выбор

[Elica]

Это не фанфик. Просто рассказ...

ШАРИКИ

Солнечный зайчик скользнул по ковру, прыгнул на стол, разбился на миллиарды искр в хрустальной вазочке на столе, зажёгся яркой искрой на носу, погладил по щекам, а потом запутался в волосах...
Фиби хлопнула в ладоши над головой и засмеялась. Она любила играть с солнечными зайчиками. Последнее время они нечасто заглядывали в дом. Мама опускала светофильтры, через которые солнечные зайчики ну никак не могли пробраться. Фиби не нравились светофильтры. От них комната выцветала, краски тускнели, и становилось очень грустно. Если мама не видела, Фиби всегда пробиралась к пульту и распахивала окна. Она давным-давно выучила, какая кнопка открывает путь её друзьям.
- Ма-а-аленький, мой, - прошептала девочка и снова засмеялась.
Она потянулась к тёплому солнечному пятнышку. Сейчас, сейчас она его поймает. Ещё одно усилие и... Фиби вытянулась во всю длину. Почти достала... Она подпрыгнула и неловким движением сбила с полки коробку.
Яркие разноцветные шарики запрыгали по всей комнате.
- Ой!..
Как она могла забыть. Совсем недавно это была её любимая игрушка. Папин подарок. Целая коробка прозрачных цветных шариков: красные, синие, зелёные, голубые. А это самый любимый - жёлтый. Если смотреть сквозь него, то мир вокруг становится похож на один огромный солнечный зайчик. И тогда, кажется, что его, наконец, удалось изловить. Фиби бросилась собирать разбежавшиеся игрушки. А потом по одному доставала из коробки и долго смотрела сквозь шарик за окно. Мир преображался. В зелёном шарике вокруг неё вырастал непроходимый лес, в голубом - небо опускалось на землю, в аквамариновом - она плескалась в океанских волнах...
- А где жёлтый?
Любимый жёлтый шарик куда-то запропастился. Фиби испуганно заозиралась кругом.
- Где ты? Где ты, маленький?..
Она шарила по полу, заглядывала под стол, под комод, под шкаф... А в следующую секунду Фиби вскрикнула и отдернула руку.
- Ай!
На пальцах - золотая пыль, а в кожу впились осколки. Больно. Жёлтого шарика больше не было...
Фиби всхлипнула, размазала по щекам влагу, зажмурилась и вытащила из ладони острый треугольник. Она разлепила мокрые ресницы, снова всхлипнула и уставилась на свою руку. Рубиновая капля набухла, покачалась, словно в раздумье, а потом медленно шмякнулась вниз. На зелёном шарике расплылось бурое пятно. Ещё одна алая капля, будто через силу, полетела на пол. И запачкала ещё один шарик.
Фиби вздрогнула, со страхом посмотрела на свою ладошку, на забрызганные красным шарики, вскочила на ноги и сунула палец в рот. Капли больше не падали, и боль почти прошла. Фиби улыбнулась, опустила глаза и увидела золотистые осколки. По ним весело прыгал солнечный зайчик. Осколки - всё, что осталось от жёлтого шарика - вспыхивали и искрились так красиво и радостно... Фиби снова сморщилась и, что есть мочи, закричала:
- Мама!..

