катастрофы он не оставался один. Работал как проклятый, стараясь заглушить боль утраты и страх за друга. Спока атаковали те же твари, что погубили семью брата и едва не уничтожили всю планету.
Спок жив и здоров. А Сэм… Джим опустился на кровать и стиснул виски. Он не сумел, не справился. Не успел.
Теперь терзаться бесполезно, но мысли беспорядочной чередой толпились в голове.
Как там Спок говорит: «Я не сожалею, я принимаю случившееся»? Душевные терзания разрушают. Но я не могу, не могу принять случившееся! Почему я не смог ничего сделать? Сэм… и Арилан не заслужили этого. Можно ли было предотвратить катастрофу?
Вопросы, вопросы, вопросы и ни одного ответа.
Наверное, Боунс прав: ему нужно поспать. Отдохнуть. Он в ответе за четыре с лишним сотни жизней. А сейчас и ещё за одну. Питер. Племянник. Капитан грустно усмехнулся. Он почти совершенно не знает этого мальчика, а ведь ему будет во сто крат хуже, чем ему, Джиму, когда он придёт в себя. Мальчик потерял всю семью. Его мир разрушен. Именно он, Джеймс Кирк, должен будет найти силы, чтоб поддержать и утешить его.
Капитан вытряс на ладонь красную капсулу – какие-то таблетки, которые прописал ему Маккой, бросил в рот и растянулся на постели. Джим закрыл глаза и приказал себе спать.
Честно говоря, он не надеялся, что у него получится отключиться. Но усталость взяла своё и, смежив веки, Джим почувствовал, как мир вокруг поплыл, размываясь и теряя очертания. А откуда-то из глубин памяти поднимался и расцветал другой, давний и, кажется, уже давным-давно забытый.
Когда же это произошло? Двадцать пять лет миновало с тех пор.
Солнечный, яркий полдень. Айова. Дом.
Жжих-жжих… Ррах! Дзиннь!
Шпаги скрестились и зазвенели. Совсем как настоящие. Впрочем, почему совсем как? Они и были настоящими. Отец привёз в подарок своим мальчикам – Сэму и Джиму ригелианские мечи, тонкие и острые. Ими, конечно, нельзя было ни убить, ни нанести хоть сколько-нибудь серьёзную рану. Зато на голых руках и ногах, а кое у кого и на щеке красовались длинные царапины.
Сегодня братья остались совершенно одни и были этому очень рады. Мама и бабушка с дедушкой уехали в Давенпорт на целых три дня, и старинный дом был в полном распоряжении мальчишек.
- Сэм, - мама притянула старшего сына к себе, - Ты уже почти взрослый. Ты мне твёрдо пообещал, что вы сами справитесь, и мне не нужно просить присмотреть за вами мистера Бишу…
- Да, мама, - Сэм чуть-чуть наклонил голову. В самом деле, ему уже двенадцать лет. Он несколько раз ездил в лагерь и доказал, что сам может позаботиться и о себе, и о других. Не говоря уж о младшем брате. Конечно, Джим тот ещё фрукт, но уж он-то, Сэм, сумеет с ним совладать.
Но мама, почему-то покачала головой и проговорила:
- Может быть, мне всё-таки попросить его?
- Мама! – Сэм умоляюще посмотрел на мать. Как она не понимает! Это же будет унижением. Все мальчишки в школе будут смеяться над ним: неужели он такой беспомощный малыш, что не сможет справиться. Мальчишка ещё раз посмотрел на мать, и понял, что надежда на самостоятельную жизнь рушится с каждой секундой.
Внезапно пришла помощь, и с самой неожиданной стороны.
- Вот что, Вайнона, они не кисейные барышни, и сумеют прожить без нас. Верно, я говорю, парни? – Сэмюель Кирк подмигнул внукам. - Им нужно привыкать к самостоятельной жизни. Не будут же они, в самом деле, всю жизнь за твою юбку держаться.
- Да! – может быть, слишком громко воскликнул Сэм.
