You Are Not Alone

Что-то мне не спалось прошлой ночью...

Аудио: You Are Not Alone Leonard Nimoy
Видео: Star Trek, TOS

@темы: @ТОС, @клипы, @кино, @музыка

---

забавное гадание )
учётом того, что сегодня Крещенский сочельник.



... у меня вышли очень занятные слова...

@темы: @всяко-разно, @т.н.жизнь

---

Наследники, продолжение

Наследники, часть 1 Иолика

Наследники, часть 2 Иолл-Эдар, главы 1-3

4.

Они долго шли по широкому, полого поднимавшемуся вверх коридору. Гордин важно шествовал впереди, указывая путь, и временами бросал короткие реплики:
- Нам сюда… От развилки следует свернуть вправо. Осторожнее, господа, здесь ступеньки.
Эрин плёлся позади. Маленький гном совсем сник, но Владо и Иоль не замечали этого. Они во все глаза смотрели на страну гномов, дивясь их искусству. По сторонам коридора то и дело попадались освещённые ниши, в которых специально, на показ, были выставлены шедевры: каменные чаши и кубки с тончайшей резьбой, искусно сотворенные из золота и серебра и украшенные драгоценными камнями цветы и деревья. Иногда встречалось оружие и тонкой работы украшения. Один раз князь даже вскрикнул от неожиданности. На него совсем живыми глазами глянул ребенок – человек, а не гном. Он даже подошел потрогать и убедиться, что это статуя. Мальчик был прелестный: лет семи, большеглазый и хрупкий, а его улыбка озаряла подземелье подобно солнцу.
- Кто это, Гордин? – спросил Владо, не в силах отделаться от мысли, что ребенок сейчас оживет.
- Это дитя – Дан, - почему-то очень печально казал гном.
- Дан Орин?
- Нет. Дан Орин его правнук. Это Дан, да хранят боги его душу. Идём! – и быстрым шагом пошел прочь.
- Постой, Гордин. - Владо едва догнал его. - Кто он? Он выглядит совсем как человек, или может быть, ваши дети выглядят точно также как наши и только потом меняются?
- Сколько вопросов, - остановил его гном. - Прости, князь, я не могу удовлетворить твоё любопытство. Дан Орин, если захочет, просветит тебя, а от меня этого не требуй, - и, помолчав немного, добавил. - Твой спутник, Иолл-Эдар, похож на Дана: у него такие же светлые волосы и синие глаза.
А через минуту, пробормотал едва слышно:
- И улыбается он точно также, как Дан…
Пройдя ещё немного, путники оказались перед высокими дверями, украшенными очень тонким металлическим кружевом. Они приблизились к воротам, и те немедленно распахнулись. Гордин с поклоном пропустил гостей вперед. Все трое (Эрин всё так же, чуть позади) вошли в Верхний Зал.
Иоль в восхищении завертел головой, признаться, и князь едва сдержался, чтоб самым невежливым образом не начать оглядываться по сторонам. Назвать Зал просто большим - мало, он был огромным и полон гномов в роскошных одеждах. Стены и потолок терялись где-то вдали. В центре зала на небольшом возвышении стоял золотой трон, на котором восседал Дан Орин (без сомнения это был он).
- Приблизьтесь, - его голос эхом раскатился по залу.
Путешественники остановились в десяти шагах и поклонились. Дан поднялся им навстречу. Иоль вскинул голову и встретился с повелителем гномов взглядом. Тот был необычайно высок и статен для гнома, чуть выше Иоля, плотный и коренастый с горделивой осанкой. Обрамлённое короткой тёмно-русой бородой крючконосое лицо было серьёзно, но пристальные серые глаза улыбались.
- Я рад приветствовать вас во владениях Стражей Пещер. Будьте нашими гостями, сколько Вам угодно. Вы ни в чём не будете нуждаться. Если же срочные дела заставят вас покинуть эти стены, мои воины с радостью проводят вас туда, куда вы пожелаете.
Владо с удивлением взглянул на гнома.
- Я очень тронут, Дан Орин. Но позволь спросить тебя, отчего ты проявляешь такое великодушие? Чем мы заслужили его?
- Сегодня вы спасли жизнь Третьего Стража Эрина.
- Это сделал Иолл-Эдар, - сурово проговорил князь.
- Да, я знаю, - Дан Орин всё ещё стоял перед ними. Чуть тише он добавил. - Я опасался, что он не сможет удержать вас, пока мои люди делали проход. Но он справился.
Гном пристально посмотрел в глаза Иоля. От этого взгляда мальчик невольно поёжился. «Он чего-то не договаривает», - подумал Иоль и вздрогнул, услышав слова Дана Орина:
- Третий Страж Эрин, подойди ближе, - повелитель гномов возвысил голос и сурово произнес. - Эрин, Третий Страж Пещер, во второй раз нарушил закон. Он подверг опасности наших гостей. За это преступление я приговариваю его к изгнанию на один час Звёздных Часов.
По залу пробежал тихий ропот.
- Нет! Десять лет, - простонал гномик, смертельно побледнев.
Словно не замечая этого, Орин продолжал:
- Ты можешь оставаться в пределах Синих Гор лишь до того момента, покуда наши гости не покинут нас.
Обернувшись к Владо, гном добавил:
- Вы можете отдыхать. Гордин вас проводит.
Он наклонил голову, показывая, что аудиенция закончена. Иоль несколько мгновений вглядывался в лицо Дана Орина, не в силах поверить в жестокость того, к кому с первого взгляда испытал безотчётную симпатию.

* * *

- Это немыслимо! Я не могу поверить!
Мальчик бегал по комнате, возбуждённо жестикулируя.
- Княже, что ты молчишь?!
- А что я могу тебе сказать? У каждого народа свои законы, - Владо устало откинулся в кресле.
Апартаменты, которые им отвели, были роскошны: очень высокая, освещённая мягким светом пещера с удобной мебелью, стенами, задрапированными дорогой тканью и мягким пушистым ковром на полу, правда, без окон. Но к этому они быстро привыкли. Обед тоже был великолепен. Хотя Иоль почти не притронулся к еде. Он лишь выпил ледяной горной воды из кувшина.
- Напрасно ты не хочешь поесть, - заметил князь, налегая на нежное жаркое.
- Я не намерен есть пищу в доме человека, которого презираю, - мрачно бросил мальчик.
- Ну, во-первых, Дан Орин не человек, а гном, а во-вторых, это не только его дом… - пробовал, было увещевать его князь.
Иоль только дёрнул плечом и отвернулся. Так же непреклонно он отверг помощь гнома – целителя, который спустя короткое время постучал в дверь.
Гном, увешанный мешочками и крошечными сосудиками с какими-то настоями и мазями, настойчиво уговаривал:
- Позволь мне помочь, Иолл-Эдар. Может начаться заражение, и тебя сразит лихорадка.
- Спасибо, я не нуждаюсь.
Гном покачал головой и вздохнул:
- Как угодно. Я всегда к твоим услугам, лишь позови.
- Зачем ты отмахнулся от него? – спросил князь, когда дверь за целителем закрылась.
- Я не хочу ничего принимать от них и не хочу понимать их жестоких законов. Давай сейчас же уедем отсюда.
Владо поразился его неестественно блестевшим глазам.
- Сейчас поздно, Иоль. Мы уедем утром, - как можно мягче сказал князь. Он озабоченно тронул лоб мальчика и вскрикнул. - Ты весь горишь!
Иоль резко отстранился от князя и рассмеялся:
- Я чувствую себя прекрасно! Только хочу спать, - добавил он устало, и рухнул на кровать, тут же забывшись.
Владо заботливо укрыл своего спутника и хмуро покачал головой.
«Всё это мне не нравиться».
Его опасения подтвердились. Скоро жар усилился, и лихорадка накинулась на свою жертву. Тело мальчика сотрясал озноб, липкий пот заливал лицо, дыхание с трудом вырывалось из груди. Князь в испуге выскочил за дверь и, поймав первого попавшегося гнома, велел немедленно позвать целителя. Через минуту в комнату постучали. Владо распахнул дверь и увидел на пороге маленькую сморщенную старушку.
- Кто ты?
- Не беспокойся Владо-Аррэй, я помогу ему лучше, чем тот, кто был здесь раньше, - вместо ответа проговорила она. Голос у неё был гортанный и немного хриплый, как у всех гномов.
Старуха осмотрела мальчика и размотала повязки на его руках. Владо подошел посмотреть и ужаснулся: рубцы на ладонях вспухли и кровоточили, а руки, выше запястья, были покрыты странными красными паутинками, которые на глазах ползли вверх.
- Что с ним? Он поправится? – дрогнувшим голосом спросил князь.
- Конечно. Это лишь небольшая лихорадка и больше ничего, - сказала целительница каким-то слишком спокойным голосом. - Если ты не будешь мне мешать и перестанешь охать, я справлюсь быстрее.
Владо покорно ушёл в другой конец комнаты. Он не успел опуститься в кресло, как дверь отворилась, и на пороге возник Гордин. Он низко поклонился, но не князю, а старухе:
- Приветствую тебя, госпожа моя, Амара, - и, повернувшись к Владо. - Князь, Дан Орин желает говорить с тобой.
- Да, идём! – тут же вскочил на ноги Владо. Он бросил беспокойный взгляд на метавшегося в бреду мальчика, но Амара кивнула ему с ободряющей улыбкой, и Владо неожиданно успокоился. - Я готов следовать за тобою, Гордин.
Тот неожиданно улыбнулся и сказал:
- Не беспокойся за мальчика, Владо, бабушка Амара очень сильная чародейка и если Иоль не умер до её прихода, значит, будет жить.

Они прошли узеньким коридором и остановились около каменной двери. Гордин три раза стукнул висевшим на цепи молоточком.
- Войдите, - раздалось изнутри.
Гном отворил дверь и пропустил Владо. Князю пришлось нагнуться, чтоб войти. Он поднял голову и огляделся – это была библиотека. Владо никогда ещё не видел столько книг: все четыре стены занимали стеллажи, высотой с трехэтажный дом. Каких только книг здесь не было: и огромные фолианты в кожаных, окованных бронзой обложках, и крошечные томики, которые легко умещались на ладони, и длинные свитки, перетянутые красными лентами, и глиняные таблички, испещренные непонятными письменами. Посреди библиотеки возвышалась каменная стела, покрытая иероглифами и странными узорами. Среди всего этого великолепия Владо не сразу заметил хозяина. Дан Орин стоял возле одного из стеллажей и перебирал свитки. Завидев гостя, он приветливо улыбнулся и сделал несколько шагов навстречу.
- Я рад приветствовать тебя, князь Владо-Аррэй.
- Взаимно. Чем могу служить, Дан Орин?
Орин покусал губы, будто не решаясь казать, потом вскинул глаза и отчетливо произнес:
- Я хочу попросить тебя, князь, позаботиться об Эрине.
- Что? – опешил Владо.
Гном нервно зашагал по комнате.
- Я понимаю, тебя должно быть очень удивило моё поведение. Выгнав нарушившего закон Стража, я тут же прошу защитить его.
- Согласись, Великий Дан, это действительно странно.
- Видишь ли… Но нет, присядь. Это будет длинный разговор.
Владо послушно опустился в кресло и приготовился слушать.
- Эрин, мой племянник и законный наследник, - тихо сказал Дан Орин. Владо удивленно поднял бровь. - Он – сын моего старшего брата и изгнание – единственный шанс спасти его жизнь.

- Эрин появился на свет три с половиной Звёздных Часа назад. В то время Даном был мой брат и его отец Эр…
- Прости, что перебиваю тебя, Дан Орин, что такое Звёздный Час?
- Звёздный Час составляет около десяти лет. Жизнь гнома обычно продолжается одни Звёздные Сутки, но может быть и больше. По прошествии семи Звёздных Часов гном становиться взрослым. С этого времени он может заботиться о себе и о других.
- Значит, Эрин ещё ребенок?
- Да, и очень беспокойный, - Дан улыбнулся, как улыбаются, когда говорят о любимых детях.
- Орин, разве это не жестоко, изгонять ребенка, как бы сильно он ни провинился?
- Я понимаю, в это трудно поверить, но в Синих Горах, под моим присмотром он в смертельной опасности. Прежде, чем я расскажу тебе, в чём дело, пообещай, что об этом не узнает ни одна живая душа, тем более Эрин.
- Я клянусь.
Дан Орин кивнул, опустился в кресло и жестом пригласил князя. Владо последовал примеру гнома и приготовился слушать. Орин помолчал, собираясь с мыслями и, наконец, проговорил:
- Это было давно. Мой брат, Дан Эр, вместе с женой и маленьким сыном, в сопровождении небольшого эскорта путешествовали по горам, когда тороки вероломно нарушили перемирие и напали на них. Помощь пришла, но было уже слишком поздно. Никто не уцелел, кроме Эрина. Фригль спрятала его в камнях. В тот же день бабушка Амара (она ведунья) посмотрела его Звёздную карту и сказала, что по прошествии третьего Звёздного Часа в течение десяти лет Эрин непременно погибнет, если останется в Синих Горах. Я не хотел в это верить, ведь боги спасли его от гибели. Но последнее время её слова начали сбываться. Несколько месяцев назад Эрин угодил в камнепад. Гордин тогда едва успел его вытащить. Теперь этот обвал. Мне страшно подумать, чем бы это закончилось, если бы не Иолл-Эдар… - Орин внезапно осёкся и с сочувствием покачал головой: - Прости, Владо, в своем страхе за племянника я забыл законы гостеприимства. Как себя чувствует мальчик? Я слышал, ему нехорошо?
Владо сразу помрачнел:
- Я оставил его на попечение целительницы. Гордин назвал её Амарой. Но я не понимаю, почему у Иоля началась горячка? Неужели лихорадка сразила его из-за порезов?
Орин задумчиво посмотрел на князя и вместо ответа спросил:
- Кто он, твой спутник?
- То есть… - не понял Владо. - Человек, конечно. А что ты имеешь в виду?
- Просто Иолл-Эдар очень похож на Дана.
- Да. Гордин мне уже говорил об этом. Пожалуйста, расскажи, кто такой Дан? Ведь он же человек, а не гном. Я прав?
- Он человек, - медленно проговорил повелитель гномов, с сомнением глядя на князя. - Но могу ли я доверить тебе наше сокровенное предание? Впрочем, я собираюсь доверить тебе нашего наследника. Думаю, ты вправе знать, - казалось, Орин разговаривает сам с собой: - Это было очень давно, много Звёздных Суток назад. Гномы в то время жили по-другому. Все вопросы они решали сообща, но все же с трудом приходили к одному мнению. Однажды один из них, Юргин, работал в глубоком ущелье, когда услышал отчаянный крик: «Нет! Дан!» А потом сверху упал светловолосый мальчик. Юргин подумал, что ребенок разбился, но это было не так. Никто не знает, почему Дан остался жив, упав с огромной высоты: он пролетел почти четверть лиги. Он не вернулся домой, потому что не помнил ничего о своем доме. Даже имени своего он не помнил. Гномы дали ему имя Дан, потому что Юргин услышал его. Хотя Дан всегда знал, что у него есть друг по имени Эр. Видимо они были очень близки, что странно. Раньше гномы почти не знали, что такое дружба. Именно Дан научил их держаться друг друга. Прошли годы. Дан вырос. Он сумел сплотить гномов против их извечных врагов - тороков. Скоро его стали слушаться беспрекословно. Потом у него родилась дочь – моя прабабушка Амара. Так же как и Дан, она обладает даром предвидения. Стражи Пещер со временем укрепились в Синих Горах, построили этот подземный город – крепкую защиту от тороков. Тогда Дан ушёл. Это произошло, когда мой дед доказал, что достоин носить звание Дана.
- Дан умер?
- Нет, он покинул Синие Горы, хотя на прощание сказал, что сердце его навсегда останется здесь.
- Орин, почему ты спросил про Иоля?
- Видишь ли, Владо, у Дана был амулет – лазоревый камень, с которым он никогда не расставался. Когда Дан ребенком упал со скалы, амулет уже был на нём. Иолл-Эдар носит этот талисман.
- Может быть похожий?
- Нет, тот же самый.
Владо невольно с облегчением улыбнулся:
- Ты напугал меня, Дан Орин. Этот сапфир – подарок. Царевна Тэлери преподнесла ему этот дар. А насчет внешнего сходства, так ведь и среди гномов встречаются похожие друг на друга. Иоль родился в Аррилине, наверное, и Дан оттуда родом.
- Может быть, - пробормотал Орин, и, вскинув на Владо глаза, сказал. - Но люди и гномы не могут быть похожи друг на друга как две капли воды, если они не братья или отец и сын.

* * *
«Дела! Сначала Владычица Тэлери заявляет мне, что Иоль наполовину Альв, теперь Дан Орин говорит, что возможно его предками были гномы или этот таинственный Дан. Я не удивлюсь, если кто-то ещё захочет признать в нём своё дитя», - так думал князь, шагая по коридору.
Встреча была окончена. Владо обещал заботиться об Эрине, пока срок его ссылки не кончится. Он, правда, предупредил, что их путешествие – не увеселительная прогулка. Но Орин заверил его, что если будет нужна помощь, они всегда могут рассчитывать на стражей Пещер.
- Мы не замедлим. Где бы вы ни были, я узнаю, что вы в беде.
- Как же?
- Не пытайся это выяснит, Владо. Верь мне.
- Хорошо, - князь пожал плечами. Но, тем не менее, он сам себе признался, что после обещания Дана Орина, почувствовал себя очень спокойным.

Внезапно его пронзил страх: что с Иолем?! Владо стремглав бросился к дверям их комнаты и, влетев внутрь, в ужасе застыл. Амара еже ушла. Мальчик лежал на кровати, и бледное лицо его было очень спокойным, мокрые кудряшки прилипли ко лбу и только резко синели распахнутые глаза.
- Иоль!.. - сдавленно крикнул князь.
Иолл-Эдар глянул на него и слабо улыбнулся.
- Я жив, княже. Амара сказала, что лихорадка больше не вернётся.
Владо со стоном упал рядом с кроватью:
- Больше никогда так не пугай меня, мальчик.
- Я постараюсь.