... Они вращались над планетой уже тридцать семь бесконечно-длинных суток. И двадцать из них неподвижно висели над одной точкой - крошечным поселением, всего лишь одним из нескольких сотен, раскиданных по планете. Этот посёлок располагался в узкой горной долине на берегу реки. Чуть дальше, километрах в десяти от деревни, река разливалась в небольшое озеро. Когда-то кусок скалы обвалился и запрудил речушку. Озерко обрывалось вниз водопадом. А ещё дальше река пробила в мягком грунте глубокий каньон. И вот в этом каньоне они обнаружили аномалию - повышенный радиационный фон. Залежи урановых руд выходили к поверхности. У посёлка же радиация оставалась в норме. Что-то экранировало деревню. Крошечный оазис в пустыне. И в этом следовало разобраться
Планета была обречена. Эммануил Статос, Наблюдатель Галактического Союза это прекрасно понимал. Он повидал не одну планету и мог судить. Хотя здешние обитатели цеплялись за жизнь, пытались даже что-то строить, но шансов на выживание не было почти никаких. Почти. Статос усмехнулся. Загвоздка была в этом самом "почти". Собрав первичные данные и проанализировав состояние планеты, Наблюдатели пришли к выводу, что в недавнем прошлом планету постигла катастрофа, практически погубившая здесь жизнь. Но остатки цивилизации всё-таки уцелели. Уцелели только для того, чтоб медленно угаснуть? Наблюдатель стиснул подбородок. Что стало причиной катастрофы, можно было только предполагать. Возможно, несколько сотен циклов назад в непосредственной близости от планеты прошёл массивный астероид, сдвинув её орбиту, либо сосед, газовый гигант, своим гравитационным полем повлиял на неё. С этим разберутся аналитики на Земле. Так или иначе, климат на планете резко и довольно быстро изменился. Вулканическая активность и возмущения магнитосферы сделали жизнь здесь практически невозможной. Выбросы вулканического пепла образовали плотный полог в атмосфере, а закономерно последовавшее за этим резкое похолодание погубило восемьдесят процентов биосферы планеты. Восемьдесят процентов по самым предварительным прогнозам. Полный отчёт сделают на Земле. Всё сосчитают, измерят и взвесят. И сделают соответствующие выводы.
Их задача сейчас иная - собрать данные. Но, чёрт возьми, как же тяжело удержаться от выводов! Статос одёрнул себя. Что за ребячество. Откуда эта несвойственная ему горячность? Неужели напарник так повлиял на него.
- Манос, где ты? Происходит кое-что интересное, - услышал он.
Статос оторвал взгляд от обзорного экрана и направился в рубку. Его напарник, Анжей Фидо, недавний выпускник Академии уставился на монитор сканера.
- Что такое, Энди?
- Смотри, кажется, они готовятся к совершению какого-то обряда. Почему-то днём...