- Да, дедушка! – Джим даже подпрыгнул на месте и уставился на деда светящимися глазами.
- Но… - начала, было Вайнона.
- Никаких но. Собирайся, поехали, - строго возвестил глава семейства и легонько подтолкнул её в спину.
Взрослые уехали, оставив мальчишек хозяйничать одних.
- Ура! – возликовал Джим.
Но Сэм тут же остудил его пыл. Он строго посмотрел на братишку и заявил:
- Вот что, Джимми. Я старший брат, и ты должен во всём меня слушаться. Понял? И делать всё, что я скажу.
- Ещё чего! – тут же взвился Джим. Сэм, конечно, старший брат, но это не даёт ему права командовать над ним. В конце концов, он всего лишь брат, а не отец. Мальчик взгрустнул, вспомнив папу. Джордж Кирк так редко появлялся дома, так редко радовал своих мальчишек. Зато он служит на звездолёте, тут же утешился Джим. Он не позволит Сэму командовать собой. Надо что-то придумать. Мальчишка бросил из-под волос настороженный взгляд на брата. У Сэма порозовели щёки, кажется, ещё секунда, и будет поздно. - Может быть, пойдём гулять? – быстро предложил Джим. - Можно поиграть во что-нибудь. А, Сэм?
- Точно, - брат тут же сменил гнев на милость. Он на минуту задумался. Конечно, можно было просто так погулять, поиграть, например, в разведчиков дальнего космоса, или в индейцев. Но у него внезапно появилась идея, - Слушай, Джим. Помнишь, в последний приезд папа привёз нам в подарок мечи с Ригеля Один?
- Ага, – у Джима загорели глаза.
Мама не разрешала им играть этими мечами, длинными и тонкими, как шпаги. Честно говоря, когда папа сказал, что привёз им в подарок мечи, братья представили себе огромные двуручные, совсем как у рыцарей, а отец вместо этого достал тонкие, гибкие рапиры.
- Но папа, они же сломаются, – у Сэма вытянулось лицо.
Отец рассмеялся и возразил:
- Это с виду они такие хлипкие, а на самом деле, подростки на Ригеле устраивают настоящие спортивные сражения на мечах. Видите, вот этот твой, Сэм, а этот как раз будет по руке Джиму. Ну-ка, Джимми, держи, - отец протянул младшему сыну меч. Мальчишка перехватил рукоять, взмахнул рукой, со свистом рассекая воздух и радостно засмеялся.
- Папа, спасибо-спасибо! Сэм, пойдём!
Джим развернулся, было к выходу, чтоб сейчас же опробовать новую игрушку, но мама всё испортила. Она строго посмотрела на сыновей и мужа и безапелляционно заявила:
- Никуда вы не пойдёте. Джим, отдай мне это.
- Мама, - разочарованно протянул мальчик, и покрепче прижал к себе меч.
- Давай, давай. Это не игрушки, а оружие. Сэм? – старший сын понурил голову, но покорно отдал свой меч, - Джим? Я жду.
Мальчик тяжело вздохнул, но подчинился. Разве будешь спорить с мамой, когда она так рассержена?
- А теперь, марш отсюда, оба. У меня будет с вашим отцом серьёзный разговор.
Сыновья тут же поспешили ретироваться. Не хватало ещё и им попасть под горячую руку.
Но Джим слышал, как она ругала папу за этот подарок и называла его совершенно безответственным. Она боялась, что сыновья поранятся, что случайно выколют друг другу глаз или ещё что-нибудь случится.
- Ты такой же мальчишка, Джордж, как они! – распаляясь всё больше, кричала Вайнона. - Тебе бы только игрушки. И чем опаснее, тем лучше! А если с ними что-нибудь случится? Джимми совсем маленький, а смотри, как у него даже руки затряслись, только он эти штуковины увидел.