Князь пробудился со смутной тревогой, ожидая найти своего спутника бледного и обессилевшего, с мрачной решимостью в глазах и желанием немедленно покинуть Пещеры Синих Гор. Но, открыв глаза, увидел совершенно иную картину. Иоль, весёлый и довольный сидел за столом и за обе щеки уплетал какое-то варево из огромной глиняной миски.
- С добрым утром, княже, - с набитым ртом провозгласил мальчик и в знак приветствия поднял бокал.
Владо улыбнулся.
- Я очень рад видеть тебя здоровым. Ты решил перекусить? – он хитро подмигнул Иолю.
Тот поперхнулся, но тут же совладал с собой и серьёзно сказал:
- Да. Я изменил своё мнение. Вчера я, вероятно, был, в самом деле, нездоров и в голову лезла какая-то чушь. В конце концов, это их законы. Мы не знаем, что натворил Эрин до того, как встретил нас. И сейчас тоже… Мы чуть не погибли…
- Иоль, теперь ты впал в другую крайность. Неужели маленький гном тебе не понравился? – протестующе воскликнул князь.
- Нет, я не думаю, что Эрин виновен. Если честно, он мне сразу понравился, княже, - Иоль умоляюще глянул на Владо. - Наше путешествие опасно, но не могли бы мы взять его с собою. Это лучше, чем скитаться в одиночку.
- Конечно, тебе незачем просить меня о том, что я сам уже давно решил. Только, - Владо помедлил и крепко сжал руку Иоля, - мальчик мой, Эрин пойдет со мной.
- Да, мы возьмем его.
- Ты не понял. Иоль, я хочу попросить Дана Орина, чтобы он разрешил тебе остаться в Пещерах, пока я не вернусь.
- Что?!
- Не кричи и послушай меня. Вчера ты был на краю гибели. Я видел это.
Иоль отдернул руку и отпрянул, потемневшие глаза сверкнули синими молниями.
- Ты так решил? – голос его дрогнул от ярости. Он глубоко вздохнул и, взяв себя в руки, медленно сказал. - Я благодарю тебя, княже, за трогательную заботу. Только для себя я все уже давно решил. Помнишь, когда мы только встретились у тебя в замке, я сказал, что пойду искать Иолику и без твоего согласия. Я и теперь то же повторю тебе. Если ты считаешь меня беспомощным ребенком, что ж, я не буду тебе больше обузой. Ты иди своей дорогой, а я – своей. И я клянусь, что отыщу сестру, чего бы это мне не стоило!
- Иоль, что ты говоришь, - жалобно воскликнул Владо, он попытался обнять мальчика за плечи, тот сердито отстранился. - Я очень испугался за тебя. Я и так уже слишком много потерял и не хочу потерять ещё и тебя. Ты дорог мне как сын. Иоль, - князь все же развернул его к себе и заставил посмотреть в глаза. - Я всегда мечтал иметь сына…
- У тебя есть сын, - глухо проговорил мальчик.
- Владо, да, сын. Но ты, другой. Вот здесь и сейчас я хочу сказать тебе Иолл-Эдар, что ты стал для меня сыном. И когда всё закончится, и мы останемся живы, я хочу спросить тебя, согласен ли ты стать моим сыном?
Иоль невесело усмехнулся.
- Если останемся живы, - прошептал он почти неслышно.
Владо не понял горькой иронии.
- Иоль?
Мальчик вскинул глаза, и неожиданная улыбка осветила его побледневшее лицо:
- Да, княже, я согласен называться и быть твоим сыном. Это честь для меня. Я обещаю, что тебе не придётся краснеть за меня. Только, пожалуйста, не отсылай меня. Мы найдем и спасем Росинку вместе. А если что-то случится, то у тебя ведь есть Рог Владычицы Эи.
Владо рассмеялся и хлопнул себя по лбу:
- Правда. И как я мог забыть? Если бы я вспомнил о нём вчера, тебе бы не пришлось так мучиться.
- О, нет, княже. Рог может пригодиться нам в более трудной, безвыходной ситуации, а вчера всё обошлось и без помощи Тэлери.
- Ты прав, мой мальчик, - посерьезнел князь. - Только прошу тебя, называй меня отец.
- Отец, это трудно сказать… У меня никогда не было отца, и я не думал никогда, что когда-нибудь произнесу это слово.

***

В пещерах Синих Гор путешественники задержались неожиданно долго. Орин попросил их об этом: Эрин должен был привыкнуть к мысли, что десять лет не увидит родину.
Около полудня маленький гном постучал к путникам и предложил:
- Не желаете ли осмотреть наши Каменные Сады? Ведь на обратном пути у вас вряд ли будет такая возможность.
Владо с улыбкой согласился.

Князь, Иоль и Эрин шли несколько минут по широкому тоннелю с ровными стенами. В нишах, освещённых масляными светильниками, по-прежнему были выставлены шедевры, но путники уже мало обращали на них внимание. Они находились в предвкушении чудной красоты, которую им обещали гномы.
Маленький гном свернул в боковой коридор, и наши герои невольно остановились. Здесь, в мерцании редких факелов, петляя, уходил вдаль неровный ход. Красновато-коричневые мрачные стены, покрытые капельками воды и странными натеками, причудливо изгибались.
- Идёмте. Нам сюда, - позвал Эрин и объяснил. - Сейчас мы пройдем Красную галерею и войдем в Зал цветов, за ним будет Жемчужный зал, дальше Дикий мост и, наконец, Озерки.
Они петляли по галерее уже несколько минут, когда внезапно посреди тропинки выросло странное сооружение: будто гном в широкополой остроухой шляпе присел на корточки и о чём-то задумался. На большом носу и ручках, сложенных на круглом как бочка животе, блестела влага.
- Здорово! – воскликнул Иоль и несколько раз обошел вокруг него, чтоб лучше рассмотреть.
- Его кто-то заколдовал?
- Нет, - рассмеялся Эрин. - Это природа сама создала. Мы зовем его Первым Гномом или Каменным Стражем, потому что он охраняет нашу красоту. Идём дальше.
Ещё один поворот и…
- Вот. Перед вами Зал цветов, - торжественно произнес проводник.
Люди застыли в немом изумлении. Им открылась небольшая, но очень высокая пещера. В свете факелов нереальным фосфорическим светом сияли десятки причудливых форм спускавшихся с потолка сталактитов и росших им навстречу сталагмитов. Некоторые из них соединялись в огромные фантастические столбы.
Эрин разрешил путникам недолго полюбоваться в тишине, затем начал рассказ.
- Каждая фигура имеет свое имя и историю. Этот Зал открыли давным-давно. Вот, смотрите. Видите этот большой сталагмит? Смотрите, какие затейливые башенки, мостики и галереи, а посредине высокий шпиль. Это Дворец Сола. А вот, дальше, круглый песочного цвета Колокол с гладкой поверхностью, а рядом Трубы Органа. Когда весной по ним бежит вода, они поют как настоящий орган. Вон там, в дальнем конце зала Слоновья семья: папа-слон, мама-слониха и маленький слоненок. Видите, он уцепился хоботом за хвостик отца.
- А где же цветы? Ведь этот зал назван Залом цветов, - удивился князь.
- Подойдите сюда. Видите? Это карролиты.
Эрин устремился к стене пещеры и поднял факел над головой. И тогда они увидели. Это были, в самом деле, цветы. Прозрачные кристаллы самых разных размеров: от крошечных, почти неразличимых, до довольно внушительных, достигавших длины человеческого мизинца, росли в разные стороны, образуя дивный рисунок. Особую прелесть им придавали переливы цветов: от нежно-розового, до изумрудно-зелёного, от ярко-вишнёвого, до пронзительного ультрамарина.
- Красиво… - выдохнул Иоль.
- Идём дальше, - позвал Эрин.
Они вновь вышли в короткую галерею, теперь, однако, цвета сменились. Вместо буро-красного, стены сияли мягким золотистым цветом.
Следующий зал переливался всеми оттенками перламутра. Как будто путешественники очутились внутри огромной морской раковины. Здесь не было такого нагромождения сталактитов, как в Зале цветов. Со стен сбегали потоки воды, маленькими водопадами вырывались из круглых сифонов под потолком. Капли разбивались на тысячи осколков. Многократно отраженное от стен и усиленное эхом журчание оглушало.
А Эрин вёл их дальше. Шум воды с каждой секундой всё возрастал. Создалось ощущение, что барабанные перепонки не выдержат грохота, когда они вышли на край обрыва. Пропасть была шириной метров пять, с перекинутым на другой берег узеньким каменным мостиком без перил. Таким тоненьким посредине, что казалось, он не выдержит и ребёнка. А на дне бесновался яростный горный поток. Темная вода кружила в водоворотах, перекатывалась через огромные валуны и разбивалась об утесы.
- Не бойтесь! Идите за мной, - Эрин постарался перекричать шум воды, и первый ступил на мост.
К удивлению людей мост даже не дрогнул. Владо и Иоль почти без опаски последовали за гномом.
Ещё несколько шагов, три поворота, и они попали в другое царство. Грохот подземной реки стих. Людям открылась высокая горка с террасами. Каждая терраса была вогнута внутрь, словно ванночка с острыми краями. Из круглого отверстия под потолком сочилась вода, наполняя верхнее озерко, и каскадом падала вниз. Но ручеёк был так слаб и незаметен, что поверхность озер оставалась почти неподвижной и только слегка подрагивала, решая, остаться ли ей в своем сосуде или бежать дальше. Рядом с горкой рос с потолка причудливый сталактит, похожий на юную девушку. Она вытянула руки навстречу стройному сталагмиту, стремящемуся ввысь.
- Это Влюбленные, - сказал Эрин.
- Они когда-нибудь соединяться?
- Да, только ещё очень нескоро. Ведь сталактиты растут очень медленно. Вода капает вниз, оставляя кусочки породы. За всю жизнь, что я смотрю на наши сады, я не заметил особой разницы. А бабушка Амара говорит, что Влюбленные стали ближе друг к другу со времен её молодости, и каменный страж немного подрос.
Иолл-Эдар и Владо ещё долго любовались Садами, гуляя по пещерам, восхищались творениями природы. Но праздник не вечен, и они должны были возвратиться к себе.

- Это просто чудо! – воскликнул Владо, когда они потушили свет и забрались в постели.
- Да, княже, - согласился мальчик.
- Иоль, я же просил! – неожиданно резко вскрикнул князь.
- Прости, - смутился Иоль. - Но мне так трудно произнести слово, которого я никогда не говорил, - и одними губами добавил, - папа.

5.

Иоль проснулся от ощущения, что на него кто-то пристально смотрит. Он распахнул глаза и резко вскинулся, но тут же облегченно протянул:
- Это ты, госпожа Амара, а я уже испугался.
На краю его постели сидела чародейка.
- Прости, что я разбудила тебя среди ночи, Иолл-Эдар, но сейчас самый подходящий момент. Мне нужна твоя помощь.
- Я к твоим услугам, госпожа, - Иоль совсем проснулся и сел на краю кровати, подтянув колени к подбородку.
- Видишь ли, мальчик, это касается твоего талисмана…
- Дан Орин говорил князю, что он принадлежал когда-то Дану. Но я не смогу ничего тебе о нём рассказать, госпожа Амара. Это подарок.
- Не перебивай меня, пожалуйста, - старуха сердито зыркнула на него, - Мой внук ошибся. Камень, который носил Дан, и теперь у него, а этот когда-то принадлежал его другу Эру. Они потеряли друг друга много лет назад, а с твоей помощью можно открыть эту тайну. Я смотрела Звёздную карту. Сегодня, один из дней, когда сапфир сам сможет рассказать свою историю. Теперь он принадлежит тебе, Иоль, и только ты сможешь увидеть то, что происходило с камнем на протяжении веков.
- Конечно, госпожа. Но как я смогу это сделать?
- Я помогу тебе. Иди за мной.
Мальчик накинул рубашку и последовал за Амарой. Они шли недолго и вскоре очутились в крохотной пещерке, посреди которой возвышалась большая плита, испещренная странными письменами. Амара указала ему на алтарь и коротко сказала:
- Садись.
Когда Иоль подчинился, она опустилась рядом на колени и обхватила его виски холодными, сухими ладонями.
- Возьми камень в руки, сожми покрепче. Закрой глаза и повторяй за мной. - она произнесла нараспев: - Древний сапфир тайну открой. Прежних владельцев жизнь покажи. Я не для зла желаю узнать - чтобы помочь и разыскать друга старинного. Свет пропусти!
Иоль произнес последние слова, и все исчезло: и тесная комната, и алтарь, и старуха.

Он стоял на зеленом лугу и смотрел на себя, только маленького. Нет, все-таки это был не он, а просто очень похожий на него мальчик лет восьми: светловолосый, загорелый, в коротеньком хитоне. На черном шнурке висел сапфир в тонкой серебряной оправе. Мальчик спросил:
- Эр, где ты был? Я ждал тебя целый день.
- Прости, Дан. У меня были дела, - это ответил Иоль… или не Иоль?
Какое странное чувство: он ощущал себя одновременно мальчиком Эром, стоящим на лугу и собой, который наблюдает за всем со стороны.
- Идём к нашему роднику, - Дан ухватил его за руку и потащил за собой.
Они прошли совсем недалеко и остановились около низкой скалы из дикого серого камня. У её подножия, прячась в траве, бил ключик. В крошечном прудике вода казалась черной, но, приглядевшись, Иоль увидел, что она чиста как слеза.
- Помнишь, здесь мы нашли наш камень, - сказал Дан.
Но Иоль не слушал его, наклонившись над зеркалом воды, он старался рассмотреть Эра. На него посмотрел темноволосый синеглазый мальчуган, выше и крепче Дана, необыкновенно правильные черты лица и золотистая кожа выдавали в нём Тэлери.
- Эр, ты меня совсем не слушаешь.
- Прости, - Иоль с трудом заставил себя раствориться в чужом сознании, оставив своему «я» лишь небольшой уголок. Он должен был только наблюдать.

Внезапно упала тьма и в тот же миг рассеялась. Они стояли на узенькой горной тропинке и отчаянно спорили.
- Ты такой же, как все! Тебе все равно, что с ними со всеми будет. Уходи, я не хочу тебя видеть! – кричал Эр, чувствуя, как от ярости у него кружится голова.
- Это мне все равно? – сузив глаза, выкрикнул Дан, но вдруг, словно опомнившись, шагнул навстречу: - Эр, послушай..
- Отойди от меня! – Эр обеими руками толкнул его в грудь.
Дан вскинул руки, нелепо балансируя на краю пропасти… На побелевшем лице только расширенные от ужаса глаза…

…Детские пальцы не смогли удержать летящего в бездну друга…

- Нет!!! Дан!!!
Но криком не поможешь… Навалилось глухое отчаяние без мыслей, без просвета.

Ещё одна картина.
Ласковые нежные руки гладят его по голове, прижимая к себе вздрагивающего от рыданий мальчика.
- Мама, что мне делать? Я убил его. Как это пережить? Я тоже пойду туда…
Строгий и ласковый мамин голос:
- Андор, мальчик мой, ты совершил роковую ошибку. Я не стану тебя утешать и говорить, что это был несчастный случай. Дангора погубил твой гнев, вырвавшаяся на свободу дикая ярость. Это тяжелая утрата, Эр, но ты не должен отчаиваться. Живи и всегда помни своего друга. Пока ты его помнишь, Дан будет жить в твоем сердце, - мама помолчала и неожиданно добавила. - Посмотри сюда, в Зеркало Мира.
Размазывая по щекам слезы, Эр наклонился над чашей. Водная поверхность дрогнула, осветилась изнутри ярким светом, и он увидел неясные картины: какие-то люди что-то делали и о чём-то говорили. А потом, очень ясно он увидел себя и Дана на скале, только они были уже не одни. Рядом стояли ещё какие-то люди, один из них вскинул руки, словно защищая себя и остальных от Чёрного альва.
- Что это, мама?
- Зеркало Мира показывает прошлое, настоящее и будущее, которое может быть и которое будет. Ты видел, что возможно вы ещё встретитесь с Даном.
Её слова дарили надежду, слабую, готовую потухнуть каждую секунду, но все-таки надежду.
- Когда же, мама?
- Очень ещё не скоро. Будущее темно. Ты и другие люди должны будут сделать выбор, иногда очень трудный, но единственно верный.

…Иоль прерывисто выдохнул и открыл глаза, в недоумении огляделся, не понимая, где он находится.
- Что случилось? – прошелестел голос за плечом.
- Амара, я вначале пути. Разреши мне не идти дальше, - его голос невольно дрогнул. - Я видел только что, как твой отец попал в Синие Горы и не понимаю, почему он остался жив. Мне страшно, я не хочу ничего больше знать. Это было слишком давно и… - он осекся, встретившись с печальными глазами чародейки.
- Хорошо, Иолл-Эдар. Я не стану тебя принуждать. Ты только заглянул в бездну. И если ты уже сейчас понял, что у тебя не хватит сил, я освобожу тебя.
Голова Иоля опускалась всё ниже. Так легко – Амара скажет слово, и он свободен от проклятия. Он уже заглянул в глаза смерти, и червячок сомнения беспокойно ворочался в душе.
- А Иолика? – одними губами спросил Иоль. Но ответа ему не требовалось, он и так знал его.
- Так что ты решил? – после недолгого молчания спросила Амара.
Мальчик вперил в неё, сверкнувший резкой синевой, взгляд:
- Чтоб как-то бороться с Глорфекой, я должен узнать о ней как можно больше. Я чувствую, что жизнь Эра была связана с колдуньей, поэтому испугался. Моя судьба как-то связана с его судьбой, ведь недаром его камень оказался у меня, - он тяжело вздохнул. - Поехали дальше.
Холодные пальцы вновь стиснули его виски. Мир поплыл вокруг, завертелся с бешеной скоростью, взорвавшись неожиданно яркой вспышкой.
…

Иоль… нет Андор, нареченный Владыка Тэлери, стоял посреди круглой поляны под Священным ясенем, мрачно хмуря брови. Это был уже не ребёнок, а почти взрослый юноша. Иоль (краешек сознания которого присутствовал в этом призрачном мире) понял, что Эр недавно прошел Возрастание и возвращение в детство для него уже было невозможно. Но что здесь происходит? Иоль прислушался к памяти и инстинктам другого человека (вернее Альва Тэлери).
Совсем недавно Андор стал взрослым и был выбран будущим Владыкой. Но радости ему это не доставляло. Всё было очень плохо.
Худенькая девочка с огромными серыми глазами и тяжёлыми белокурыми косами тронула его за плечо.
- Эр, перестань винить себя. Ты всё равно не мог ничего сделать.
Он обернулся:
- Эя, ведь я бросил их. Ты и сама понимаешь, что я предал.
Девочка резко отстранилась и холодно отчеканила:
- Брат, не говори глупости. Если б ты остался с родителями, то погиб точно также как они. Твоя смерть никому бы не принесла пользы. Не забывай, что ты вытащил малышей. Славур и Ола без тебя были бы мертвы, или ещё хуже, - Эя содрогнулась. - Чёрные альвы забрали бы их с собою и превратили в своё подобие. Их хозяйка, Глорфека, только этого и добивается, чтоб кто-то из нас попал к ней в руки. Андор, - девочка сжала его ладони, - ты же сам знаешь, наш Дар больше, чем у других Тэлери. Если б ты не забрал брата и сестру, Глорфека нашла бы способ пленить вас. Ваши силы обратились бы во зло.
Андор поднял голову:
- Умом я всё понимаю, сестричка. Но что же делать, если сердце говорит мне, что я совершил ошибку. Как тогда, когда толкнул Дана… Если бы все было правильно, разве Славур смотрел бы на меня так, словно я виновен?
- Он ещё ребенок, он поймет позже.
- Он никогда не прости мне то, что я вернулся слишком поздно и не помог маме и отцу.
- Перестань! Ты не мог утащить с собою целое войско. Не забывай, что тогда ты ещё не прошел Возрастание, твоих сил было недостаточно для того, чтобы совершить мгновенный прыжок сквозь пространство, но ты сделал это и даже сумел вернуться туда вместе с тремя воинами. Аднор, соберись, ты не можешь распускать себя. Ты наш будущий Владыка и должен держать себя в руках. Тэлери и так осталось слишком мало. Ты – наша надежда, никто не обладает большей силой, нежели ты. Андор, мы должны найти способ справиться с колдуньей, от этого зависит наше будущее.
Эр чуть-чуть улыбнулся и притянул к себе сестру.
- Как ты похожа на маму, Эя, как и она, всегда умеешь найти самые правильные слова. Я думаю, что твоя мудрость поможет нам куда больше, чем моя сила. Спасибо, сестренка.