Поселение было совсем невелико. Всего лишь две концентрические улицы унылых кривобоких домишек, да посреди центральной площади возвышалось довольно большое здание с полукруглой крышей. Стандартная планировка большинства традиционных поселений. Жители - гуманоиды, внешне чрезвычайно похожие на людей, правда из-за несколько большей, чем на Земле гравитации, все как на подбор, низкорослые и коренастые, стекались на центральную площадь. Наблюдатели поголовно пересчитали каждого. В поселении жили девяносто шесть человек.
Их жизнь вот уже в течение двадцати с лишним дней протекала перед взорами Наблюдателей. Нехитрый быт традиционного общества с ежедневной работой с рассвета до позднего вечера, удовлетворением самых необходимых потребностей и ежедневными ритуалами. Все жители поселка, от мала до велика, каждый вечер собирались на круглой площади. Потом из центрального дома появлялся высокий человек в шкурах, поднимал над головой бубен, и начиналось действо. Аборигены сначала совершенно неподвижные, словно живые статуи, постепенно начинали раскачиваться в такт ударам. Шаман ускорял темп, люди всё быстрей раскачивались, трясли головами, потом начинали прыгать и взмахивать руками. Когда ритм ударов сливался в единый гул, начиналась вакханалия. Взрослые, дети, старики, мужчины, женщины - все смешивались. Шаман оставался неподвижен. Только его руки с бубном словно размазывались в воздухе... А потом он обрывал ритм. Всегда внезапно и всегда неожиданно. Действо могло длиться несколько минут, а могло - часы. Жители замирали на несколько секунд, а потом в изнеможении падали на землю и неподвижно лежали в тех позах, в которых их заставала тишина. Проходило два часа тридцать семь минут, аборигены поднимались и расползались по своим домам с тем, чтоб утром вновь приняться за ежедневные обязанности. За двадцать дней только два человека не поднялись на ноги. На третий день их наблюдений - старуха, а вчера ребёнок. Мальчик, на вид лет пяти или шести. Старуха пролежала на площади до утра. Потом из центрального дома вышел шаман, взвалили её на плечи, и унёс к водопаду. Там он опустил безжизненное тело в озеро. Течение подхватило то, что ещё недавно было человеком, закрутило, потянуло за собой, а в следующую секунду водопад поглотил его. Шаман постоял немного на краю озера, потом вернулся в посёлок и скрылся в центральном доме. Днём он в посёлке не появлялся и выходил из дверей только с закатом, чтоб начать ритуал.
С мальчиком всё было по-другому. Когда люди разошлись, маленькое тельце осталось сиротливо лежать на площади. Но через несколько минут появилась женщина. Она шла совершенно спокойно и отрыто. Подняла ребёнка и так же открыто унесла его.
А в полдень следующего дня двери центрального дома растворились, шаман вышел на крыльцо и принялся бить в бубен. Жители деревни стекались на звук.
- Смотри - смотри, они, словно зомби, - прошептал Фидо.
Эммануил покосился на напарника. Мальчишка возбуждён. Глаза лихорадочно блестят, руки бегают по кнопкам пульта управления. Анжей увеличил изображение и настроил резкость. На экране возникло абсолютно неподвижное лицо аборигена: бессмысленный взгляд, губы сжаты в тонкую нитку.
- Как будто на них на всех маски надеты. Манос, обрати внимание, ни единой эмоции. Роботы, - Фидо вскинул голову.
Эммануил кивнул:
- Возможно, что ритм, в котором шаман бьёт в бубен, является чем-то вроде психотропного зомбирования. Ещё несколько минут назад люди вели себя совершенно обычно. Взрослые работали, дети играли. По-моему, я даже слышал смех.
Анжей молча кивнул.
- Я подозреваю, что этот сбор связан со вчерашним инцидентом, - продолжал Статос, - Да, я не ошибся. Вот мужчина несёт ребёнка, который вчера не поднялся после ритуала. Хм... ещё двое ведут его мать. Вероятно, женщина его мать.
- Смотри, Манос, она совсем не похожа на робота! - Анжей схватил Эммануила за руку и сфокусировал изображение.
Женщина вырывалась из цепких рук, что-то кричала, но конвоиры были неумолимы. Её подтащили к шаману. Мальчика опустили на землю, и тот испуганно прижался к женщине, спрятал голову в складках её балахона. Шаман смерил взглядом обоих, потом ударил в бубен и что-то коротко сказал. Женщина вскрикнула, упала на колени и ещё крепче прижала к себе ребёнка. А потом произошло то, чего Наблюдатели никак не ожидали увидеть. Шаман внезапно сбросил маску, лицо ожило, а в глазах отразилась неподдельная боль. Он опустился на колени рядом с безутешной матерью, как маленькую погладил её по голове и начал что-то тихо говорить. И та, словно подпав под магию слова, постепенно успокоилась, отпустила ребёнка и поднялась на ноги. Она склонила голову, губы чуть шевельнулись. Шаман притянул к себе мальчика и взял его на руки. Он бросил несколько отрывистых слов и, не оглядываясь, скрылся в своём доме. Жители посёлка ещё несколько минут также неподвижно стояли на месте. Потом мать малыша первой покинула площадь. И, как будто по сигналу, аборигены один за другим разошли по своим делам.
- Ну и ну, - выдохнул Фидо, - Как ты думаешь, что он сделает с ребёнком?
- Я думаю это очевидно, Энди, - угрюмо бросил Эммануил, - Здесь не нужно быть семи пядей во лбу. Мать мальчика нарушила правила. Она не оставила ребёнка на площади, как это следовало. Но шаман, вероятно, видел, что тот не поднялся после ритуала, как другие. Значит, он слаб и должен умереть. Климат слишком суровый, чтоб они могли позволить себе содержать ещё и немощных, больных. Гораздо проще от них избавляться. Я думаю, что судьба мальчика решена. Хотя, возможно, что на этом суд завершён, и мать не понесёт никакого наказания. Она, в отличие от сына сильная и здоровая, а в таком маленьком закрытом обществе любая пара рабочих рук на счету. Готов ручаться, что шаман собственноручно уничтожит ребёнка и отнесёт к водопаду.
- Согласен, - кивнул Анжей. Он помолчал, мрачно глядя на опустевший экран, потом добавил, - Отвратительный обычай. Дикий и абсолютно неприемлемый для нас.
- И что будем делать? - неожиданно спросил Эммануил.
- То есть? - Анжей вскинул голову и удивлённо уставился на напарника, - Что значит, "что будем делать"? Наблюдать и фиксировать результаты наблюдений.
- А мальчик?
- Что, мальчик?
- Сейчас он ещё жив.
Фидо медленно поднялся и подошёл к напарнику. Он сузил глаза и в упор уставился на Статоса.
- Манос, я отказываюсь понимать твои слова, - с расстановкой произнёс молодой человек, - Это либо провокация, либо... ты спятил?