- Это ригелианские мечи, дорогая. И они не опаснее деревянных шпаг, которые я мастерил в детстве. Этими мечами играют дети на Ригеле, и матери не отбирают у них игрушки. А Джим, между прочем, не такой уж и маленький. Парню скоро восемь лет, а ты его всё ещё младенцем считаешь…
Припомнив эти слова отца, Джим самодовольно улыбнулся. Восемь ему исполнилось уже давным-давно. Значит, он с полным правом может играть подарком. Тем более, и мамы дома нет. Никто не будет вскрикивать, и хвататься за сердце, и отбирать и прятать мечи.
Сначала мальчишки организовали настоящую экспедицию по дому, чтоб отыскать отцовский подарок. Мама запрятала их на совесть. Но ничто не может укрыться от таких знатных следопытов, как Сэм и Джим Кирки. Не прошло и двух часов, как трофеи были в их руках.
А потом разгорелось настоящее нешуточное сражение. Смелые защитники униженных и оскорблённых обрушили свою страшную месть на свирепых врагов. Под дружным напором не устояли ни жгучая поросль крапивы, ни колючки репейника, ни заросли гераклеума. Однако скоро мальчишкам наскучила война с воображаемым противником. Они затеяли настоящую дуэль.
- Защищайтесь, мистер! – выкрикнул Сэм и бросился на брата.
Джим не ожидал атаки. Он беспомощно замахал перед носом рапирой, и сразу получил пару длинных царапин. От неожиданности он едва не выронил меч. Нет, больно не было, скорей обидно. Как же так? Брат, и вдруг повернул против него оружие.
- Вот тебе, вот! – Сэм замахнулся и начал наступать, - Ааа! Сдавайся!
Малыш растерялся только на секунду. Он сузил глаза и кинулся на врага. Нет, не брат был перед ним. А враг. Пират. Да! Орионский пират! Джим тоненько вскрикнул и бросился на Сэма. Жаркий бой закипел с новой силой.
Растрёпанные, исцарапанные мальчишки, перепачканные землёй и травяным соком, меньше всего походили на храбрых разведчиков. Но разве их это заботило? Каждый видел противника, каждый стремился победить. Но Сэм был старше и сильней. Он ловко орудовал своим мечом и всё сильней теснил брата. Джим вскочил на бетонный парапет, небольшой эстакады, примыкавшей к дому, но вынужден был всё дальше отступать, забираясь всё выше и выше. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, перед глазами уже мелькали разноцветные круги, а Сэм не отступал.
- Ну, сдаёшься?! – снова и снова грозно выкрикивал он.
- Не дождёшься! – на щеках полыхают багровые пятна, ресницы ощетинились. Он не отступит. Нет, никогда!
- Сдавайся, или!.. – Сэм замахнулся и… вдруг опустил меч.
Туман внезапно рассеялся. Он резко побледнел и отступил на шаг. Братишка балансировал на самом краю эстакады, вот-вот сорвётся. А до земли метра три, не меньше. И внизу зелёное море гераклеума. Джим тяжело дышал, выставив перед собой шпагу, губы сжаты в тонкую нитку, на лице – отчаянная решимость и… ненависть в глазах? Сэм прерывисто выдохнул и спрятал свой меч за спину. Он понял, что заигрался.
- Джимми, пойдём вниз, - осторожно проговорил брат.
Малыш всхлипнул и, опустив плечи, осторожными шажками начал спускаться. Он спрыгнул на землю и вдруг сжался в комок, обхватив себя руками за плечи. Сэм испугался, что братишка сейчас разрыдается. Он тронул мальчика за плечо и осторожно потряс. Но Джим не плакал.
- Ты специально это сделал. Ты хотел, чтобы я прыгнул? – хрипло выговорил он, вскинул голову и смерил брата почерневшими от ярости глазами.
- Ты что?.. – Сэм даже отшатнулся, - Я не хотел. Ты что, Джим!
Братишка вскочил на ноги и выкрикнул зазвеневшим голосом:
- Ты думаешь, я испугался? Да?! - так что брызги с ресниц полетели. – Думаешь, испугался?!