Мигнул свет, и новая картина.
Маленькие ручки обнимают его за шею, и детский голосок жалобно шепчет:
- Андор, ну пожалуйста, почему мне нельзя выходить за пределы Чертогов? Я соскучилась по лесу. Братик, я буду очень осторожна. Ведь ты же знаешь, мне нужно побывать на Лунной поляне. Андор, разреши…
- Нет, Ола, - он старался говорить ласково. - Потерпи немного. Сейчас в лесу очень опасно. Чёрные альвы не дремлют. Когда мы найдем способ справиться с ними, я разрешу тебе гулять, где вздумается.
- А Эе почему можно уже сейчас гулять, где вздумается?
- Она старше тебя и может себя защитить.
- А Славур? Он нисколько не старше, а ты между тем разрешаешь ему ходить там, где он хочет, - в голосе девочки зазвенела обида.
Что он мог ответить на это? Андор и сам не знал, почему не отпускает сестрёнку за пределы Золотых Ворот. Всё уже успокоилось. О Чёрных альвах несколько лет ничего не слышно, Глорфека умчалась куда-то на юг, оставив, наконец, в покое Аррилин. Разведчики несколько раз обшаривали Великий Лес в поисках колдовских сетей, но их не было. Но он всё же не пускал Олу. Неясное предчувствие не давало покоя, и Эя была солидарна с братом.
Однако подобные разговоры младшая сестренка заводила всё чаще.
- Андор, как ты не понимаешь! Там, в чаще Великого Леса, мои звери, мои подопечные и они ждут меня, - со слезами в голосе кричала девочка.
Но брат говорил свое неизменное «Нет!». Он не мог забыть, как много лет назад Ола первая запуталась в тенетах Чёрных альвов и отец, ценою своей жизни вытащил её. Эр боялся, что это может повториться снова. Эя во всем поддерживала брата и как могла, старалась уговорить малышку. Но в отличие от Андора, на Олу разумные речи сестры не действовали. Она только ещё больше обижалась, плакала и убегала от старших, прячась в самых потаённых уголках Сада.
Время шло. В Аррилине поселились люди, о Чёрных альвах никто из них даже не слышал. А Ола тихо угасала, не в силах вытерпеть неволю, даже в родных Чертогах с любимыми братьями и сестрой. Жить и не иметь возможности сделать шага за их пределы она уже не могла. Тогда Андор решился.
- Ола, подойди.
Девочка покорно приблизилась.
- Малышка, я хочу сделать тебе подарок. Посмотри, - на раскрытой ладони лежал сапфир. Ола вскинула на брата непонимающие глаза.
- Носи всегда этот камень. Если тебе понадобиться помощь, сожми его в руке и позови меня. Я услышу тебя, где бы ты ни была. Отныне я разрешаю тебе выходить за пределы Чертогов.
- Правда? – её лицо осветила счастливая улыбка, брат невольно улыбнулся в ответ.

… Упала тьма. Иоль встрепенулся и закусил губу.
- Я, наверное, знаю, что будет дальше, и не хочу этого видеть, - сказал он тусклым голосом.
- Тогда мы прекратим. Ты измучился.
Мальчик вскинул было голову в надежде, но тут же вздохнул:
- Нет, я должен знать, как справиться с колдуньей. Четверо Тэлери, объединив свои силы, смогли бы победить её. Но их осталось только двое: Эя и Славур. Если Глорфека не забрала силы Эра и Олы, то есть ещё надежда.
Чародейка как-то странно посмотрела на него и сказала:
- Хорошо, тогда снова сожми камень в ладони.

…Это произошло на Совете. Андор уже открыл рот, чтобы начать речь, когда мир взорвался от крика:
- Брат, помоги!
Он на секунду встретился взглядом с Эей, увидел её побелевшее от ужаса лицо и нырнул в пустоту.

Эр приземлился в пяти шагах от сестры. Ола билась в сетях, а со всех сторон, сжимая круг, на них наступали Чёрные альвы. Они были почти неотличимы от Тэлери, только бледные лица и совершенно пустые ледяные глаза выдавали их.
Андор успел бы раскромсать тенета, будь у него хоть чуточку больше времени…

… Иоль сжался в комок и зажмурился. Он не хотел этого видеть. Но убежать и спрятаться было нельзя…

…Старуха наклонилась над Эром, высохшей рукой повернула его голову к себе и сказала шипящим голосом:
- Покорись. Твоя сила нужна нам. Ты не будешь знать горя и боли. Тебя ждёт могущество, Андор. Та доля, которую я предлагаю тебе – великая честь.
- Отпусти сестру!
- Ты же любишь её, Андор. Согласись и ей не будет больше больно.
- Не смей её трогать, ведьма! – его лицо исказилось от ярости.
- Так – так. Это хорошо. В твоём сердце закипает гнев и злоба. Дай им выход, Андор, и ты наш. Это же так просто: не нужно усилий, просто открой душу для тьмы. Твоя сестра все равно умрёт, и от тебя будет зависеть, как скоро это произойдет, - голос ведьмы, зловеще-ласковый приводил Андора в бешенство. Он уже чувствовал, как кружится голова, ещё немного и он потеряет над собой контроль. Тогда – конец.
- Нет! – крикнул он в лицо колдунье.
Та сморщилась в гримасе злобной улыбки:
- У тебя нет выбора. Ты уже не Тэлери. Ярость и тьма завоевали твое сердце, а Зеркало Мира покажет Эе твоё предательство.
Глорфека неожиданно протянула ему тонкий кинжал из воронёной стали.
- Возьми его и прекрати страдания своей сестры.
Андор отшатнулся, но его пальцы против воли сжали холодную рукоять. Он сделал несколько нетвердых шагов.
- Проклятье вечной муки нельзя снять. Избавь её от боли, - прокаркала колдунья.
Эр размахнулся. Его глаза встретились с почерневшими, распахнутыми глазами скорчившейся на полу сестрёнки.
Он не успел осознать, что делает. Молниеносное движение – кинжал летит в сторону ведьмы, его пальцы сжали ледяную ладошку Олы, изматывающий душу свист, и яркое солнце брызнуло в глаза.

Он промахнулся. Это был не Аррилин, а Синие Горы. Силы кончились. Андор рухнул на колени, прижимая к груди дрожащее тельце сестры.
- Ола, - позвал он.
Девочка с трудом разлепила ресницы. Её лицо уже залила смертельная бледность.
- Отпусти меня, Эр, - голос почти не повиновался.
- Я вытащу тебя, сестричка. Мама учила, что нужно делать. Потерпи немного, я сейчас вспомню, - сквозь шум в ушах он пытался припомнить нужные слова.
- Андор, не мучь меня…
- Сейчас, Ола.
Он взял её голову в свои ладони и прошептал только одно слово, и едва не задохнулся от боли, ударившей в позвоночник, проткнувшей мозг. Когда рассеялся багровый туман перед глазами, он со страхом глянул в лицо сестренки.
- Андор, это… не поможет, - прошептала Ола. - Отпусти… меня…
- Нет! – рявкнул он.
- Только обещай мне одно… - не слушая брата, продолжала девочка. - Не мсти за меня… ведьме. Она только этого и ждёт… Ты и так был на краю. Обещай, Андор.
- Я не пущу тебя!
- Обещай! - жили уже только глаза.
Собрав все силы в тугой комок, он старался вдохнуть в сестру жизнь. Её тело стало вдруг прозрачным, пространство дрогнуло…
- Обещай!.. – зазвенел голос царевны.
- Клянусь, - но его уже никто не услышал. Только синий камень остался в ладони, неподвижный и холодный.

Сам Андор будто окаменел. Остановившимся взглядом он смотрел на сапфир, но ничего не видел вокруг.
Время проносилось мимо, не задевая его своим крылом.

… Иоль прерывисто всхлипнул и пошатнулся.
- Ты устал, Иолл-Эдар. Отдохни.
- Ты сама просила меня об этом, Амара. Дан давно ищет своего друга. Сапфир до сих пор у Эра, а я ещё не узнал, как справиться с Глорфекой. Жизнь Андора не закончилась. Помоги мне увидеть, что было дальше.

…Он, наконец, очнулся и, тяжело опираясь о стену, поднялся на ноги. Сколько времени прошло с тех пор, как он забылся в безысходности горя: месяцы, годы, века? Сил почти не было, и перенести себя к воротам Чертогов Эр не мог. Оставалось только одно – идти пешком. Там, в родном доме он сможет найти помощь.
До Чертогов оставалось совсем немного – скоро рассвет и он придёт.
- Ни с места! – грозный окрик заставил его замереть на краю залитой лунным светом поляны.
Из-за деревьев выступил человек. Не опуская натянутого лука, он так же резко приказал:
- Отойди в центр. Дальше.
Что-то в голосе лучника показалось Андору знакомым.
- Славур! – внезапно понял он.
- Не подходи! Что тебе здесь нужно?
- Брат, ты не узнаешь меня?
- Я прекрасно узнал тебя, Чёрный альв, и не смей называть меня братом.
- Славур, - Эр сделал шаг навстречу.
- Назад! – наконечник стрелы был направлен ему в сердце. - Ты пришел за новой жертвой? Знай, этого не будет. Как ты мог, Андор, - в голосе Тэлери прорвалась неожиданная боль. - Ведь я уже почти поверил Эе, что ты сделал когда-то всё возможное, чтобы спасти наших родителей. И все верили тебе. Но теперь-то я точно уверен в том, что твоё перерождение началось давно, в тот миг, когда ты своими руками убил лучшего друга.
От этих слов Андор поник и съёжился, ведь брат был прав.
- Но я не понимаю, чем колдунья прельстила тебя, что ты решил убить свою сестру и так жестоко?
Эр отшатнулся:
- Я не делал этого!
Славур криво усмехнулся:
- Я видел всё своими глазами в Зеркале Мира. И твою сделку с Глорфекой, и то, что ты сделал с Олой. Меня удивляет только, что ты не шёл слишком долго. Ты развлекался в чужих краях? Сколько жизней на твоей совести? Но теперь ты уже не сможешь никому причинить зла. Теперь всё. Сейчас я тебя убью.
Андор почувствовал ужасную усталость. Колдунья была права – его считали предателем. «Странно, каким образом Глорфеке удалось затуманить Зеркало Мира?» - подумал он, но как-то отрешенно, словно это уже не имело значения. Сейчас брат выстрелит – и конец. Что ж, так будет даже лучше. Всё кончится, и он избавится от изматывающей душу тоски.
- Стреляй, братик, - Эр даже руки раскинул.
Славур сузил глаза и прицелился. Он не сомневался в том, что сейчас уничтожит зло.
Тишину леса разорвал крик:
- Нет!!!
Эя ухватила брата за руки и заставила опустить лук.
- Не смей этого делать, Славур.
- Он – зло.
- Он – твой брат.
- Он – Чёрный альв!
- Он твой брат, Славур. Пойми, ведьма ждёт этого. Стоит только открыть душу тьме, и она заполнит тебя без остатка, - и, повернувшись к старшему брату, горько сказала.- Уходи, Андор. Если в тебе осталась хоть капля от Тэлери, уходи. Не провоцируй его. Неужели тебе было мало Олы?
- Эя, выслушай меня!
- Нет, нам не о чем говорить. Уходи. Я всё знаю без твоих слов. Зеркало Мира никогда не лжёт. Андор, пожалуйста…
Он обхватил голову руками и, пошатываясь, побрел прочь.

Андор стал жить среди людей, обосновавшись в маленькой деревушке в Аррилине. Он жил в небольшом домике на окраине, а рядом была его кузня. Эр прослыл лучшим кузнецом в округе, и даже из дальних городов люди тянулись к нему с заказами. Бесконечной работой он старался заглушить боль.
Пребывание у колдуньи, ступор в течение долгих лет не прошёл для него даром. Он изменился до неузнаваемости, и никто не смог бы уже принять его за Тэлери. Исчезла легкость походки, он ссутулился, кожа утратила золотистый оттенок, а волосы совсем почернели. Только лицо оставалось по-прежнему молодым.

…Несколько мгновенных, почти неуловимых картин промелькнули перед взором Иоля. Но следующая была более реальной…

Андор проснулся от странного звука. Он замер и прислушался. Кто-то тихонько скрёбся в двери. Альв в два прыжка оказался на пороге и распахнул створки.
Кто-то пискнул и кубарем скатился с крыльца. Эр метнулся следом и остановился, будто натолкнувшись на стену. На него испуганно таращились два темно-карих глаза, а ещё через мгновение он разглядел их обладательницу – маленькую растрепанную девчушку в лохмотьях вместо платьица.
- Не бойся меня, малютка. Кто ты? – осторожно, чтоб не напугать ребенка, он взял её за локти и придвинул к себе.
- Талина.
- А откуда ты взялась здесь?
- Мы ехали куда-то, а потом злой дядька ссадил меня с телеги и сказал, что б дальше я шла одна, - пролепетала девочка.
- Не бойся, здесь тебя никто не обидит.
Эр поднял её на руки. Маленькие ручки намертво вцепились в него.

…Это подкидыш, понял Иоль. На их хуторе тоже жил такой мальчишка – всеобщий любимец и его товарищ по играм…

Снова пронеслось время. Талина выросла, а Андор словно скинул с плеч непомерную тяжесть. Он был почти счастлив.
Однажды он решил поговорить со своей приёмной дочерью:
- Талина, почему ты ни на кого не смотришь? Вокруг так много молодых ребят. Вот, например, соседский мальчишка бегает за тобой как привязанный.
Она рассмеялась, а потом, неожиданно посерьезнев, сказала:
- Мне никто не нужен, Андор. Есть только ты.

…Иоль залился краской и зажмурился. Он не хотел встревать в чужие личные отношения. Сапфир будто уловил это. Пространство сместилось…

- Андор, что произошло? – Талина с беспокойством заглянула в его побледневшее, усталое лицо.
- Я потерял талисман, - глухо обронил Эр.

…От неожиданности Иоль выпал из этого мира и, не понимая, воззрился на Амару.
- У него нет камня, а я все-таки его вижу. Почему?
Чародейка постаралась скрыть замешательство и успокоила его:
- Нужно посмотреть, что будет дальше.
- Да – да, конечно, - пробормотал мальчик и вновь сжал в ладони сапфир.

…- Я должен его отыскать. Наверное, я зацепился за что-то в лесу и порвал цепочку.
- Эр, подожди. Я с тобой.
Девушка накинула плащ и выскочила следом.
Андор шёл по лесу, как по широкой дороге. Талину всегда удивляло то, как легко он ориентируется в чаще. Но сейчас она увидела, что деревья сами расступаются перед ним, и отчего-то очень этого испугалась, но не убежала. (Иоль вдруг понял, что теперь он слышит чувства не только Эра, но и девушки).
Эр будто забыл о её существовании, неведомое чутье вело его вглубь Великого Леса. Он всё ускорял шаги, и Талине пришлось бежать, чтобы успеть за ним.
Внезапно он замер как вкопанный. Впереди, чуть правее, слышался заливистый смех. Он сделал несколько нетвёрдых шагов и раздвинул ветви. Дыхание остановилось, и сердце перестукнуло не в такт.
На берегу реки игра маленькая девочка. Она чему-то рассмеялась и нагнулась к воде.
- Смотри, какой красивый камень я нашла, - между пальцев сверкнул лазурью сапфир.
- Ола, - сипло прошептал Андор и вышел на берег.
Девочка обернулась и удивленно глянула на него. Эр сделал ещё шаг, но резкий окрик заставил его отпрянуть:
- Не подходи к ней!
Славур в три прыжка оказался перед ним, загородив собою ребенка.
- Я же предупреждал тебя о том, чтобы ты не смел показываться в окрестностях Чертогов. И теперь Эя не остановит меня – я защищаю царевну.
- Славур, это Ола? – уже понимая, что он ошибается, все-таки прошептал Андор.
Брат зло рассмеялся в ответ.
- Я и не знал, что у Чёрных альвов могут быть угрызения совести. Она часто является к тебе? – и, обернувшись к девочке, мягко сказал. - Ступай, Этиль. Тебе не нужно видеть того, что здесь сейчас будет.
- Нет! Славур, ты с ума сошёл? Не отпускай её одну! Неужели тебе мало гибели сестры?
Лицо Тэлери исказила гримаса боли.
- Замолчи! Как ты смеешь говорить о сестре. Убирайся отсюда и не смей больше показываться мне на глаза. Я за себя не ручаюсь.
Андор отступил на шаг. Девочка выглянула из-за спины Славура, и Эр встретился с ней взглядом. В её глазах, таких же ясных и лучистых как у матери он прочитал недетскую печаль, словно увидел Эю.
- Я благословляю тебя, Звезда Тэлери. Пусть камень Олы принесет тебе счастье, - и, обращаясь к брату, добавил,- Славур, я клянусь тебе, что найду способ уничтожить Глорфеку.
Тот лишь скривился в ответ.
- Это колдунья научила тебя бросаться лживыми клятвами?
Его слова были как пощечина. Эр стал белее полотна и, не ответив, бросился прочь.
Талина, которая всё это время пряталась за деревьями, боясь шелохнуться, едва догнала его.
- Андор, что все это значит? Кто эти люди? Объясни мне.
Он незнакомо глянул на девушку и уронил:
- Я клятвопреступник и должен буду нарушить одно из двух, данных мною обещаний. Всё кончено, Талина. Я произнес свой приговор. Я только что дал клятву во гневе. Тьма смыкается… Ты не должна больше находиться рядом со мной, иначе будешь в опасности.
- Андор, тебе плохо? Ты бредишь, - заплакала Талина.
- К сожалению, это не бред. Не плачь, я отнесу тебя домой.
…Мир стремительно рванулся навстречу.

6.