- Энди, я не понимаю, неужели ты можешь допустить, чтоб на твоих глазах совершилось убийство ребёнка?!
- Мы не вправе вмешиваться, наша задача - наблюдать, собирать данные, анализировать. Это их мир, Манос, их жизнь, их законы и обычаи. Это автономная цивилизация. В конце концов, существует Главная Директива, запрещающая любое, я подчёркиваю, любое вмешательство в культуру, цивилизацию любой планеты. До тех пор, пока аборигены не будут готовы вступить в Галактический Союз на правах равноправных партнёров. Надеюсь, ты не забыл об этом?
- Это ребёнок, Энди. Ребёнок, которому мы можем помочь.
- Это житель Планеты. И позволь спросить, каким образом ты хочешь попытаться спасти его? Опуститься посреди посёлка, постучаться в двери и сказать, дескать, я пришёл с неба и повелеваю вам не трогать мальчика?
- А что, отличная мысль, Энди, - Статос хлопнул напарника по плечу.
Фидо уставился на товарища и медленно выговорил:
- Я думал, ты пошутил. Ты ведь пошутил, правда, Манос? Эти люди создали собственную цивилизацию. Любое наше вмешательство приведёт к её гибели. Они не смогут самостоятельно развиваться, их собственный путь будет потерян навсегда. Наше появление вызовет настоящий шок. Все их устои разрушатся. Они провозгласят нас богами и будут нам поклоняться, может быть даже приносить жертвы. Ты же не хочешь, чтоб целая раса потерялась.
- Какой собственный путь, Энди? Они обречены. Планета погибает. Я думаю, что... было бы хорошо вообще их всех забрать отсюда и дать им новый дом. Выбрать подходящую для их жизни планету и переселить их туда. Да, возможно подобные действия подорвут основы их цивилизации, но зато спасут им жизнь. Может быть кто-то из них, чем чёрт не шутит, сможет когда-нибудь принести пользу Галактическому Союзу. Я внесу рекомендации в отчёт Ассоциации. Несколько звездолётов смогут забрать всё население с этой проклятой планеты. Их жестокие обычаю будут забыты. Мы научим их заботиться о немощных, больных, о стариках. Мы поднимем их моральные принципы до нашего уровня...
Анжей слушал напарника и не верил собственным ушам.
- Опомнись, Эммануил, что ты городишь?! - он схватил Статоса за плечи и как следует встряхнул его, - Послушай себя? "Мы научим, мы укажем путь"... И каким образом ты хотел забрать всех аборигенов с планеты? Их около четырёхсот тысяч. Они не готовы ни принять нас, ни понять. Когда уровень их развития поднимется с примитивного до...
- Они не поднимутся, Энди. Они умрут. Мы можем их спасти. В Ассоциации согласятся с нашими выводами. Если наше решение будет единодушным, его примут по внимание. Энди, мы должны им помочь.
Но Фидо покачал головой.
- Это самостоятельная цивилизация, Манос. Мы не можем распоряжаться чужими жизнями. Они сами решат, куда им дальше идти, в каком направлении развиваться. И ты не прав, говоря, что планета обречена. Я проанализировал полученные данные, построил первоначальную модель развития планеты. Вулканическая активность идёт на убыть, ядро стабилизируется, магнитное поле стабильно уже полтора цикла, и по прогнозу глобальных возмущений не предвидится. Гуманоиды уже приспособились к неблагоприятным условиям жизни, их развитию ничего не угрожает.
- Ничего не угрожает? Ты тешишь себя несбыточными надеждами, Энди. Все данные говорят о том, что цивилизация постепенно угасает. Скажи, у тебя есть дети? - неожиданно спросил он.
Анжей смешался.
- Н-нет, пока ещё не успел обзавестись.
- А у меня есть. И... я вдруг представил, что это моя Фиби... Я должен помочь мальчику, и я это сделаю. Просканируй здание на предмет биологических форм.
Напарник молча склонился к сенсорам. Несколько минут он колдовал над приборами, потом поднял голову:
- Я обнаружил два биологических сигнала. Ребёнок жив... Эммануил, одумайся.
- Извини, Энди.
- Я вынужден буду обо всём доложить.
Статос даже не оглянулся:
- Это твоё право.