Джим бросил меч, запрыгнул на парапет и в одну секунду оказался на краю.
- Нет! Стой!..
Где там. Тоненькая фигурка, взмах руками… И брат исчез в тёмно-зелёных зарослях.
А ещё через мгновение появился перед Сэмом и рассмеялся:
- Понял! Я не боюсь.
Он развернулся на сто восемьдесят градусов и помчался прочь.
- Джи-им! Сто-ой! Ты куда? Я маме скажу!.. - крик повис в воздухе.
Сэм смотрел вслед брату и стискивал в руках проклятую шпажонку.
Ну и путь бегает, где хочет! Очень надо с ним играть. Малыш, сразу чуть не разревелся, а строит из себя!.. А я пойду к Вилю. У него гораздо интересней. А дядя Петрис, наверное, какое-нибудь животное интересное опять привёз…
Сэм подобрал второй меч, положил оба на крыльце и очень аккуратно затворил за собой ворота. Он шёл по улице и независимо насвистывал. Потом вздохнул и пнул какой-то, подвернувшийся камушек: Вот где его теперь искать?
Коммуникатор пищал несколько раз, но Джим каждый раз его игнорировал. Он прекрасно знал, что это Сэм, и ещё знал, что тот непременно будет его ругать. А Джиму совершенно не хотелось портить настроение. Он встретил компанию одноклассников, и все вместе ребята отправились на озеро. Гораздо веселей было играть и купаться с ними, чем слушать нотации старшего брата. Но, к сожалению, летний день, хоть и длинный, но не бесконечный. Солнце начало клониться к закату, и пришлось возвращаться домой.
Джим заранее приготовился к встрече. Он внутренне подобрался и ощетинился, приготовившись к разгрому. И разгром не заставил себя ждать.
- Что ты себе позволяешь! Ты что, совсем с ума спятил? Где ты был весь день? Я маме всё расскажу. Ты должен меня слушаться.
- Это ещё почему? – Джим ехидно улыбнулся.
- Потому что я – твой старший брат. – Сэм постарался говорить спокойно и уверенно, как отец. Только выходило у него не очень. То ли потому что на отца он был мало похож – ни тебе твёрдости в чертах лица, ни стального взгляда, да что греха таить, иногда не было даже элементарной уверенности в себе. Это вот у Джима уверенности хоть отбавляй. Глянет невинными глазами, да улыбнётся – этакий ангел во плоти, а сделает всё равно по-своему. И никто ему не указ, а тем более старший брат. Вот и сейчас, Джим рассмеялся и заявил:
- Вот именно, брат, а не папа. А если брат, значит, мы равны, и ты не можешь мне указывать.
- Иди за стол, - пытаясь не потерять остатки уверенности, проговорил Сэм.
Но Джим передёрнул плечами и заявил:
- Я не хочу есть. Я иду спать.
Он независимо развернулся и отправился в спальню. Сэм только беспомощно развёл руками. Ведь не будет же он драться с младшим братом.
Джим шагал по лестнице и насвистывал, иногда украдкой потирая руки. Конечно, он никогда не признается брату, что почему-то очень сильно устал. Почему-то перед глазами пелена, а всё тело зудит, как будто его муравьи искусали.
Сэм проснулся как от толчка. Он распахнул глаза и чуть не завопил от страха. Перед его кроватью, едва держась на ногах, стоял брат. Но, боже мой, что с ним было! Руки, ноги, даже лицо в красных, вспухших волдырях, в глазах ужас и скрюченные руки тянутся к горлу Сэма. Мальчишка вжался в стену, не мигая, уставившись на жуткую картину.
В себя его привел голос брата:
- Сэм, пожалуйста…
Почему Джим так слабо шепчет?..
- Джимми! Ты что? – Сэм подскочил к брату и подхватил его под руки.
- Больно… - скривился братишка
И, тут его словно током ударило! Он же сегодня днём прыгнул в заросли гераклеума! А потом убежал гулять, и целый день, наверняка был на солнце.