Иоль, тяжело дыша, упал на колени. Камень как живой пульсировал в руке. Откуда-то пробивался очень яркий свет, резавший глаза.
- Потерпи, малыш, сейчас я помогу тебе.
Амара неожиданно легко подняла его на руки и отнесла в постель.
- Вот, выпей это.
Густое сладкое питье обожгло горло. Иоль закашлялся, но действительно почувствовал облегчение. Шум в ушах и головная боль исчезли без следа. Осталась только слабость.
Амара присела на краешек кровати и требовательно посмотрела на него.
- Расскажи, что ты видел.
Морщась, боясь вновь пережить ужас, он все же пересказал всё увиденное.
- Жаль, что я не узнал, что произошло с Андором, где он сейчас. Я понял, что сапфир оказался у Звездинки давным–давно.
- Ты хотя бы понял, как победить колдунью?
Иоль покачал головой.
- Нет. Но это знает Андор. Если он жив, его нужно разыскать. Но на это, к сожалению, нет времени. Я чувствую, Иолике сейчас очень плохо, и мы должны спешить.
- Не беспокойся, гномы не оставят вас в беде.
Мальчик невесело усмехнулся.
- Владычица Тэлери тоже обещала помощь. Но я ещё не знаю, как быть. Для меня самое главное – спасти сестру, и я не хочу повторить судьбу Эра. Ведь я тоже поклялся, что освобожу её, во что бы то ни стало.
Амара наклонилась над ним:
- Мальчик мой, твои порывы замечательны, но не пренебрегай помощью. Ты уже почувствовал в себе силы, но ведь и Андор обладал большой силой.
- Зато у меня есть теперь и его опыт. Я постараюсь не повторить его ошибок.
- Будь осторожен, Иолл-Эдар. Это очень трудно. Ещё немного, и у тебя не будет шанса к отступлению.

Князь беспокойно заворочался на своей кровати. Чародейка замолчала и, прикоснувшись ко лбу мальчика, сказала только одно слово:
- Спи.

Наутро Иоль с трудом открыл глаза. Все пережитое ночью казалось кошмарным бредом, и только взглянув на камень, он понял, что все было на самом деле. В глубине сапфира плясало крошечное пламя. Он сжал в талисман в кулаке и почувствовал, как тот еле заметно пульсирует в такт его сердца.
- Проснулся, наконец, соня, - князь весело хлопнул его по плечу. - Я уже успел встретиться с Даном Орином и осмотреть Алмазную шахту, а ты всё спишь.
- Извини, папа, я вчера видимо утомился, путешествуя по каменным садам.
Владо нахмурился.
- Ты здоров? Ты очень бледен сегодня. Уж не возвратилась ли вновь лихорадка?
- Не беспокойся, я здоров. Просто… не слишком ли долго мы задержались у Стражей Пещер? Иолика нас ждёт.
Князь совсем посерьезнел.
- Ты прав, мой мальчик, загостились мы. Я думаю, Эрин уже привык к мысли о долгой разлуке с родными.
- Здравствуйте, я не помешал? – в дверь просунулась улыбающаяся физиономия маленького гнома.
- Лёгок на помине. Заходи, конечно, что томишься на пороге?
Эрин виновато посопел.
- Я знаю, вы торопитесь и задержались только потому, что дядя попросил вас об этом. В общем, я уже готов и последую за вами в любую минуту.
Владо мягко улыбнулся и взял его за плечи.
- Это хорошо, Эрин. Тогда мы отправимся в путь завтра, а сегодня попрощайся со всеми, кто тебе дорог. Ты их долго не увидишь.

- Я сожалею, что вам пришлось задержаться у нас. Но можете не беспокоиться, уже к вечеру вы будете стоять на краю пустынной земли Ати, - это говорил Гордин, когда князь Владо, Иоль и Эрин готовые к походу, остановились в Главной галерее.
- Неужели мы воспользуемся Ниткой? – воскликнул маленький гном.
Гордин согласно качнул головой.
- Что такое Нитка? – настороженно спросил Владо.
Гномы только загадочно улыбнулись в ответ.
- Сейчас мы поднимемся в Большую Верхнюю галерею, а оттуда уже прямая дорога.
Очень долго путешественники поднимались по крутым лестницам и пандусам.
- Скоро таким образом мы достигнем вершины горы, - тяжело дыша, проговорил князь.
- Ты прав,- согласился Гордин.
Ещё один поворот, почти отвесная лестница с резными перилами и…
- Мы на месте.

Они стояли на небольшой квадратной площадке, огороженной с трёх сторон заборчиком. А дальше была пропасть…
Рядом с площадкой, казалось в пустоте, висела маленькая тележка с мягкими сиденьями и откидной крышей.
- Это и есть наша Нитка, - не без гордости сказал Гордин.
- И на этом (!) мы поедем?! – Владо показалось, что сердце ухнуло куда-то в пятки и отказывается возвращаться на прежнее место. - У этой… этого сооружения есть крылья? – выдавил он.
- Нет, - усмехнулся гном. - Тележка поедет по стальному брусу. Видите? - Гордин подошел к краю площадки. Иоль и Владо последовали за ним и увидели, что фургончик действительно стоит на тонкой металлической балке, полого уходящей вниз.
- Не бойтесь, это не опасно. Мы всегда путешествуем по Нитке на далёкие расстояния, - утешил Эрин.
Гордин распахнул резные воротца и сделал приглашающий жест. Маленький гном первым шагнул в фургон и уселся на кожаную скамейку. Князь втиснулся следом. Тележка слегка качнулась, и Владо с трудом подавил в себе желание немедленно выскочить отсюда. Он почти физически ощутил жуткую бездонность пропасти.
Гордин задвинул за Иолем засов и пожелал счастливого пути.
- Внизу вас встретит наш патруль и откроет внешние ворота. Желаю вам вернуться живыми.
Гном в прощальном приветствии поднял руку, и тележка сначала медленно, потом все быстрее, тронулась в путь.
Страх скоро отпустил Владо, и он взглянул на мальчишек. Эрин съёжился на скамейке. Владо грустно, вздохнул. Ещё бы! Как не заплакать, когда только несколько часов назад прощался с родными на долгих десять лет. Дан Орин обнял племянника и долго не хотел отпускать, а бабушка Амара что-то тихонько прошептала ему на ухо. Видимо что-то хорошее, потому что маленький гном даже улыбнулся чуть-чуть.
А потом чародейка поманила Иоля, сжала в своих руках его похолодевшие пальцы, долго смотрела на него и спросила.
- Ты не передумал?
Тот отрицательно качнул головой:
- Я все обдумал, госпожа. Прости, - и резко отстранился.
Сейчас он выглядел очень бледным и повзрослевшим.
- Иоль, - позвал князь, но тот не услышал.

Владо оглянулся по сторонам и замер в восхищении. Свистящий полет захватывал дух. Мимо проносились освещённые чудным светом скальные узоры, золотые и серебряные жилы, мелькали сталактиты. Порой прямо перед ними возникали и тут же уносились вдаль натеки причудливой формы и разных цветов. Их путь пролегал не по прямой, и на поворотах тележка пружинила и слегка покачивалась. У князя сладко замирала душа – он снова чувствовал себя мальчишкой. Ему хотелось громко хохотать и кричать от восторга, и если бы не кислый вид его товарищей, Владо непременно это бы сделал.
Гордин оказался прав: не прошло и трёх часов, как тележка начала тормозить, а потом и вовсе остановилась около такой же, как наверху, площадки. Тут же подбежал гном в надвинутом на глаза капюшоне и распахнул перед ними дверцу.
- Приветствую вас на седьмом пограничном посту! – прокричал он резким гортанным голосом.
- Здравствуй, Корки. А я, вот, уезжаю,- чуть слышно прошептал Эрин.
- Приветствую тебя, Третий Страж, - учтиво поклонился гном, - пусть изгнание твое промчится так же быстро, как вода в горном потоке.
- Спасибо,- маленький гном незаметно смахнул слезинку.
- Идёмте, господа, я провожу вас до ворот.
Но идти никуда не пришлось. Корки подошел к стене и нажал на неприметный камешек. Тотчас огромный валун бесшумно отъехал в сторону, и открылась узкая, похожая на кроличью нору, щель.
- Ступйте и через несколько шагов будете в земле Ати.
- А почему там темно?
- Потому что снаружи ночь, это, во-первых, а во-вторых, эта калитка ведёт в пещеру, так что даже днём через неё не увидеть солнечный свет, - терпеливо объяснил гном.
- Ну что ж, вперед, - скомандовал князь и первым протиснулся в дыру.
- Удачи! – донесся сзади хриплый голос гнома.

запись создана: 14.01.2014 в 21:03

@темы: @что-то... вроде..., @Наследники

---

одна из самых любимых моих песен...


Прослушать или скачать Атланты держат небо на каменных бесплатно на Простоплеер

@темы: @музыка

---

прекрасное




... да, и к слову, пилот мне понравился пожалуй. больше, чем первая серия....

@темы: @Шерлок

---

Сегодня мне хреново. Совершенно. Такое ощущение, что я просто развалюсь...

Пойду отдыхать, смотреть Вояджер и валяться трупиком на диване...

ГАДАНИЕ НА ВАРЕНИКАХ

Погадать на варениках

@темы: @всяко-разно, @т.н.жизнь

---

Ну вот, настроилась посмотреть 3 серию Шерлока, записала 2 сезон и 1 серию 3, а она не показывается - неправильный кодак.
Пришлось переконвертировать 3 сезон снова. А теперь уж поздно, завтра на работу... Теперь придётся ждать 3 серию, снова конвертировать и писать...
Потому что сегодня смотреть её - не вариант.
... а 2 серия 3 сезона - феерична, и даже символично, что её-то я вообще первой увидела ) ...

@темы: @Шерлок

---

У меня совсем почти нету времени... (
Желаю, чтобы время это появилось. И хватало его не только на работу, но и на то, что мне интересно!

@темы: @т.н.жизнь

---

Наследники, продолжение

Продолжение сказки:

Наследники, часть 1 Иолика

ЧАСТЬ 2
ИОЛЛ-ЭДАР

1.

С рассветом путешественники двинулись дальше. Старец Гор подтвердил их догадку:
- Всё верно. Мрачный замок колдуньи стоит посреди Большой пустыни в землях Ати. Путь туда будет трудным, но ещё сложнеё будет вызволить Иолику.
Набив седельные сумки провизией, которой снабдил их Гор, Владо и Иоль простились с хозяином. Старец долго ещё стоял на верхней площадке башни и смотрел им в след.
- Я хочу надеяться, что ещё увижу вас. Не только князя и его дочь, но и тебя, храбрый мальчик. Увы, это сокрыто от меня, - прошептал Гор, когда путники скрылись из виду.

Владо и Иоль уже несколько часов ехали по довольно широкой холмистой долине. Дорога ныряла вверх и вниз, а порою петляла между высоких холмов. Седой ковыль волновался подобно океану, горьковатый, знакомый запах чуть кружил голову. Простор, пологие холмы, высокое чистое небо и тишина. Иногда попадались перелески и редкие рощицы. Везде пестрели цветы, медвяный аромат кружил голову. Хотелось, забыв всё тревоги и заботы, предаваться безудержному веселью. И погода была подстать пейзажу. От вчерашней бури не осталось и следа. Небо сияло первозданной, чистой синевой, брызгая горячими солнечными лучами. Но жара и духоты не было. Лёгкий западный ветер навевал прохладу. В воздухе с гудением проносились шмели и пчёлы, в траве на все лады стрекотали кузнечики и цикадки, а в рощах не умолкал птичий щебет.
- Чудное место, не правда ли, Иоль, - Владо переполняла тихая грусть.
- Да, князь. Это моя родина. Мы вступили в пределы Аррилина. Вон там, на горизонте виднеётся кромка Великих Лесов, - мальчик указал на тёмную щёточку деревьев за дальними холмами. - Нам нужно пересечь их. Дедушка Доал, самый старый житель нашего хутора, рассказывал, что в Великих Лесах до сих пор живут альвы во главе со своею Владычицей. Доал говорил, что деревья и источники на самом деле живые и просто спят. Когда он был молодым, чуть постарше меня, то сам видел альвов. - Иоль вздохнул. - Только это было очень давно, много лет назад. Кто знает, где они сейчас, быть может, давно покинули пределы Аррилина. А иначе разве допустили бы они, чтоб тороки распоряжались здесь как у себя дома?
Владо невольно отвел глаза, словно был в чём-то виноват. Что он мог ответить? В Олтеё об альвах ходили лишь смутные слухи, сам же князь считал их просто красивой легендой. О тороках вообще мало кто слышал. Княжеская дружина на границах княжества зорко охраняла покой страны, пресекая любые попытки вторжения. В Аррилине же государства не существовало. Это были прекрасные, но почти пустые земли, большую часть которых покрывали Великие Леса. Люди жили здесь отдельными самостоятельными общинами, не подчиняясь никому. Завоевать их никто не пытался. На западе Аррилин граничил с Олтеём. От южных соседей закрывали неприступные горы и пустыня за ними. Только злобные тороки совершали свои молниеносные дикие набеги, не пытаясь здесь закрепиться. Кочевники – степняки не видели пользы и разума в лесах.

К вечеру путешественники достигли Великих Лесов. Не рискнув в темноте углубиться в чащу, Владо и Иоль заночевали на опушке. Уютно потрескивал маленький костерок, казавшиеся единственным источником жизни и тепла в обступившей со всех сторон мохнатой тьме. Из Леса доносились странные и не очень приятные звуки. Где-то, сначала далеко, потом всё ближе раздалось жуткое уханье. В ответ застонали, заскрипели, о чём-то тревожно зашумели вековые деревья. Путешественники невольно ближе пододвинулись к огню.
- Здесь не очень-то приветливо, - сказал, озираясь, князь.
- Мне кажется, они нас проверяют. А шум…так это ветер в кронах играет, - успокоил его Иоль. - Я, во всяком случае, не слышал, чтоб в Великих Лесах с кем-нибудь, кто не замышляет зла, стряслась беда.
- Будем надеяться, что они не вообразят, что мы враги. Всё-таки мы с тобою оба при оружии. Наверное, нужно сказать, что мы просто хотим пройти и не собираемся рубить деревья, - сказал Владо и вдруг рассмеялся. - Иоль, мальчик мой, но кому же мы это скажем?
- Ему, Великому Лесу, - очень серьезно возразил Иоль, - Я ведь уже говорил – он живой.
А потом, возвысив голос, крикнул:
- Господин мой и кормилец! Мы чисты пред тобою и не хотим вреда никому. Дозволь нам беспрепятственно пересечь твои пределы.
Лес зашумел ещё сильнеё, но это был одобрительный шум. Князь мог поклясться, что разобрал слова:
- Повелеваю… пропустить… Да будет… дорога ваша… счастлива…

Близилось утро. Умытое небо сияло тёмной лазурью. Последние звёзды гасли, уступая место дневному светилу, заря пламенела в полнеба, далекие холмы окрасились всеми оттенками розового, капли росы в траве и на листьях деревьев сверкали крошечными бриллиантами, а когда из-за кромки леса показался огромный, ослепительный золотисто-белый диск солнца, разноголосый птичий хор воспел торжественный и радостный гимн. Владо и Иоль как будто вдохнули эту радость, стали строже и, одновременно сердца их наполнила весёлая смелость. Оба поверили, что достигнут всего, что было задумано и ничего плохого ни с ними, ни с Росинкой не случится.
Наскоро перекусив, они ступили под своды Великого Леса. Вечернеё распоряжение неведомого Хозяина, казалось, начало воплощаться. Почти сразу путешественники отыскали тропу, совсем непохожую на те неверные тропинки, которые во множестве встречаются в старых непроходимых лесах. Это была хотя и довольно узкая, но торная дорожка, которая ни на секунду не пропадала и, петляя, убегала из-под копыт лошадей всё дальше к юго-востоку.

* * *

Внезапно что-то изменилось. Путники вначале даже не поняли, что именно. Лес был по-прежнему дружелюбным, тропинка, вот она, никуда не исчезла, птичий щебет так же беззаботно звенел со всех сторон. Но и Владо, и Иоль ясно ощутили чьи то страх и боль.
- Что это? Ты слышишь Иоль? – воскликнул князь.
Кони пряли ушами и беспокойно плясали на месте.
- Я слышу плач, княже, но не могу сообразить откуда…
- Постой, вон там, в стороне!
Владо спешился и бросился на зов о помощи. Иоль последовал за ним. Плач слышался все громче, стало понятно, что это плачет ребенок. Путешественники, продравшись сквозь густой подлесок, выскочили на поляну. Здесь им открылась страшная картина. Маленькая девочка громко плакала, запутавшись в силках, а рядом с нею бился и скулил огненно-рыжий лисенок.
- О, небо! Как это тебя угораздило, малышка? - воскликнул князь, бросившись к ребенку. Но малютка внезапно крикнула,
- Назад!
Князь и мальчик замерли на месте как вкопаные.
- Кто бы вы ни были, не подходите, - проговорила она, всхлипнув. - Это заколдованные тенета, сплетенные Чёрными альвами. Всякий, кто приблизится к ним, будет пленён. Мой Рыжик и я так попались.
Князь покачал головой. Странно было слышать такие речи из уст пятилетнего ребёнка.
- Что делать? Как помочь тебе?
Огромные тёмно-серые глаза девочки наполнились слезами. «Что за глазищи! Таких не бывает. Только звёзды могут так чудно сиять», - невольно подумал князь.
- Мы обречены. В ночь, когда тень поглотит Луну, сюда придут Чёрные альвы и заберут меня и моего лисёнка.
Владо содрогнулся от безысходной тоски, которой веяло от слов девочки.
- Это чушь, никаких Черных альвов нет, а если они и существуют, то нам не страшны. За мной, Иоль!
И, обнажив меч, князь обрушил его на силки. Мальчик не отставал и разрубал путы длинным кинжалом, который служил ему мечом. Капкан оказался, в самом деле, не прост, но не смог устоять перед дружным напором. Правда, и Владо и Иоль едва не рухнули с ног, когда, подхватив на руки обессилевшую девочку и её лисенка, очутились около своих коней. Их оружие так затупилось и зазубрилось, словно они непрерывно рубились в жестокой битве много дней.

Владо усадил девочку впереди себя на Белогрива, а Иоль сунул за пазуху Рыжика.
- Итак, малышка, куда мы едем? Где твоя мама? – спросил князь.
Девочка, всё ещё не веря в спасение, прошептала:
- Это трудно сказать. Очень далеко и очень близко. Нам нужно ехать в чащу Великого Леса прямо на восток. К рассвету вы вступите в Чертоги моей матери. Только нельзя останавливаться.
Внезапная догадка пронзила Иоля: эти дивные звёздные очи, излучавшие свет, струящиеся шёлковые локоны, непрерывно и почти незаметно для глаз менявшие цвет от серебристо-белого, до тёмно-золотого. Наконец, её необыкновенная, завораживающая красота и несвойственная ребенку её лет правильность речи…
- Ты не человек, ты маленький эльф! – воскликнул мальчик.
- Люди зовут нас так порой, - тихо ответила она, - но наше истинное имя – альвы.
- Значит, это правда. Эльфы существуют, - Владо воззрился на девочку как на чудо, как будто это не он только что спасал её от гибели и нёс на руках.
После замешательства, длившегося несколько секунд, Иоль осторожно спросил:
- Ты сказала, что мы попадем во владения эльфов только к рассвету. Быть может нам лучше переждать и отправиться в путь утром?
- Нет. Мы уже в пути, если сейчас остановимся, то достигнем Чертогов лишь через день, а следующей ночью будет новолуние, - голос малютки заметно дрогнул.
Не возражая больше, путники тронули коней. Но, проделав несколько шагов, они должны были спешиться. Тропинка осталась в стороне, а лес превратился в чащобу. Владо подумал даже, не пустить ли им в ход меч, но девочка – альв предостерегла его:
- Не стоит этого делать. Великий Лес живой и ему не понравиться, если ты будешь убивать его детей.