Эммануил готовил к запуску маленький катер, когда по внутренней связи раздался голос Фидо:
- Манос, шаман вместе с мальчиком покинул посёлок и направился к водопаду. Если ты хочешь перехватить его, поспеши.
- Спасибо, Энди.
- Только... Эммануил, я тебя заклинаю, ничем не повреди шаману. Просто выруби его. Во всяком случае, это сведёт к минимуму негативные последствия. И... будь осторожен.
- Да... Да, я постараюсь.

Эммануил Статос приземлился около озера. Во время спуска он несколько раз связывался с Анжеем и просил его скорректировать маршрут. Шаман двигался удивительно проворно, поэтому Статос выбрал место посадки практически рядом с водопадом, чтоб дать себе хотя бы немного времени. Когда двигатели катера замолчали, он несколько секунд боялся пошевелиться, уставившись неподвижным взглядом в лобовое стекло. Там, за тонкими стенками катера был чужой мир, чужая судьба в которую он задумал вмешаться. А если всё-таки Энди прав, если он сейчас совершает ошибку и своими действиями разрушит этот мир? Но перед глазами возник мальчик, и Эммануил мотнул головой, стряхивая наваждение. Нет, прав не Фидо, а он. Он спасёт ребёнка, обречённого на смерть, и ничем не нарушит хрупкое равновесие. В конце концов, он изложит свои мысли в докладе, и в Ассоциации поймут, не могут не понять, что на планету следует направить миссию милосердия. Энди ошибается, если считает, что у здешней цивилизации есть шанс. Он всего лишь неопытный мальчишка, только-только закончивший Академию и его выкладки о том, что у аборигенов есть шанс что-то создать, это бред.
- Я на месте, - бросил он в переговорное устройство и поднялся с кресла.
Эммануил выбрался из катера и поправил на поясе оружие. Наблюдатель невольно охнул и пригнулся. Гравитацию в 1,8 g. с непривычки трудно переносить. Воздух вязкий и плотный, словно кисель. Эммануил несколько раз судорожно вздохнул, адаптируясь к атмосфере планеты. Он огляделся. Пейзаж ничем не примечателен. Узкое озеро, вода даже у берега казалась свинцовой. Совсем рядом высятся покатые вершины, серовато-бурые и абсолютно голые. Ни травинки, ни кустика. Растительность, тоже красноватого оттенка появлялась только у дальней кромки озера. Кругом в беспорядке громоздились валуны и обломки скал того же бурого цвета, что и окружавшие горы.
Статос ещё раз окинул взглядом окрестности и вздрогнул. Приземистая фигура, с ног до головы закутанная в шкуры, неожиданно, будто из ниоткуда, появилась метрах в пятидесяти. Маленькое тело перекинуто через плечо, и голова безжизненно моталась из стороны в сторону. Эммануила обжог мгновенный ужас: неужели опоздал?! Дрожащими руками он вытащил сканер и направил его в сторону аборигена. Нет. Два устойчивых биосигнала. Наблюдатель передёрнул плечами и двинулся навстречу шаману.
Тот заметил чужака, но не замедлил шаг. Он неумолимо двигался к цели - сбросить свою ношу в водопад. Каким-то образом, Эммануил не понял как, шаман оказался у самой кромки воды. Вот только что он был у скал, а в следующую секунду уже стоит по колено в воде.
- Отпусти ребенка! - сорвавшимся голосом крикнул Статос. Он выхватил оружие и прицелился. Почему так трясутся руки? Эммануил передёрнул регулятор мощности в состояние парализации и снова навёл его на шамана. Тот как будто не слышал. Конечно, Наблюдатель не рассчитывал, что его поймут, но, во всяком случае, думал, что шаман хотя бы обратит на него внимание. Но тот даже головы не повернул. Он сделал ещё один шаг и вдруг, размахнувшись, швырнул ребёнка в озеро.
- Не-ет!!!
Эммануил больше не колебался. Он выстрелил и всё нажимал и нажимал на курок... А шаман... теперь он, наконец, заметил помеху. Развернулся всем корпусом к противнику и кинулся навстречу огромными прыжками. Он не упал и не потерял сознание, как по логике вещей должно было случиться. Хотя оружие заставило его замедлиться, но не остановило. Он надвигался неумолимо, как... робот.
Эммануил переглотнул и сдвинул рычажок на максимум. Медленно поднял оружие и прицелился. Другого шанса не будет...