Идиот! Как он мог забыть, а ещё юный биолог, называется!
В голове сами собой вспыхнули строки из учебника. Гераклеум, другое название – борщевик. Листья и плоды борщевика богаты эфирными маслами. Прикосновение к растениям некоторых видов этого рода может вызывать раздражение и ожог кожи за счёт того, что все части растений содержат фуранокумарины — вещества, резко повышающие чувствительность организма к ультрафиолетовому излучению. Самые сильные ожоги борщевик вызывает, соприкасаясь с кожными покровами в ясные солнечные дни. Но чтобы получить ожог, достаточно и непродолжительного и несильного облучения солнцем участка кожи, испачканного соком растения. Особая опасность заключается в том, что прикосновение к растению первое время не дает никаких неприятных ощущений. Гераклеум также является контактным и дыхательным аллергеном.
Дедушка боролся с зарослями гераклиума каждый год, и каждый год он вырастал снова, как по волшебству. Ведь их предупреждали, чтоб они даже не приближались к эстакаде, и он, Сэм, это прекрасно помнил, вплоть до сегодняшнего дня. Мальчик зажмурился и стиснул руками виски. Что же будет теперь? Что делать? Замешательство длилось только секунду. Надо брата спасать, вот что!
- Я идиот! – выругался старший брат. Голова лихорадочно заработала. Джиму нужно немедленно к врачу. У него не просто ожоги от гераклиума, такое ощущение, что малыш сейчас упадёт в обморок. Нужно вызвать доктора …
Сэм осторожно усадил братишку на кровать и кинулся к видеофону.
- Скорая! – крикнул мальчик, но… никто не откликнулся, - Чёрт! Скорая! Отвечайте! – телефон мёртво молчал, даже красный огонёк, сигнал того, что аппарат работает, потух. Мальчишка хлопнул себя по лбу и выругался. Он не просто идиот, он непроходимый болван! Мама же предупреждала, что сегодня нужно обязательно заплатить за связь, а он забыл. И вот, пожалуйста, отключили. Он рванулся обратно в комнату, отчаянно зашарил по карманам.
- Ну, где же ты? Чёрт, чёрт! А, вот, наконец!
Вытащил из одного из карманов коммуникатор, дрожащими руками откинул крышку и… чуть не разрыдался от бессилья. Он сегодня так часто звонил Джиму, понятно, что аккумулятор разрядился. А телефон Джимми? Он, наверное, где-то в его комнате. Слишком долго искать…
Братишка тихонько застонал и упал головой в подушку.
Сэм ещё размышлял, а руки уже действовали сами. Он схватил со стула свою рубашку и накинул на брата. Джиму она была как платьице, почти до колен, но это ничего. Не втискивать же его в брюки и футболку. Самому некогда одеваться. Через секунду они были внизу, в холле. Ноги в растоптанные кроссовки – ещё секунда. Джим не стал даже обуваться.
Потом короткий бег до флаера. Хорошо, что у них в семье два! Правда, мама не разрешает ему водить флаер, хотя папа показывал ему, как это делается, когда приезжал в отпуск. Она считает, что Сэм ещё маленький. Ха, сейчас посмотрим, какой он маленький.
Сэм откинул купол и под руки затащил брата внутрь. Что-то он очень тихий, не похож на себя. Сэм со страхом взглянул на братишку. Джим морщился и кусал губы. На лице расползся волдырь. Сэм сморщился, как будто это ему было больно.
- Джимми, потерпи, мы скоро…
- Д-да, я потерплю, - выдохнул малыш, - Не бойся, Сэм…
Сэм почему-то всхлипнул, усадил братишку в кресло и понадёжней пристегнул.
- Не больно?
Джим только головой мотнул.
Сэм спрыгнул на место пилота, поглубже вздохнул, и нажал кнопку запуска двигателя. Прозрачный купол опустился, флаер негромко зашумел, дрогнул и медленно поднялся в воздух. Сэм положил руки на пульт и решительно утопил кнопку переключения скоростей.