* * *

К вечеру путешественники почти выбились из сил, перелезая через упавшие замшелые стволы, далеко обходя завалы сушняка. Гнилые пни и толстые змеёвидные корни то и дело возникали у них под ногами. Острые сучья лезли в глаза и хватали за одежду. Иоль и Владо несколько раз проваливались в заполненные водой ямы и чьи-то норы. И только их спутница шла спокойно и уверенно. Деревья просто расступались перед нею.
- Малютка, не могла бы ты попросить, чтоб Великий Лес немного смилостивился над нами. Кто знает, сколько нам ещё шагать. Боюсь, что наши кони совсем обессилели, - задыхаясь, проговорил князь.
- Только кони? – спросила девочка.
- Только кони, - подтвердил Иоль, вытирая лоб.
- Хорошо, я попрошу.
Но не успела она и рта раскрыть, как что-то изменилось. На мгновение упала полная тьма, а когда вновь посветлело, путникам показалось, что сменились декорации. Старый непроходимый лес куда-то исчез. Вместо этого они шли по светлой роще. Под ногами легко пружинил серебристый мох, деревья (стройные и высокие, а не корявые и суковатые как раньше) стояли редко как в парке. Где-то чивкнула одинокая птица.
- Чудеса, - развел руками князь.
Девочка рассмеялась серебряным смехом.
- Видите, моя помощь не потребовалась. Великий Лес сам услышал твою просьбу.
Владо от чего-то смутился, не зная, что сказать в ответ.
- Спасибо, господине, - крикнул тогда Иоль и поклонился до земли.
Дальнейшеё их путешествие было похоже на легкую приятную прогулку. Незаметно спустились сумерки. Небо потемнело, зажглись первые звёзды. Вскоре над головой сияли мириады переливчатых бриллиантов. Иоль тихонько сказал шагавшей рядом девочке:
- Мне кажется, ночное небо навсегда отразилось в твоих глазах.
- Это правда, - также тихо ответила она. - Меня нарекли в честь Предвечных звёзд.
- Ты разрешишь, если я буду звать тебя Звёздинкой?
- Да, - она улыбнулась мягкой, почти материнской улыбкой.
Луны почти не было – узкий серпик едва виднелся среди россыпи звёзд. Но лунный свет был и не нужен. Звёзды настолько ярко сверкали, что путешественникам не пришлось зажигать факелов. Много часов прошло в молчании. Потом край неба посветлел, стал сиреневым, бледно-жёлтым, розово-алым. По верхушкам деревьев пробежал шаловливый ветерок, казалось, он окунул кончики ветвей в золотую краску. И вдруг, мгновенно захлестнув все кругом, в лицо путникам брызнули горячие солнечные лучи. А ещё через мгновение они увидели перед собою высокую зелёную стену с распахнутыми настежь воротами. Два воина в золотисто-зелёных плащах с луками и колчанами полными стрел охраняли их. Звёздинка вышла вперёд, вскинула в приветствии руку и звонко сказала:
- Это друзья!
Стража безмолвно расступилась. Владо и Иоль вступили в Чертоги Владычицы альвов.
Внутри, за стеной, они ожидали увидеть город или дворец, но здесь был сад. Высокие деревья со стройными стволами и уходящими в небо кронами, кустарники, покрытые цветами и сочными спелыми плодами. Цветы были здесь везде: разноцветным ковром они устилали землю, гирляндами свисали с ветвей, выглядывали из-за каждого листочка. Воздух казался напоён чудесным ароматом. Птичьи трели не смолкали ни на минуту.
- Это край вечной молодости! – воскликнул Владо.
К путешественникам приблизился высокий человек в светлых одеждах.
- Приветствую вас в Чертогах Аррилина. Будьте нашими гостями, - с поклоном обратился он к мальчику и князю. - Я провожу вас туда, где вы сможете отдохнуть и подкрепиться, ожидая приема Владычицы. Дитя, Владычица очень беспокоилась о тебе, - это уже Звёздинке.
Та покраснела и, извинившись, стремглав помчалась по дорожке вглубь сада.
- Моё имя Славур, - сказал встретивший их вельможа.
- Верховный князь Олтея Владо-Аррэй, Иолл-Эдар, - представились в свою очередь путники.
Некоторое время они шли молча по песчаной дорожке. Коней своих Владо и Иоль оставили у входа в дивный сад. Славур пообещал, что о них позаботятся. Наконец, Иоль несмело спросил:
- Славур, позволь мне задать один вопрос.
- Конечно, мальчик. Если смогу, то с удовольствием отвечу на него.
- Я прожил в этих местах, в Аррилине, всю жизнь, но ни разу не встречал эльфов. Лишь один старик видел вас, когда был почти ребёнком. Почему вы не хотите, чтоб о вас узнали? Вы боитесь людей? – и, поняв, что сказал, что-то не то, смутился и сильно покраснел. Но Славур не обиделся.
- Это сложный вопрос, Иолл-Эдар. Во-первых, ответь, кого видел в молодости твой старец – эльфов или нас?
- Но я думал, что вы и есть эльфы? Звёздинка, то есть царевна, которую мы выручили, сказала, что люди называют вас эльфами…- он запутался и еще больше смутился.
- Эльфы – наши младшие братья. Они любят сумерки, песни и танцы под луною. Иногда они шутят и пугают людей, хотя никогда не причиняют им зла. Они лишь забавляются, веселятся.
- Так вы?..
- Альвы Тэлери.
- А Чёрные альвы, кто это? – снова спросил Иоль.
- Мы слышали это имя от царевны. Кто они? В Олтеё о Черных альвах ничего не известно, - кивнул князь.
Славур помолчал, а потом сурово прооворил:
- Это наши страшные враги. Чёрные альвы готовы уничтожить Тэлери навсегда, они похищают наших детей и обращают их ко злу. Ваши дети, маленькие люди, им тоже нужны. Хотя у людей почти нет Дара, но зато из них получаются самые лучшие солдаты и сильные, выносливые рабы. Чёрные альвы когда-то давно тоже были одними из нас, но их обуяла гордыня. Когда кто-то желает возвыситься над другими, то непременно катится в бездну зла. В то время, на заре времён, между Тэлери и Чёрными альвами разразилась кровопролитная война, в которой никто не сумел одержать победу. Нас почти не осталось, но и они должны были уйти, спрятаться в горных пещерах, в северных снегах или пустынях Ати. Тэлери было слишком мало, чтобы заселить весь Аррилин – нашу исконную землю. Нам пришлось отступить вглубь Великого Леса, нашего защитника. Братья – эльфы беспечно резвились в цветущих долинах Аррилина, пока туда не пришли люди. - Славур печально вздохнул. – Я знаю, война когда-нибудь вновь начнется. Чёрные альвы набирают силу, а мы еще слишком слабы, у нас нет союзников. Эльфы покинули Аррилин. Но куда они ушли, нам не известно. Видимо, они не смогли жить рядом с людьми, которые слишком часто склонялись ко злу.
- Это не правда! Среди людей найдётся немало добрых и храбрых, – запальчиво восклкнул Иоль.
Альв сверху вниз посмотрел на мальчика и покачал головой:
- Прости, но я никогда не считал людей надёжными друзьями. Мне кажется, что они похожи на малышей – эльфов, ведь они проснулись ещё позже…
- Ты напрасно так думаешь, Славур, - довольно резко сказал князь. - Поверь, мы в силах отличить добро от зла, и встать на сторону Света повелевает нам сама наша природа. Быть может, не все люди так хороши, но, во всяком случае, большинство из них.
- Прости, друг мой, если я задел тебя своими словами. Меня действительно мало интересовала судьба людей. Я надеюсь, что мы ещё сможем побеседовать о людях и альвах болеё подробно...
- Скажи мне, Славур, Чёрные альвы – это тороки? – неожиданно перебил их Иоль.
- Нет, мальчик. Тороки, просто свора, хотя не скрою, довольно опасная. Чёрные альвы часто нанимают тороков, чтобы те сделали для них всю грязную работу.
Они подошли к высокому шатру из ярко-зеленого атласа с золотыми шнурами. Полог был откинут.
- Здесь вы сможете отдохнуть. Теперь позвольте вас оставить. - Тэлери кивнул головой и удалился.
Внутри путники нашли роскошные яства, каких не бывало на княжеском пиру и в самые лучшие времена: разнообразные фрукты и овощи (даже такие, которые Владо, а, тем болеё Иоль, видели впервые) громоздились на золотых блюдах, холодными и горячими закусками был уставлен весь стол. Серебряный кувшин до краёв наполнен густым терпким вином, а рядом стояли высокие хрустальные бокалы на тонких ножках.
- Ну что, Иоль, теперь можно подкрепиться и передохнуть. Смотри, какие прекрасные вересковые ложа. - Повеселел князь, - Гостеприимный приём, как ты считаешь?
Мальчик только кивнул.
- Интересно, почему?
- Ну, мы же спасли Звёздинку…
- Ты думаешь, что это благодарность?
Иоль откусил румяное яблоко и усмехнулся:
- Конечно. Ведь не стал бы альвы привечать каждого встречного – поперечного, кто явился к ним в чертоги.
Князь только глянул на него, но ничего не ответил.

2.

Вечером, когда оба насытились и отдохнули, как следует, к ним пришел Славур.
- Владычица Эя приглашает вас на аудиенцию.
Сейчас сад Тэлери выглядел еще прекрасней, чем днем, но им некогда было любоваться чудесным видом. Обоих волновала встреча с Владычицей, поэтому они только мельком глянули на разноцветные фонарики и гирлянды огней, которые начали зажигаться то там, то тут. А Иоль то и дело порывался спросить, где Звездинка, но почему-то не решился. Они прошли совсем недалеко и скоро достигли центра сада. Здесь росло огромно дерево с гладкой корой. В закатных лучах она отливала золотом. Крона вздымалась на невообразимую высоту. Ветер чуть шевелил серебристо-зеленую листву, поэтому было ощущение, что ясень светиться изнутри. Рядом с исполином, чуть в стороне был маленький водоем. Высокими краями он напоминал чашу. Вокруг поляны собралась пестрая толпа Тэлери. Прямо перед великаном был установлен золотой трон, на котором восседала сама Владычица Тэлери. Владо и Иоль сделали несколько шагов и невольно опустились перед нею на одно колено. Владычица Эя была прекрасна и величественна, но дивный взор её не был ни грозным, горделивым. Струящиеся светлые волосы тяжелыми волнами падали на грудь, скрывая узор длинного белоснежного платья, на голове сверкала золотом кружевная диадема, украшенная изумрудами и сапфирами.
Владычица Тэлери, едва увидев гостей, встала им навстречу.
- Поднимитесь, друзья, - прозвучал мелодичный голос. - Это я должна преклонить перед вами колени. Вы спасли мою отраду, мою единственную дочь.
По рядам Тэлери, собравшимся на поляне, пробежал шум: никто не знал о том, почему этих двух людей принимают так торжественно. Эя возвысила голос:
- Да, люди, к которым мы относились высокомерно и считали, что у них нет Дара, сумели освободить Этиль от пут Черных альвов. Примите мою искреннюю благодарность, князь Владо-Аррэй и ты, Иолл-Эдар, - с этими словами Владычица до земли поклонилась опешившим людям.
- Этиль, наша звёздочка, - прокатилось по рядам, Тэлери расступились. К ясеню, немного смущаясь, вышла девочка-подросток в длинном серебристом платье с узором голубых волнам.
- Ой! - растерянно воскликнул Иоль.
Но Этиль посмотрела ему прямо в глаза, и мальчик понял – это она. «Но как это вышло? Почему за несколько часов Звездинка повзрослела почти на десять лет?»
- Ты удивлен, Иолл-Эдар? – весело спросила Этиль. - Но это я. Дело в том, что мы, Тэлери, растем и мужаем не так как вы – люди. Пока я не пройду сквозь Возрастание, когда детство покинет меня навсегда, я могу сама выбирать тот возраст, в котором хочу быть. Там в лесу я испугалась. Мне захотелось стать маленькой и незаметной.
Владо удивился, как легко и честно девочка призналась в своей слабости.
- Что же здесь удивительного? – Звёздинка словно прочитала его мысли. - Никто не будет спорить о том, что моя жизнь висела на волоске, и если бы не вы, меня сегодня уже не было на свете.
- Это так, - тихо проговорила Владычица Эя. - Чёрные альвы наши заклятые враги. Я хочу предупредить вас, освободив Этиль, вы навлекли на себя их гнев! Я думала, чем же смогу отблагодарить вас и решила. Как только вы покинете наши Чертоги, ваша жизнь будет в опасности, поэтому мой дар будет вам очень кстати, - между пальцев Владычицы сверкнула ослепительная молния. - Этот Серебряный рожок наше величайшее сокровище. Где бы ты ни был, Владо, стоит тебе поднести его к губам и протрубить, к тебе придёт помощь. Любой Тэлери услышит звук Серебряного рога и не оставит зовущего в беде.
Владычица с поклоном протянула Владо подарок. Князь опустился на одно колено и торжественно принял его. Рог был великолепен: отлитый из белого нетускнеющего серебра с выгравированными ярко-синими цветами и таинственными письменами.
- Благодарю, тебя Владычица за бесценное сокровище. Ты можешь не сомневаться, Рог никогда не употребиться во зло.
Эя улыбнулась:
- Я не сомневаюсь, мой князь. В знак доверия и дружбы я приглашаю тебя на Совет, который состоится здесь и сейчас.
Иоль растерялся. Он не знал как себя вести. После слов Владычицы многие Тэлери, не участвовавшие в Совете стали покидать поляну. «Как же быть мне, ведь я тоже не приглашен?». Его выручила Этиль. Девочка ухватила Иоля за руку и потащила вглубь сада.
- Что ты растерялся, Иолл-Эдар. Идём.
- Я думал, что ты тоже будешь там…
- С чего ты взял?
- Ведь ты царевна, дочь Владычицы.
- Что с того? Я не имею права быть на Совете. Я ничем не заслужила права быть там и решать судьбу народа, кроме того, я ещё ребенок. У взрослых свои дела, у нас свои. Идём, - повторила царевна и потянула его за руку.
Они прошли несколько шагов, пока поляна Совета не скрылась из виду, и не стихли голоса. Этиль внезапно остановилась. Сумерки окутали Дивный сад. Деревья и цветы приобрели облик фантастических существ – добрых и весёлых, а не грозных и страшных как на опушке Великого Леса. Небосвод проткнули первые иглы звёзд. Царевна повернула к Иолю внезапно посерьёзневшее лицо. Тот потупился – в её прекрасных очах блеснули слезы. Мальчик взял её похолодевшие пальцы в свои ладони.
- Что ты, Звездинка. Все уже позади.
- Я не знаю, Иоль, но у меня тяжело на сердце. Мне кажется, что ты задумал что-то плохое…
Он встрепенулся.
- Нет, не зло против других. Но… скажи, неужели эта жертва нужна? Ведь должен быть другой выход.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - глухо вымолвил Иоль.
- Ты знаешь, и я знаю,- печально возразила она.
- А если так, то ты должна понять, что иного пути нет. Иолику по-другому не спасти. Я хотя бы буду знать, что она жива и счастлива.
- Счастлива?
- Но что же ты предлагаешь, царевна? – воскликнул Иоль зазвеневшим голосом.
Этиль опустила голову и вместо ответа спросила:
- А князь знает о твоем решении?
- Нет, это ни к чему. Он не знает ничего о проклятии и не должен знать.
- Иоль, ты не можешь решать за него.
- Я могу решать за себя. Тем более, что уже ничего нельзя изменить. Это пустой разговор, к чему ты завела его?
- Я хотела… Я думала…
- Нет! – Иоль резко оборвал её и почти с ужасом отпрянул. Ему показалось, что царевна Тэлери сейчас переведет на себя проклятие, которое он добровольно взял. - Я запрещаю! Ты ничего не сможешь сделать.
Этиль покусала губы.
- Хорошо, оставим это. Я не стану тебя принуждать против воли, но я прошу принять от меня один маленький подарок. Нет-нет, - остановила она его протестующий жест. - Дар Владычицы князю, безусловно, бесценен. Я же хочу подарить тебе, Иолл-Эдар, мой талисман.
На груди Этиль блеснул лазурью чистейшей воды сапфир в тонкой серебряной оправе. Каждая грань камня отражала свет. Иоль наклонил голову и принял дар царевны.
- Это не простой самоцвет, Иоль. С его помощью ты всегда, когда захочешь, сможешь поговорить со мной. Стоит лишь прикоснуться к нему и позвать меня, я везде услышу тебя.
- Благодарю тебя, Звезда Тэлери.
Некоторое время они в молчании шли по тропинке, наслаждаясь красотой и прохладой ночи. Дорожка вывела их на берег озера. Здесь, в величественной тишине они увидели чудо. По тёмной, зеркальной глади озера пробежал ветер, рождая маленькие волны. Неподвижная поверхность всколыхнулась, осветилась серебряным светом, поднялась гигантским куполом и разбилась мириадами сверкающих капель. Взорам детей открылась прекрасная и величественная ослепительно-белая лилия – царица цветов.
Иоль застыл в восхищении, ожидая, что будет дальше, и не сразу почувствовал, как Этиль тронула его за рукав.
- Иоль, позволь мне рассказать обо всем маме. Быть может, на Совете найдут правильное решение и смогут помочь.
- Нет, Звездинка. Проклятие может снять только колдунья. Иного пути нет, - повторил мальчик.
Этиль съежилась и отвернулась, а потом проговорила, глядя на озеро:
- Тэлери не принимали людей всерьез, считая, что у них нет Дара. И это так. Князь Владо не справился бы с путами Чёрных альвов без тебя. Ты другой. Я не понимаю, почему, но чувствую это. Мне очень жаль, что ты не хочешь принять помощь. Совет принял бы разумное решение. Приносить себя в жертву – это глупо!
- Ты напрасно стараешься, Звездинка. Я сам волен распоряжаться своей судьбой и спокоен, когда знаю, что, по крайней мере, такая гибель сестре не грозит. Иначе всё наше путешествие потеряло бы всякий смысл. Но… я не понимаю, царевна, как ты узнала о проклятии?
- Я просто почувствовала.
- А другие Тэлери?
- Они, наверное, нет. Даже мама.
Они помолчали, потом Иоль задумчиво сказал:
- Звездинка, не думай, пожалуйста, что я стремлюсь свести счёты с жизнью, или, что я великий герой, которого не страшит гибель. Я, как и ты, надеюсь на лучшее. Поверь мне, я уверен, что пока моё решение – единственно верное. Одни боги знают, что ждёт нас впереди. Может быть, я ещё пожалею об этом, но не сейчас. Старец Гор всё ясно растолковал мне, и я думаю, что наступит день, когда всё переменится. Ведь есть ещё надежда. Иногда я вижу какие-то картины, которые говорят мне о будущем. Теперь мне кажется, что и тебя я видел когда-то…
- Я тоже видела тебя в Зеркале Мира, - как эхо откликнулась Этиль. - Пусть всё идёт своим чередом, и не будем больше возвращаться к этому разговору. Но мы непременно ещё встретимся, ведь так?
Иоль вдруг рассмеялся:
- Звездинка, мы же не сейчас расстаемся.
- Да-да, конечно! Сегодня забудем всё плохое. Идём, - Этиль потянула Иоля за руку, и они скрылись в глубине сада.