...Две пары распахнутых глаз настороженно следили за тем, что происходило у озера. Молодая женщина и девочка-подросток незаметно следовали за шаманом, а теперь прятались в камнях и молча смотрели, смотрели, смотрели...

... От удара о воду мальчик пришёл в себя. Он забарахтался, отчаянно заколотил руками, но течение подхватило маленькое тело, закрутило и поволокло к пропасти. Малыш грёб изо всех сил, пытаясь перебороть стихию. Ему удалось продвинуться на пару метров. Пальцы почти рефлекторно и очень цепко ухватились за камень - шершавый и растрескавшийся. Эти трещины как будто специально были созданы для его маленьких пальцев. Течение поволокло его дальше. Ещё один камень. Мальчик бросился вперёд и оказался в теснине между трёх камней. Внезапно он почувствовал под ногами дно, крепче ухватился за камень и подтянулся изо всех сил. Вода ледяная. Если бы руки только чуть-чуть согрелись, он бы обязательно выбрался... Передышка. Он немножко отдохнёт и выберется. Мальчик закрыл глаза и уронил голову. Пальцы намертво вцепились в валун.
Какой-то посторонний звук. Малыш распахнул ресницы. К нему приближалась высокая фигура. Но кто это, он не мог разглядеть. Мокрые волосы упали на лицо, а руки нельзя отпустить, чтоб протереть глаза...

... - Мама!
- Фиби, что случилось, моя милая? Ну-ка покажи. Ты ударилась? Больно?
- Не-ет, - плакала девочка, - нет...
- Ну что ты тогда плачешь? Это всего лишь царапинка. Не страшно.
- Ша-арик, разбился!
- Ну, что ты, милая. Шарик. Это твоя игрушка, которую тебе папа привёз?
Фиби кивнула и размазала по щекам слёзы. Мама улыбнулась и обняла девочку.
- Не плачь. Я напишу папе, он привезёт тебе новый шарик, ещё лучше прежнего. А хочешь, завтра мы с тобой пойдём в магазин и купим тебе большой шар. Красивый, который не разобьётся. И ты сможешь на нём рисовать. Всё, что захочешь.
- И даже целый мир? - слёзы мгновенно высохли.
- Даже целый мир, - кивнула мама.