Машина рванула, стремительно набирая скорость. Некогда было осторожно выруливать и маневрировать. Брат, Джим – вот кто сейчас интересовал Сэма. Только Джим. Поскорей доставить его в больницу.
Флаер мчался над ночной дорогой, временами ныряя носом, когда Сэм слишком неосторожно дёргал рычаг управления. Он то и дело косился на брата. Джим замер в кресле, вцепившись в подлокотники, глаза возбуждённо блестели. У него дух захватило от скорости. Кажется, ему даже стало лучше…
- Сэм, осторожней!
Из ниоткуда вынырнул встречный транспорт – огромный грузовик. Они всегда ездили по ночам, чтоб днём не тревожить людей и не мешать движению. Сэм едва успел среагировать. Он вскрикнул и отчаянно бросил машину в сторону. Флаер завертелся на месте, теряя управление. Каким-то невероятным усилием, или может быть, благодаря невероятному везению, Сэму удалось выровняться. Он дрожащей рукой стёр капли пота со лба и снова покосился на брата. Джим выдохнул и улыбнулся.
- Ты просто ас.
- Ага, ас, – буркнул Сэм и больше от дороги не отвлекался.
Они были у ворот госпиталя через пятнадцать минут. Сэм слишком разогнал флаер, и ему пришлось заложить крутой вираж, чтоб вписаться в парковку.
Как только машина приземлилась, не дожидаясь, пока двигатель замолчит, мальчик сбросил ремни безопасности и, откинув купол, прыгнул на бетон. Он протянул Джиму руку, и брат не стал сопротивляться. Он позволит помочь себе, а потом даже опирался на Сэма…
Следующие сутки Джим помнил плохо. Только слепящий свет, чьи-то сильные руки, какие-то трубочки, гиппоспреи, непонятные приборы и умные слова: анафилаксия, аллергический шок, гиперчувствительность, гистамины и что-то в том же духе, что, Джим уже не запомнил. Всё потонуло в дурманящем тумане.
А потом он почувствовал, что боль и жар отступили, стало легко дышать, и больше не хотелось содрать с себя кожу. А ещё было очень хорошо и спокойно лежать в чистой кровати. Только мешало надоедливое попискивание приборов.
Мальчик открыл глаза и улыбнулся. Рядом был брат.
Сэм с тревогой всматривался в разом похудевшее лицо. Хорошо, что ужасные волдыри прошли без следа. Врачи поработали протоплазером и только бледные участки свежей кожи напоминали об ожогах. Ни тебе рубцов, ни язв.
- Как ты, Джимми? – заметив, что брат открыл глаза, Сэм придвинулся ближе.
- Нормально, - и чуть помедлив и, опустив ресницы, прошептал, - Спасибо, Сэм.
-Я вижу, наш пациент чувствует себя совсем молодцом, - услышал он чей-то голос. Потом увидел усатое лицо и добрые глаза.
Джим постарался подтянуться и сесть в постели, но доктор предупредил его движение. Он легонько придавил мальчика к подушке:
- Лежи-лежи. Тебе ещё вредно двигаться. Хорошо, что твой брат вовремя успел.
Джим подчинился, но взглянул на врача и серьёзно ответил:
- Конечно вовремя. Ведь он – старший брат, - потом глянул на Сэма и добавил, - Знаешь, если тебе будет нужна помощь, я тоже успею…
…Сон уплывал, таял… Джеймс Кирк открыл глаза и несколько секунд бездумно смотрел в потолок.
Он не успел.
Не успел помочь брату. Но есть другой: Питер, мальчик, которому сейчас очень нужна будет его помощь.
Капитан поднялся на ноги и нажал кнопку интеркома.
- Маккой слушает, - немедленно откликнулся знакомый голос.
- Боунс, как Питер?
- Я ждал, когда ты проснёшься. Джим, я…
- Я понял, Боунс. Уже иду.