Иоль возвратился в шатер, который Тэлери определили им для жизни здесь, поздно ночью. Мальчик старался ступать неслышно, чтоб не разбудить князя. Он был уверен, что Совет закончился давным-давно, и Владо уже спит. Но это было не так. Едва Иоль поднял полог и, нагнувшись, зашёл в шатёр, как услышал недовольное ворчание:
- Где ты был? Я уже хотел идти тебя искать.
- Прости, княже, - мальчик виновато опустил голову, не смея взглянуть в лицо рассерженного князя. - Мы просто заигрались с Этиль.
- Заигрались! – Владо вскочил и нервно начал мерить шагами пространство шатра. - Ты сведёшь меня с ума, Иоль. Как можно быть таким беспечным?! Мы в чужой стране, где всё время нужно держать ухо востро, пойми!
- Княже, как ты можешь так говорить? - Иоль ошарашено глядел на побледневшее гневное лицо князя. - Где, как не в Чертогах Тэлери мы можем чувствовать себя в безопасности? Это последний приют перед открытой опасностью. Почему бы нам ни воспользоваться отдыхом?
Владо улыбнулся и положил руку ему на плечо:
- Конечно, мой мальчик. Я просто волновался за тебя. Уже поздно, давай спать.
Иоль пожал плечами и почти без сил рухнул на ложе. Сказалась бессонная ночь и тревоги дня. Уснул он мгновенно. Владо же не спалось. Он беспокойно ворочался и вздыхал. Потом сел, прислонился к мягкой стенке шатра и, обхватив голову руками, задумался. Когда в откинутый полог шатра заполз предрассветный холод и серый дрожащий свет, князь поднялся и подошел к Иолю. Он долго изучал раскрасневшееся во сне лицо, и всё качал головой. Он покусал губы и пробормотал:
- Невозможно! Этого не может быть!
Мальчик повозился на постели и съежился. Владо секунду постоял. Потом, будто опомнившись, скинул с плеч плащ и накрыл им Иоля. Он опустил полог, вздохнул, бросился на кровать, поглубже зарывшись в вереск, и смежил веки. Но и во сне тяжелые мысли не покидали его. Владо вновь увидел Владычицу Эю. После Совета она остановила его и сказала:
- Скажи мне, князь, ты полностью уверен в своём спутнике?
- Да, конечно. Но, что ты имеешь в виду?
- Видишь ли, Владо, я не сомневаюсь, что мальчик Иолл-Эдар честный и добрый, но будь осторожен с ним.
- Я не понимаю тебя, Владычица! – резко сказал он.
- Я должна предостеречь тебя. Будь с ним очень осторожен, смотри за ним. В критический момент Иоль может сорваться.
- Я… Мне не нравятся твои загадки, Владычица. Если ты хочешь, чтобы я поверил тебе, говори яснее.
Эя помолчала в раздумье и печально опустила голову.
- Хорошо, я отвечу, – она помедлила и, наконец, сказала: - Дело в том, что в жилах этого мальчика течёт кровь Чёрных альвов.
Владо отшатнулся.
- Это ложь, он человек!
- Это правда. Я не отрицаю, он человек, но среди его предков были Чёрные альвы, - повторила Эя и подняла на князя печальные глаза. - Поверь, я это чувствую.

***

Путешественники тронулись в дорогу следующим утром. Сама Владычица приглашала их погостить у альвов до Весеннего праздника, красивого и очень важного в жизни Тэлеи, но Владо отклонил приглашение.
- Прости, светлая Владычица, но мы не можем задерживаться. Я понимаю, какая огромная честь оказана нам, и всё же мы должны ехать. Каждая минута нашего промедления оборачивается новыми муками для моей дочери, - сказал князь с поклоном, когда вдвоем с Эей медленно шли по тропинке Дивного сада.
- Ну что ж, - она со вздохом развела руками. - Я отпускаю тебя. Знай, ты всегда желанный гость в Чертогах Тэлери и помни, если ты будешь смотреть в глаза смерти, протруби в Рог и помощь непременно придёт. Только запомни – воспользоваться помощью Серебряного рога можно лишь раз, поэтому используй его только в крайнем случае.
- Я понял тебя, Владычица, - проговорил князь, заметно помрачнев. «Как же я мог упустить из виду. Конечно, такой ценный подарок не дарят просто так. Обязательно должен быть како-то подвох!» Но, встретив печальный взгляд Владычицы, оборвал себя. Эя положила руку ему на плечо и сказала,
- Такие дары, Владо, не могут быть иными, а вас ничто не убережет от опасности в пути, даже целая армия Тэлери. Всё, что должно произойти, исполнится.
Князь встрепенулся.
- Так, ты знаешь будущее. Эя, открой, что меня ждёт. Сумею ли я спасти дочь?
По лицу Владычицы пробежала лёгкая тень, но она ответила:
- Будущее темно. Чаша весов колеблется, и выбор ещё не сделан, Владо. Мальчик, Иолл-Эдар должен решить, кому он принадлежит - Свету или Тьме.
- Причем здесь Иоль? Росинка - моя дочь, я совершил когда-то страшную ошибку и я должен её исправить.
- Я ничего другого не могу тебе сказать. Тем более, что ты и так узнал слишком много. - Эя нахмурилась. - Тэлери ещё никогда ни одному человеку не оказывали такой чести.
- Прости меня, я не сдержался.
- Прощай, - Владычица отвернулась и скрылась в глубине сада.
Владо, растеряный и ошеломленный, остался стоять на аллее и ругал себя:
- Надо же быть таким ослом – поссориться с Тэлери.
Но изменить ничего было уже нельзя. Владычица Эя не приняла его извинений. Он вздохнул и поплелся к шатру, где нашел Иоля, уже готового к походу, и Этиль. Дети стояли на пороге шатра и молча смотрели друг другу в глаза. Князь их окликнул. Встрепенувшись, Иоль протянул царевне руку и прошептал:
- До свидания.
- Удачи, - так же тихо откликнулась девочка и крепко стиснула его ладонь.

Князь и мальчик пересекли Сад Тэлери в полном одиночестве. Ни один Альв не встретился им на пути.
- Странно, княже, Тэлери так хорошо к нам отнеслись, так радушно принимали… И вдруг даже проводить не пришли, - с недоумением сказал Иоль.
- Я тоже удивлен, - сказал князь, а про себя подумал, что слукавил. Их не провожают, наверное, потому что так распорядилась Владычица. Он оскорбил её недоверием. Хорошо, если Рог не исчезнет, когда они выйдут за пределы Чертогов. «Да, нет, не может быть! Тэлери не могут быть коварными», - оборвал он себя. Обоим было очень грустно. Они шли, не любуясь дивной красотой, не обращая внимания на птичьи трели и рулады.
«Вот сейчас, за следующим поворотом мы увидим зелёную ограду, выйдем за ворота и больше никогда не попадем в чудесный сад, не увидим Альвов», - думал князь.
- Смотри, княже! – вскрикнул Иоль и остановился. Около Золотых ворот, которые охраняли два Альва – лучника стояла Владычица Эя, а рядом с нею Этиль и Славур. Эя сделала шаг навстречу и сказала:
- Друзья, князь Владо, Иолл-Эдар, не в наших правилах провожать гостей, но мы хотим это сделать. Именно здесь – у Зеленой стены – нашей границы я желаю вам доброго пути и надеюсь, что это пожелание оградит вас от напрасных трудностей и случайных бед.
- Наши судьбы навсегда связаны и не исключено, что мы ещё встретимся, - проговорил Славур.
- Даже раньше, чем вы думаете, - вставила Этиль, но так тихо, что услышал один Иоль. - Счастливо! – добавила она громче и по человеческому обычаю махнула рукой.
Путешественники помахали в ответ, вскочили на коней, которые нетерпеливо били копытами.
- Помните, помощь придёт, где бы вы ни были, - услышали они голос Владычицы.
Владо обернулся, чтоб ещё раз посмотреть на неё, но ничего не увидел. Чертоги Тэлери скрылись в зелёной дымке. Кругом был только лес. Тропинка, уверенно петлявшая между деревьями, скоро вывела их на опушку. Великий лес остался позади. Путники ступили на первые отроги гор.

3.

- Ну вот, Иоль, и закончились гостеприимные земли Аррилина. Я не припомню, чтоб так далеко на восток забирались даже торговцы. Все наши друзья живут на севере и западе от Олтея, за исключением твоих соплеменников. За Синими Горами побывали лишь немногие неутомимые путешественники, смысл жизни которых составляет дорога, - задумчиво проговорил князь.
Мальчик согласно кивнул:
- Старик Доал, помнишь, я рассказывал про него, из таких. Когда я решил идти искать сестру, он предупредил, что если я пойду в Синие Горы, то должен быть осторожен. Здесь также живут тороки, правда, немного другие, чем на востоке Аррилина. Эти горные тороки не кочевники. Доал говорил, что они называют себя Пещерным народом. Он несколько лет был у них в плену и насмотрелся всего. Доал всегда рассказывал какие-нибудь жуткие истории, особенно по вечерам. Он сказал, что примерно в этом районе есть перевал, на который должна указать тройная вершина в виде короны: два коротких зубца, а между ними острый пик. Левее Короны должен быть перевал. Вот, он даже попытался нарисовать этот путь.
Мальчик вытащил из-за пазухи смятый листок бумаги, на котором было изображено что-то наподобие карты.
- Твой старик просто кладезь мудрости! – воскликнул Владо, рассматривая импровизированную карту.
- Да. В молодости он много бродил по свету. Он всё искал кого-то. Только нам не рассказывал кого.
- Нашёл?
- Нет. Он отчаялся и вернулся домой. Годы подточили его, и теперь он только рассказывает о своих скитаниях.
Так, беседуя, путники поднимались всё выше по горным уступам.
- Смотри, княже, я вижу корону. Вон там, в стороне.
Владо вскинул голову. Трезубая вершина ослепительно сияла в солнечных лучах. Правда, чуть ниже, там, где с гор срывался бурный поток водопада, начали сгущаться тучи, похожие на обрывки тумана. Но седловина перевала и горная тропинка, ведущая к ней, просматривались ещё хорошо.
Князь посмотрел на солнце, которое уже начало клониться к закату, на облако над перевалом и покачал головой.
- Погода в горах – шутка капризная. Я думаю, что нам не стоит штурмовать горы сегодня. Не нравятся мне эти тучки. Будет лучше, если мы отыщем какую-нибудь просторную сухую пещеру и переночуем там, а утром двинемся дальше.
Пещеры, однако, они не нашли, зато чуть выше увидели отличное убежище, словно кто-то специально для них постарался. Чуть в стороне от тропинки огромный валун примыкал к гладкой отвесной скале, получился небольшой закуток. Достаточно просторный, однако, чтобы здесь могли уместиться два человека. А обломок скалы, вероятно, занесенный сюда оползнем, образовал навес.
- Смотри, Иоль, какие хоромы, - сказал князь, радостно потирая руки.
- Нам даже за дровами далеко ходить не нужно, - согласился мальчик. Рядом рос колючий кустарник, отлично подошедший для костра. Лошадей они привязали тут же.
После полуночи Владо, который дежурил первым, разбудил Иоля.
- Я посплю часа три и сменю тебя, - сонно пробормотал он и тут же провалился в сон.
Иоль поёжился, подсел поближе к костру и запахнулся в плащ. В огне потрескивали сучья, дым ел глаза, лошади иногда всхрапывали рядом и переступали копытами. Чтоб не заснуть, мальчик бросил в костер несколько веток и сделал три круга вокруг их навеса, держа его всё время в поле зрения, но скоро утомился и вновь привалился спиной к камню. Тот уже успел остыть за ночь и неприятно холодил затылок и спину, зато помогал бороться со сном.
Вдруг что-то изменилось. Стена, до этого момента неподвижная и неприступная, начала съезжать в сторону. Иоль испугался, что заснул и с силой тряхнул головой. Но это был не сон. Вместо монолитной скалы теперь зиял чёрной пастью огромный провал. А через секунду оттуда выбрались двое. Сон мигом слетел с мальчика. Он выхватил меч и прыгнул вперед, загородив собой ещё не проснувшегося князя.
- Кто вы?! – крикнул Иоль, невольно зазвеневшим голосом.
Пришельцы попятились было, но тут же вышли на свет. Оба были невысокого роста (чуть ниже Иоля), но широкогрудые и коренастые. Старший, выше и плотнее, с длинной пегой бородой, заправленной за кушак, в низко надвинутом капюшоне, из-под которого торчал длинный крючковатый нос, да сверкали цепкие, похожие на два буравчика угольные глазки грозно нахмурился и вытащил из-за пояса топор. Второй, маленький и более грацильный, сделал шаг вперед. Слишком просторный капюшон упал, открыв довольно приветливое безбородое лицо. Незнакомец откинул со лба тёмные волосы и улыбнулся.
- Мы – Стражи пещер, а кто вы такие? Что вы делаете в наших владениях и почему обнажаете против нас оружие? – спросил он гортанным голосом.
- Прости его, господин, - раздался голос за спиной Иоля. Тот опустил меч, а князь вышел вперед. - Мальчик лишь берег мой сон.
Незнакомец молча наклонил голову.
- Моё имя, Владо-Аррэй, я верховный князь княжества Олтей, - продолжал он. - Это мой спутник, Иолл-Эдар, его родина Аррилин. Мы не желаем вам зла. Наш путь лежит в землю Ати, и единственная дорога проходит через ваши земли и Коронный перевал. Если срочные дела не зовут вас к службе, я предлагаю разделить с нами нашу скромную трапезу.
С этими словами князь сделал приглашающий жест.
- Я принимаю предложение,- сказал незнакомец и, обернувшись к своему спутнику, добавил. - Ты можешь идти, Гордин.
Бородач, не проронивший до этого ни слова, так же молча поклонился и скрылся в проёме. Вслед за этим скальная стена заняла свое прежнее место, скрыв всякие следы прохода.
«Вот странно, - подумал Иоль, - по виду этот маленький человечек совсем мальчишка, а между тем тот, второй, послушался его беспрекословно. Не иначе, как это какой-нибудь здешний наследный принц, а то и сам правитель». Эти размышления, однако, не помешали ему проворно извлечь из дорожных сумок запасы, которыми снабдили их в Чертогах Тэлери: сушеные овощи, курагу и финики, какие-то удивительные, таявшие во рту и прекрасно утолявшие голод галеты и флягу с вином.
- Я – Эрин, Третий Страж Пещер, - наконец, представился незнакомец. - Я рад приветствовать вас в Синих Горах. Люди редкие гости в этих местах. Ведь вы, без сомнения, люди? – спросил он, немного смутившись.
Князь кивнул:
- Это так. А ваш народ?
- Мы – Стражи Пещер, гномы Синих Гор, - ответил Эрин.
- Всё же, какие дела завели вас в наши края? - после недолгого молчания спросил гном. - Если это, конечно, не секрет.
- Это не секрет, но довольно длинная и грустная история.
- Отлично, я люблю длинные истории, - Эрин повозился, устраиваясь поудобнее, и приготовился слушать.
Владо немного удивился, но всё же рассказал ему почти всё, опуская некоторые детали. Но он ни словом не обмолвился о Чертогах Тэлери. Глаза гнома широко раскрылись, а приоткрытый рот сделал его похожим на ребёнка. Признаться, он совсем не умел слушать и перебивал князя самым невежливым образом.
- Значит, у вас водятся тороки? Эти злобные твари очень докучают нам. Даже наши, наши воины не всегда могут обуздать их. Где уж людям справиться с тороками… А этот старик, Гор, весьма умен. Уж не течёт ли в его жилах кровь гномов?
- Я, право, не расспрашивал его об этом, - ответил князь, слегка обескураженный поведением Эрина.
Иоль по-настоящему веселился. Ему стоило большого труда спрятать улыбку. Этот смешной маленький гномик, который воображал себя высокой фигурой, напомнил ему беззаботного дружка с хутора. «Хотя всё это может быть коварной ловушкой. Доал говорил, что был в рабстве у пещерного народа, а этот называет себя Стражем Пещер», - вдруг подумал Иоль и нахмурился. А Эрин, между тем, с большим удовольствием уплетал галеты и фрукты, ни мало не смущаясь, пока не уничтожил почти все их запасы. Костер прогорал быстро, и Иоль уже несколько раз должен был выйти наружу, чтоб нарубить сушняка. К утру упала роса, и ветки шипели в огне и стреляли искрами в разные стороны. Одна из них клюнула Эрина в ладонь, когда тот потянулся за очередной галетой. Гном ойкнул и удивленно посмотрел на костер, потом на князя и сказал:
- Если вы желаете, я мог бы предложить вам свою помощь и проводить через горы. Перевал несколько дней назад заняли тороки, но я знаю тропу, по которой можно добраться до противоположного склона Синих Гор и спуститься в долину.
Иоль и Владо переглянулись. Всё это очень странно.
- А наши кони? – мальчик впервые за всю ночь нарушил молчание. Гном глянул на него и опустил глаза.
- Кони должны остаться здесь. По тропе им не пройти.
Князь резко выпрямился и, глядя сверху вниз на Эрина, отчетливо сказал:
- Тогда мы пойдем через Коронный перевал. Иоль, залей костер, - кивнул он спутнику. - Уже светает и нам пора в путь.
- Но там тороки! – в отчаянии вскрикнул гном, вскакивая на ноги.
Владо бросил на него гневный взгляд и молча начал собирать сумки.
- Я не пущу вас, - Эрин одним прыжком оказался в проеме навеса, загораживая выход.
- Что?! – князь бросил сумку на землю и выхватил меч. Он готов был уже кинуться на этого страшно назойливого гостя, когда Иоль сжал его руку протестующим жестом.
- Подожди, княже, - и, повернувшись к гному, спросил: - Почему мы должны тебе верить? Мы ничего не знаем ни о тебе, ни о твоем народе, а ты ничего не знаешь о нас. Почему ты решил помочь нам, даже показать тайную тропу? Может быть, это подвох и ты просто хочешь заманить нас в ловушку?
- Нет-нет! – Эрин закрутил головой так сильно, что она чуть не отвалилась. - Я понимаю, нелегко поверить первому встречному. Но я не желаю вам зла. Это правда! Люди так редко появляются в наших краях. Я никогда ещё не видел людей. Моя бабушка говорит, что они честнее и лучше гномов. И вы, вот, тоже хотите помочь человеку… Тороки также нападают на вас… А меня всегда учили, что враги наших врагов – наши друзья, - Эрин замолчал, а потом добавил очень тихо. - Я знаю, это очень больно, когда теряешь родных. А у вас есть надежда её спасти.
Владо мягче посмотрел на гномика. «Он выглядит вполне искренним», - подумал князь, а вслух спросил
- А что будет с нашими конями?
- Гордин позаботится о них. А когда вы будете возвращаться, то найдёте лошадей в целости и сохранности, - сказал гном. И в подтверждение его слов половина скальная дверь вновь отъехала в сторону, и из неё появился хмурый гном с пегой бородой, как будто он стоял за дверью и только ждал момента, когда его позовут. А может быть, так оно и было. Владо поколебался ещё намного и решил. Он подошел к Белогриву. Погладил по холке, зарывшись лицом в густую гриву, что-то быстро зашептал. Умное животное, склонив гордую голову, внимательно слушало хозяина. Иолю показалось, что конь несколько раз кивнул, соглашаясь с князем. Мальчик тоже простился со своим конём. Когда Владо, наконец, сумел оторваться от Белогрива, мальчик заметил, глаза князя неестественно блестят. Он поморгал несколько раз, будто смахивая соринку, и глухо сказал:
- Я доверяю вам свою жизнь, но не могу доверить жизнь своего друга. Я решил, пусть наши кони идут обратно. Они смогут найти дорогу домой.
Эрин только развел руками. Гордин отвесил поклон, бросив хмурый взгляд на путешественников, и молча удалился. Иоль и Владо расседлали коней и спрятали упряжь у навеса.
- Иди, друг, не бойся, - князь ещё раз ласково обнял Белогрива и слегка хлопнул его по крупу.
Иоль сжал в ладони талисман – подарок Этиль и прошептал едва слышно:
- Звездинка, позаботься о наших конях.
- В путь, - скомандовал Владо. И маленький отряд начал карабкаться в горы.

***

Вначале путешественники поднимались широкой торной дорогой, ведущей прямиком к перевалу. Князь начал беспокоиться и тревожно оглядывался по сторонам. Иоль стиснул рукоять меча и цепко следил за гномом. Тот, казалось, не замечал, что происходит со спутниками, и спокойно шёл вперед, тихонько насвистывая какую-то песенку. Внезапно Эрин остановился, покрутил головой, что-то ища. Вдруг прыгнул в сторону и исчез
- Эй! - растерянно крикнул князь и выхватил меч, прижавшись к скале. Иоль был уже рядом. Но над ними раздался весёлый смешок:
- Здорово я вас провел? – Эрин высунул голову из узкой щели, уходящей резко влево от дороги на перевал.
- Ловко, - князь рассмеялся.
- Идите сюда. Вот она, тропа. Не бойтесь, здесь достаточно широко.
Князь, а следом за ним Иоль протиснулись в расселину. Здесь было неуютно. Казалось, что скалы сейчас упадут, раздавят их своей мощью. Владо присвистнул:
- Ничего себе. Идём?
Эрин кивнул.
- Но прежде нужно обвязаться верёвкой. Скоро мы выйдем к обрыву. Без страховки там очень опасно.
Гном извлек из складок плаща довольно большой моток веревки и ловко соорудил три широкие петли. Прежде, чем они двинулись в путь, он несколько раз дернул верёвку – проверил, хорошо ли держат узлы. Убедившись, что всё в порядке, Эрин двинулся вперёд. За ним гуськом шли князь и мальчик.
Несмотря на то, что тропинка довольно круто забирала вверх, прорубленные в скале ступеньки облегчали путь. Стены немного расступились, и это радовало. Но Эрин оказался прав. Очень скоро опоры справа не стало. Скала оборвалась так внезапно, что у Владо закружилась голова. Они оказались на краю бездонной пропасти. Слева возвышалась неприступная, совершенно гладкая, отливающая черным перламутром стена, а справа в полуметре зиял обрыв в пропасть. Узкая, неровная полоска земли выглядела ниткой, готовой порваться каждое мгновение.
- Впечатляет, - медленно проговорил князь.
- Вы не передумали? – спросил Эрин.
- А разве у нас есть другой путь? Ты же сам нас уверял, что перевал занят тороками.
- Тогда идём. Ступайте за мной и не смотрите вниз.
Эрин тронулся в путь, но почти сразу остановился и удивлённо глянул через плечо, когда почувствовал, что веревка, туго завязанная на поясе, натянулась. Владо стоял на краю обрыва, боясь оторвать руки от скалы. Трудно было решиться сделать первый шаг. Да ещё эта стена нестерпимо сверкала на солнце, отражая свет глянцевой поверхностью.
- Княже, нужно идти, - мягко, но настойчиво сказал Иоль.
- Да… да.
Владо зажмурился и шагнул, как шагают в пропасть. Но ничего не случилось. Под ногами по-прежнему была твердая земля, а слева надежная, как вечность скала. Князь вздохнул, и маленький отряд двинулся дальше.

Они шли уже довольно долго, всё выше забираясь в горы. Заметно похолодало, а в воздухе стало меньше кислорода. Каждый вздох теперь давался с трудом. Эрин, наверное, для того, чтобы успокоить своих спутников, постоянно развлекал их разговорами.
- Это ничего, - весело говорил гном. - К горам быстро привыкают и даже жить без них не могут. Научиться балансировать на краю бездны не такая уж трудная штука. А какие в горах пещеры – просто чудо! Где уж равнинам сравниться с ними красотой! Видели бы вы наши прекрасные каменные сады, россыпи драгоценных камней, золотые и серебряные жилы, которые сверкают в свете факелов ярче солнца. Ярче сияют лишь горные пики, покрытые льдом. Правда, я больше люблю любоваться ими снизу, со склонов. Лед, ветер и острый, игольчатый воздух – не очень приятные вещи. Кстати, когда мы поднимемся ещё выше, вы сможете их по достоинству оценить.
- Что: пики или лёд и ветер? – прервал его князь. По его мнению, воздух и так уже достаточно сильно похолодал, а ветер буквально сбивал с ног. Приходилось прижиматься к самой скале, чтобы сохранить равновесие.
- И то, и другое, - рассмеялся Эрин. Он оценил шутку.
Иоль не участвовал в беседе. Он с трудом мог расслышать, о чём говорят его спутники, и ничего не видел впереди из-за широкой спины князя. Зато все чувства его были обострены до предела. «Что-то не так. Это слишком легко», - подумал он. Внезапная тревога резанула по сердцу и, прежде чем он сумел сообразить, в чём дело и крикнуть: - Берегись! – инстинктивно падая назад, раздался короткий придушенный крик, и… тропинка под ногами исчезла.

* * *

Эрин и Владо висели над бездной, тщетно силясь за что-нибудь уцепиться. Иоль сумел сохранить равновесие и начал медленно пятиться назад. Он знал, что от того, насколько крепка веревка, зависит их спасение. Вдруг черный вихрь хлестнул его по лицу. В ту же секунду перед ним возникла фигура в длинном тёмном плаще. Иоль даже успел разглядеть очень белое, с неестественно правильными чертами, искаженное гримасой, лицо. Он в ужасе отшатнулся. Но незнакомец лишь дико расхохотался ему в лицо, взмахнул полами плаща, как крыльями и исчез.
- Что за… - начал было Иоль, когда почувствовал, что его уже ничего не тянет вниз, к обрыву. Узел каким-то образом развязался, и веревка змеёй заскользила в пропасть. Он успел поймать её и обмотать вокруг кистей, уцепился ногами за камни и уперся в стену. Кажется, движение вниз прекратилось. Секунду все было тихо и неподвижно.
-Иоль! - донеслось снизу.
- Вы живы?
-Ты крепко привязал?
- Я держу… - это уже сквозь зубы.
- Иоль, отойди от обрыва и не шевелись, мы попытаемся сами выбраться, - видимо князь не расслышал слова мальчика.
- Да… - а про себя подумал: «Хорошая идея, мне бы ещё суметь удержаться…»
Веревка задергалась и заелозила у него в руках как живая, врезаясь в ладони. От дикой боли слезы сами собой брызнули из глаз. Хуже всего было то, что он медленно, сантиметр за сантиметром, сползал к обрыву.
- Я должен… должен удержать! - твердил он, а чей-то голос сладко и настойчиво пел ему в уши:
- Отпусти. Ты не удержишь. Вы все погибнете. Так нелепо. Иолику тогда никто не спасет. А ты сможешь. Только отпусти веревку.
- Нет.
- Тебе больно. Отпусти и все пройдет. Ты спустишься вниз и будешь в безопасности.
- Нет! Нет! Нет!..
Он знал, что не должен поддаваться искушению, но боль все нестерпимее и край пропасти всё ближе… Едкий пот заливает лицо, и ослабевшие руки уже не держат веревку.
Внезапно навалилась тьма.

***

Так хорошо и спокойно лежать. «Неужели я умер? Нет, не надо меня толкать. Оставьте меня».
- Иоль, Иоль! – кто-то настойчиво тормошил его и поливал сверху водой.
Он нехотя открыл глаза и увидел склонившееся над ним встревоженное лицо князя.
- Великие боги! Как ты меня напугал, мальчик.
- Мы живы? – едва слышно прошептал Иоль.
Владо улыбнулся.
- Как видишь.
Иоль оперся на землю, чтоб подняться и сморщился. Он скосил глаза и увидел свои ладони, перевязанные тряпицами. Сквозь белую ткань проступили красные пятна. Владо помог ему подняться. Они всё ещё были на тропе, только теперь перед ними зиял огромный провал в несколько метров шириной, преодолеть который не было никакой возможности. Князь ласково обнял его за плечи.
- Иоль, мальчик мой, ты держал нас обоих! Я просто не представляю, как ты нас вытащил.
Иоль оглянулся. Эрин стоял поодаль и виновато сопел. Он вскинул глаза и тут же снова понурился.
- Я не понимаю, почему развязался узел. Я проверял… Я всегда побеждал в соревнованиях, мои узлы никто никогда не мог развязать, кроме меня. А тут…
Иоль положил руку ему на плечо:
- Ты не виноват, Эрин. Веревка тут не причём, - и в двух словах рассказал о своем видении. - Разве вы не слышали жуткого смеха?
- Нет, - князь и Эрин разом покачали головой.
- Странно. Как же вы выбрались, ведь я упустил веревку?
- Упустил? – Владо удивленно воззрился на него. - Ничего подобного. Разве ты не слышал, что я говорил: пока ты держал нас обоих, Эрин вскарабкался по веревке как кошка. Ты помог забраться наверх ему, а потом вы вдвоем вытащили меня. И, только когда я был уже наверху, ты вдруг упал и потерял сознание.
- Я не помню этого, - растерянно проговорил Иоль. О странном голосе, искушавшем его и уговаривавшем бросить друзей, он даже не упомянул. К действительности его вернул голос Владо.
- Так что же мы будем теперь делать?
- Наверное, придётся спуститься и… - Эрин не договорил и резко развернулся, вытаскивая из-за пояса тесак.
- Та-ак, - протянул Владо, обнажая меч.
Из расселины на краю обрыва с диким воплем и визгом вывалилось около десятка тороков: приземистых и косматых с плоскими приплюснутыми лицами. Все были в железных шишаках, в обшитых металлическими пластинами куртках и с увесистыми топорами.
- Стоило ли так далеко забираться, - сквозь зубы бросил Иоль. Меч было неудобно держать забинтованной рукой и головокружение не совсем прошло, но это было уже не важно.
Они стояли втроем на узенькой тропе на краю пропасти против десятка свирепых солдат, отчётливо понимая - это конец. Сколько минут они продержаться?
- Может быть сразу в пропасть, чтоб не мучиться? – невесело пошутил Владо.
- Нет! Смотри, что сейчас будет, - неожиданно бросил Эрин, прыгнул в сторону, прямо в скалу и… пропал.
Владо ещё не понял, что случилось, когда почувствовал сильный рывок и полетел следом. Удара не было. Они оказались в просторной и довольно светлой пещере. Мимо них в полном молчании пробегали гномы и прыгали сквозь стену наружу.
- Эй, где мы? – князь покрутил головой. Ему никто не ответил, но к ним подошёл какой-то гном в богатых одеждах и роскошном, шитом золотом поясе.
- Третий Страж Эрин, Дан Орин приказал тебе явиться в Верхний Зал, - сурово проговорил тот. - Князь Владо-Аррэй, Иолл-Эдар, будьте нашими гостями. Дан Орин примет вас в Верхнем Зале. Следуйте за мной,- с поклоном обратился он к путешественникам.
Иоль и Владо переглянулись - это был Гордин. Они с трудом узнали пегобородого спутника Эрина. Владо поклонился в ответ и учтиво ответил:
- Буду рад принять приглашение.
- А как же тороки? – не удержался Иоль.
- О, пусть они тебя не волнуют. Стражи Пещер заставят Горных людей навсегда забыть путь к тайной тропе гномов. Поторопись! – бросил он Эрину.
Тот дрожащими руками развязывал узлы на веревке, освобождая своих спутников.
«Вот странно. Роли как будто поменялись. Будем надеяться, что скоро всё прояснится», - подумал Иоль.

запись создана: 08.01.2014 в 22:09

@темы: @что-то... вроде..., @Наследники

---

о книге

Давным-давно я прочитала один из самых моих любимых рассказов по Треку - повесть Серебряного Ветра "Путь домой". Я до сих пор очень люблю этот, самый первый её вариант.

Потом, когда вышла книга, настоящая книга, я прочитала её взахлёб и написала очень длинный подробный пост о ней. Здесь: Елена Радзюкевич "Путь домой".
Это настоящая крепкая классическая фантастика. Но, конечно, как в любой хорошей книге, главное в ней - это отношения.

А не так давно, автор написала продолжение. И сделала буктрейлер к ней.
вот он:



Это продолжение нравится мне, пожалуй, даже больше, чем начало )

@темы: @книги

---

Ну вот, я посмотрела два с половиной сезона Шерлока и могу с уверенностью сказать, что теперь я отлично понимаю фанатов и фанаток этого сериала и все восторженные вопли по его поводу.
Потому что мне он тоже невероятно... нет не так НЕВЕРОЯТНО понравился.

@темы: @Шерлок

---

... И как это я пропустила первые два сезона Шерлока?
Теперь вот придётся скачивать

@темы: @всяко-разно, @Шерлок

---

Новогоднее путешествие

В этот раз мы ездили недалеко и совсем ненадолго. В Сергиев Посад.
Вот, то, что про Троице-Сергиеву лавру писали в 19 веке - так ничего с тех пор и не изменилось.
Сейчас у них там везде ремонт - готовятся к юбилею, который летом будет, зато вот что на каждом шагу - так это церковные лавки. РПЦ...

А теперь картинки:

Лавра:

смотреть дальше

вот этот пряничный домик в городе понравился:



в Лавре очередь в Троицкий собор: все хотят прикоснуться к прекрасному:






голуби ручные и нахальные:


а ещё понравился музей игрушки:

50-е годы:


20-30-е годы:


начало 20 - 19 век:









новогодние игрушки:

@темы: @фото, @т.н.жизнь

---

Наследники

Эту сказку я написала очень давно. Лет 10 или даже больше прошло с тех пор. Но я её до сих пор очень люблю. А ещё по ней можно проследить все мои тогдашние увлечения )
Некоторые остались и до сих пор.

Предупреждение: это макси.

ЧАСТЬ 1
ИОЛИКА

1.
…Это произошло в те далёкие времена, когда на земле жили добрые и злые волшебники, лунными ночами в зеленых чащобах танцевали дивные эльфы, в глубоких пещерах стучали молоточками трудолюбивые гномы, а на людские селения порой налетали ужасные драконы…

* * *

Жил на свете князь Владо-Аррэй – молодой и горячий. Любимыми его развлечениями были охота и танцы. Каждую неделю в белокаменном замке Владо гремели балы и маскарады. Князь считался завидным женихом, и все окрестные мамаши старались сосватать своих дочек за молодого властителя. Но куда там! Владо-Аррэй лишь смеялся, да кружил в танце то одну, то другую хорошенькую барышню, ни одной не отдавая предпочтения.

Как-то раз по осени Владо-Аррэй вместе с тремя веселыми друзьями отправился в дальний Восточный предел своего княжества. Нелегко было карабкаться по крутым горным тропкам, и княжеский конь захромал.
- Не беда, - сказал один из ординарцев Владо, - я знаю эти места. У подножия горы стоит маленькая деревушка. Там живет отличный кузнец, хромой старик Маркел.
- Так идем туда, - воскликнул князь, спешившись. Он очень любил своего коня Белогрива – последний подарок недавно погибшего отца.
Товарищи, последовали его примеру. Довольно скоро все трое оказались у околицы. В деревне им мигом указали крохотную избушку – немудреное жилище кузнеца, а рядом была и кузня.
Владо стукнул в оконце:
- Эй, хозяева! Есть кто-нибудь дома?
Заскрипела тяжелая дверь, и на пороге возникла девушка.
Князь глянул на нее и охнул. Никогда он такой красоты не видывал: стройная, словно березка, льняные косы ниже пояса, а глаза… Взглянула и навеки обожгла сердце Владо. Он будто окунулся в бездонные озёра.
- Что случилось? Вам нужна помощь? – зазвенел её голос.
- Конь мой захромал, видно потерял подкову, - едва вымолвил князь.
- Это не беда. Мой отец подкуёт твоего коня.
- Кто ты, девица?
Она рассмеялась в ответ:
- Я дочь кузнеца, Милена. Проходи в дом. Я сейчас кликну отца.
И упорхнула.

Охота уж князю не в радость.
- Не позволишь ли мне погостить в твоём доме дня три? – спросил он старого Маркела.
Тот, как отказать господину, согласился.
Князь отослал своих ординарцев, и все дни проводил с Миленой. А когда пришла пора уезжать, сказал:
- Милена, я жить без тебя не могу. Будь моей женой и хозяйкой в моем доме.
Но девушка в ответ лишь покачала головой:
- Какой ты быстрый, Владо. Поезжай сейчас в свой замок, и, если не забудешь меня, через год я буду ждать тебя на этом месте.
Загрустил князь, но, делать нечего, подчинился и отправился домой.

Целый год Владо-Аррэй жил в своем замке, не устраивал балов и маскарадов, не встречался с хорошенькими барышнями, почти забыл своих приятелей – охотников и, чтоб заглушить тоску по прекрасной дочери кузнеца, с головой окунулся в государственные дела. Лишь иногда в глубокой грусти садился верхом на Белогрива и путешествовал по окрестностям, да издали украдкой наблюдал за домом Милены.
А время, между тем, как ни медленно, но всё-таки шло. Так, день за днем, миновал целый год. Владо вскочил на коня и стрелой помчался в Восточный предел.
С колотящимся сердцем подъехал он к кузнице. Милена уж стояла на пороге.
- Владо, как я рада, что ты не забыл меня!

Свадьбу сыграли через три дня. Об этом торжестве долго потом говорили не только в княжестве Олтей, но и соседних государствах. На свадьбу пригласили всех окрестных королей, герцогов и князей. Вино лилось рекой, от всевозможных изысканных яств ломились столы, дамы и кавалеры щеголяли в самых дорогих нарядах. Только Владо-Аррэю до этого не было никакого дела. Он смотрел только на свою Милену и видел лишь её.

С тех пор Владо будто подменили. Куда пропал легкомысленный весельчак, на уме у которого были лишь развлечения? Правитель всерьёз взялся за свое государство.
После смерти старого князя Богумила миновало уже несколько лет, Владо совсем не занимался делами, и жизнь в княжестве становилась всё хуже. Теперь же он словно проснулся: прогнал советников – казнокрадов, приструнил разбойников на дорогах, отменил многие несправедливые поборы.
Простой народ буквально боготворил молодую княгиню, ведь именно с её появлением люди связывали улучшение жизни.

Через год у счастливых супругов родилась дочь, потом еще одна. Но недолго радовались Милена и Владо. Напала на княжество Олтей страшная болезнь – черная немочь. Забралась она и в княжеский дом – обеих дочерей забрала.
Князь был безутешен, Милена постарела от горя на десять лет.
Время шло, но боль не утихла и не забылась. Беда, казалось, не хотела оставлять княжеский дом: не было больше детишек у Владо и Милены. Что только не делали князь и княгиня, каким только богам не молились – всё напрасно.

* * *

Однажды, чтоб немного отвлечься, не видеть несчастных глаз жены, князь Владо оседлал своего любимого коня и отправился на охоту.
Князь ехал по лесу, но не смотрел по сторонам. По ветвям елей скакали шустрые белки, в траве прятались зайцы. Прямо перед носом коня, словно тень, пролетела быстроногая лань. Владо лишь скользил по ним взглядом и бесцельно ехал вперед, всё дальше забираясь в чащу.
Он не заметил, как оказался в глухом чёрном лесу. Все вокруг стихло, лишь сухие замшелые деревья скрипели и протягивали к Владо мёртвые ветви, как-будто пытались задушить его. Белогрива била крупная дрожь, он испуганно прял ушами и беспокойно оглядывался. Владо-Аррэй нервно дернул себя за ус, поворотил коня и поехал обратно. Но напрасно пытался князь вырваться на свет. Мёртвый лес не пускал его, и скоро Владо увидел, что вернулся на то же место.
Внезапно вокруг страшно захохотала, завыла и заухала лесная нечисть. Белогрив прыгнул в сторону и понёс. Владо едва сумел совладать с ним. Когда конь, наконец, остановился, князь огляделся кругом. Что-то изменилось. Лес по-прежнему стоял черный и мрачный, но ощущение явной угрозы пропало. Владо спешился и прошел немного вперёд, ведя коня в поводу. Тот внезапно остановился и тихонько заржал. Владо прислушался. Он ощутил странную тревогу и какое-то неясное предчувствие. Из-под ног его, петляя, убегала тропинка.
- Мы выберемся, друг мой, выберемся, - ободрился князь и зашагал по тропе.
Кругом было тихо, слышался лишь хруст веток, да приглушенный топот коня. Владо успокоился и уверенно шёл вперёд. Но вдруг остановился внезапно – за очередным поворотом он увидел человека. Сгорбленная, в грязных лохмотьях старуха, тяжело опершись на клюку, сидела на трухлявом пне, уронив голову. Князь, бросив поводья, подбежал к ней:
- Кто ты, бабушка? Что с тобою?
Старуха подняла голову и взглянула на него водянистыми глазами:
- Помоги мне, добрый человек. Ноги меня уж более не носят, с голоду я помираю, нет сил идти.
- У меня только хлеб, да головка сыра. Угощайся.
Владо-Аррэй разложил перед нею свои запасы. Та вмиг уничтожила еду.
- Благодарствую. Подвези теперь меня до дому. Я не доберусь сама.
Владо легко поднял сухонькое тело и усадил её верхом. Белогрив недовольно зафыркал и заплясал, но князь цыкнул на него, и конь успокоился.
- Не знаешь ли, бабушка, куда ведет эта тропа?
- А ты иди, иди, милок, и придешь, туда, куда желал, - загадочно проговорила старуха.
«Не иначе это чародейка какая-нибудь», - смекнул Владо и не спрашивал уж более ни о чем.
Спустя некоторое время еле видная тропка превратилась в лесную дорогу.
- Стой, - сказала вдруг старуха, - Я почти дома.
Князь осторожно снял её с коня.
- Я хочу подарить тебе, князь Владо-Аррэй, одну вещицу, - проговорила колдунья, достала что-то из складок своего плаща и вложила в ладонь князя.
Он разжал пальцы и увидел кольцо, такое крохотное, что Милена его не смогла бы и на мизинец надеть.
- Благодарю тебя, государыня, я навеки твой должник. Но к чему мне такое маленькое колечко?
- Узнаешь, князь, узнаешь… - колдунья загадочно ухмыльнулась, - Запомни только одно, ни на минуту не забывай своё счастье. И помни обещание, я еще потребую долг в своё время!
Старуха расхохоталась и исчезла, как и не было её. Владо стало не по себе: «Уж не лесная ли нечисть вновь меня водила?» - со страхом подумал он, но глянул на колечко, и надежда яркой искрой зажглась в сердце.
Князь вскочил верхом и, через несколько минут, выехал на опушку леса. Вечернее солнце брызнуло в лицо. Владо зажмурился, а когда открыл глаза, увидел на вершине холма свой замок.

О том, что случилось с ним в лесу, князь ни словом не обмолвился с Миленой, а колечко спрятал подальше.

* * *

Вскоре он должен был уехать. Дела в княжестве после нашествия черной немочи шли неважно. Требовалось личное присутствие князя в каждом городе, каждой деревне. Люди видели своего властителя, говорили с ним, и слова его вселяли надежду и уверенность в их сердца.
Наконец, объехав все княжество, Владо возвратился домой.
- Где же Милена, почему она меня не встречает? – с тревогой спросил князь советника Гольдия, когда въехал во двор замка и не увидел жены.
- Княгиня в саду, княже.
Владо бросил поводья и бросился в сад. Он увидел Милену и не узнал. Глаза её сияли от счастья, на когда-то бледных щеках играл румянец:
- Скоро я подарю тебе наследника, - выдохнула княгиня.

Прошло положенное время, и в княжеской семье родилась дочурка. Мать, отец и всякий, кто хотя бы раз её видел, души в ней не чаяли и неизменно восклицали:
- Это чудесный ребёнок!
Маленькую княжну нарекли Росинкой. В день ее рождения почти каждый житель княжества Олтей преподнес девочке подарок.
- И у меня есть для тебя сюрприз, доченька, - сказал Владо, наклонившись над колыбелью, и одел ей на шею на тонкой цепочке серебряное колечко – подарок лесной колдуньи. Оно было еще великовато девочке.
- Знаешь, Владо, на нашем языке её имя звучит еще красивее – Иолика, сказала Милена.
- На вашем языке?.. – князь удивленно глянул на жену.
- Да, я не говорила тебе. Я родилась не здесь. Моя родина – Аррилин. У нас была большая семья – кроме меня еще шесть братьев. - У Милены намокли ресницы. - Но однажды на наш хутор напали тороки… Уцелели только я и отец. В той схватке он едва не потерял ногу и навсегда остался хромым. После этого мы решили переехать в Восточный предел княжества Олтей.
- Больше этого не случится, - Владо обнял ее за плечи, - я очень боюсь потерять вас: тебя и нашу дочь…

* * *

С тех пор миновало почти четыре года. Девочка росла на удивление милой и доброй, словно маленький ангел. Такая же стройная, с нежным личиком как мать, с тёмными кудряшками, доставшимися ей от отца. А её удивительные глаза завораживали каждого, кто видел маленькую княжну. Огромные, удивленно распахнутые навстречу миру, они сияли чистой тёмной синевой, как два бездонных омута.
Владо-Аррэй обожал дочь, и всё свободное время проводил с нею.
- Папа, как ты можешь убивать ради забавы! – воскликнула однажды Росинка, когда отец вернулся с охоты и хвастался богатой добычей. Улыбка тот час сбежала с его лица:
- Этого больше не будет, сокровище моё, - промолвил князь и ни разу после этого не нарушил обещание.
Милена нарадоваться не могла на мужа и дочурку, и каждый день ходила счастливая. Но как-то она проснулась среди ночи с бешено колотящимся сердцем.
- Владо, Владо! – испуганно позвала мужа.
- Что, моё солнышко, смутный сон напугал тебя?
- Мне почудилось, что я потеряла вас, что всё кругом чужое, пустота…
- Не бойся, это только сон…

Однажды Милена и Владо вместе с Росинкой отправились на прогулку. Они решили навестить старого кузнеца Маркела. Уже много месяцев тот не видел ни дочери, ни внучки. Они путешествовали втроём верхами. Росинка ехала на седле то с отцом, то с мамой.
- Смотри, Владо, какая красота. Быть может, мы пройдёмся немного пешком? И наши кони отдохнут, - предложила Милена.
Вокруг, правда, было чудесно. Они остановились на берегу тихой лесной речки, которая несла свои светлые воды к зеркальному озеру. Печальные ивы купали гибкие ветви в прозрачных струях. Землю устилал мягкий мох. Там и тут в нём мелькали красно-белые шарики каких-то лесных ягод. Деревья стояли редко как в парке, лишь кое-где меж ними попадались низенькие кустики, сплошь усыпанные цветами.
Владо спешился и помог опуститься на землю Милене.
- Смотри, какое вокруг умиротворение, - проговорил Владо, - У меня такое ощущение, что всё это будет длиться вечно.
Милена же грустно покачала головой и подхватила на руки Росинку. Князя вдруг пронзила страшная мысль, что они сейчас просто исчезнут. Владо невольно ухватил жену за руку. Она будто угадала его мысли:
- Всё какое-то призрачное кругом. Словно напоминание, - тихо проговорила она.
Владо стало не по себе, и он попросил Милену поскорей покинуть такое прекрасное, но отчего-то очень грустное место.
А в гостях у дедушки Маркела все печали показались минутными и ненастоящими.

* * *

Прошло около года. Владо-Аррэй был счастлив. Вот-вот молодая княгиня должна была подарить ему ещё одно дитя. Росинка тоже с нетерпением ждала появления на свет братика или сестричку. И сейчас, гуляя по саду, отец и дочь беседовали о том, как будут жить вчетвером. Но внезапно…
- Княже, княгине очень плохо! – перед Владо как из-под земли вырос запыхавшийся паж.
Князь побелел и, выпустив ручонку дочери, бросился в замок.
- Папа, подожди! – услышал он жалобный зов, но не остановился. Лишь рукой махнул пажу:
- Присмотри за нею!
Владо вихрем ворвался в замок, прыгая через три ступеньки, взлетел наверх, где находилась спальня жены.
Но здесь стеной на его пути встала нянюшка Дора.
- Нельзя-нельзя, княже, - строго прикрикнула она и указала на диванчик у стены. Владо без сил рухнул на подушки. Время словно перестало для него существовать, и очнулся он, только услышав из-за двери крик ребёнка.
- Ребёнок, откуда? – не сразу понял князь. Он осторожно отворил дверь и увидел счастливое лицо жены.
- У нас сын, Владо, мальчик, - промолвила она.
Её слова перебил страшный грохот. Владо взглянул в окно. Погода словно взбесилась. Молнии поминутно озаряли все вокруг мертвенным светом, гром не утихал ни на минуту, казалось, небеса разверзлись, и на земле вновь начался всемирный потоп.
- Владо, а где наша дочь?
Князь застыл в столбняке, повернул побледневшее лицо к жене… Перед глазами мелькнула страшная картина.
Не сказав ни слова, он бросился вон из комнаты. Владо внезапно понял, что не помнит в лицо пажа, который принёс ему дурную весть. Ни разу не видел его… Ужасная догадка подтвердилась: Росинки не было в замке. Схватившись за голову, князь кинулся во двор и в сад. Там царил настоящий хаос. Потоки воды ледяным водопадом низвергались вниз, ветки хлестали по лицу и хватали за одежду. Могучие деревья, вырванные с корнем ураганом, несколько раз едва не придавили Владо. Поскользнувшись, он растянулся в жидкой грязи, поднял голову и замер. Перед ним стояла давняя знакомая – колдунья, которая встретилась когда-то на лесной тропе.
- Я предупреждала тебя, Владо-Аррей, что в своё время потребую долг! Мою наследницу ожидает великая судьба, – прокаркала ведьма.
- Где моя дочь?! Верни её! – пытаясь перекричать гром, крикнул Владо.
Колдунья только расхохоталась в ответ, но оборвала себя и тихо добавила:
- Ищи, если сможешь. Только ты не найдешь дочь никогда. И не смей даже пытаться. Она больше не принадлежит тебе. Довольствуйся тем, что у тебя теперь сын есть. Счастья ты недостоин!
Проговорила это и исчезла. Тотчас упала тишина, пронзительная – до звона в ушах.

В замке его встретила заплаканная нянюшка Дора.
- Княже, княгинюшки нашей больше нет. Пропала!
Владо оттолкнул старушку и вбежал в спальню. Окно распахнуто и по пустой комнате гуляет ветер. Только в колыбели надрывался от крика маленький мальчик, в одночасье лишившийся и матери и сестры.
Князь прижал сына к груди и глухо застонал.

2.

День за днем с той страшной ночи прошло девять лет. Князь Владо-Аррэй как-будто примирился с потерей и отдался воспитанию сына. Но ничто не напоминало прежние времена. Даже в яркий полдень замок, казалось, был погружен в сумерки, а Владо совсем разучился улыбаться. Порой он вглядывался в лицо сына, пытаясь отыскать в нем знакомые черты. Но в маленьком Владо не было ничего от его матери, он был вылитой копией своей бабушки – старой княгини Вары. Те же густые, неподдающиеся завивке, чёрные волосы, матово смуглое лицо и чуть раскосые зелёные глаза. Княжич Владо был хорошеньким, умненьким мальчиком, с которым не было особых хлопот. Но и радости он отцу не доставлял. Князь скоро пришел к выводу, что его сын трус. Тот боялся темноты, боялся огромных собак, которые охраняли замок, боялся один ходить по гулким коридорам и многого другого. Невольно Владо сравнивал сына с пропавшей дочерью, и сравнение было не в его пользу.
Однажды, когда князь в глубокой скорби сидел один в Большом Каминном зале, к нему явился советник Гольдий. Потоптался и робко сказал:
- Княже, не сочти меня корыстолюбцем, и изволь выслушать…
- Говори.
- У меня подрастает дочь, у тебя есть сын. Наши дети дружат почти с младенчества… Ты не будешь против их обручения?
- Гольдий, зачем? Они ещё слишком малы. Твоей дочери, Каллинке, нет и восьми лет.
- Я всё продумал, княже! Этот союз добавит стабильности княжеству, и оградит его от посягательств соседей. Кроме того…
Владо недовольно поморщился:
- Делай, как знаешь, Гольдий.
- Повинуюсь, мой князь.
Советник с поклоном удалился.

* * *

Завертелась предсвадебная кутерьма, от которой Владо полностью отстранился. За эти несколько недель он стал ещё угрюмее и часто, оседлав Белогрива, в одиночестве путешествовал по окрестностям княжества.
В замке всеми приготовлениями к свадьбе руководила старая княгиня Вара – со стороны юного жениха и советник Гольдий – со стороны невесты.

В княжестве Олтей существовал древний обычай. Чтобы молодые были счастливы и богаты, свадебный букет им должна вручить нищенка, и непременно юная и красивая. Поэтому гарнизон замка и добровольцы из окрестных городков и деревень отправились в разные стороны княжества в поисках претендентки на роль Дарительницы.
Чрез несколько дней во дворе замка собралось около сотни молоденьких нищенок и не только нищенок. Многие родители (бедные крестьяне и горожане, ремесленники, мастера, даже зажиточные купцы) обряжали своих дочерей в лохмотья и приводили к княжеским палатам. Избранницу ждала счастливая судьба. После того, как девушка исполнит роль Дарительницы, её зачислят в свиту маленькой княжны на правах наперсницы, и она будет жить, не зная горя. Но и остальные претендентки не останутся обиженными. Каждую из них князь Владо распорядился наградить деньгами и новым платьем.
Выбирала Дарительницу сама княгиня Вара. Она долго ходила вдоль выстроившихся в длинную шеренгу, девушек и внимательно вглядывалась каждой из них в лицо. Никто не мог выдержать пронзительный острый взгляд. Только одна не опустила глаз. Безмолвная дуэль продолжалась несколько секунд. Наконец, княгиня обернулась к свите и сказала:
- Я выбираю эту дерзкую девчонку.
К маленькой нищенке подошла нянюшка Дора и ласково сказала:
- Идём, дитя моё. Теперь судьба твоя переменится, и ты больше не узнаешь, что такое голод и холод.
Девочка доверчиво протянула старушке руку и чуть – чуть улыбнулась.

* * *

Маленькая нищенка поступила в полное распоряжение нянюшки Доры. Та проводила её в верхние покои, осмотрела со всех сторон и сказала:
- Что ж, душа моя, прежде всего тебя следует выкупать.
Когда с девочки сошло несколько черных, потом серых, мутно-белых и, наконец, прозрачных потоков воды, старая Дора так и ахнула:
- Да ты просто красавица!
Девочка улыбнулась:
- Вы мне льстите, нянюшка. Если б Вы видели мою матушку, то никогда бы не назвали меня красавицей.
- О, где ты научилась так учтиво говорить, дитя моё? – удивилась старушка, - Верно, твои родители какие-нибудь богатые купцы или ремесленники? Признайся, я никому не скажу, - она хитро подмигнула и погрозила девочке пальцем.
Та лишь печально покачала головой и вздохнула:
- Вовсе нет, милая нянюшка. Я жила с мамой и братом на маленьком хуторе на опушке Великого леса. Мы хорошо жили, не очень богато, но никогда не голодали и не ссорились с соседями. Но однажды к нам пришли тороки. - Девочка вздрогнула и подняла на Дору огромные темно-синие глаза. - С тех пор я не видела своих родных. Тех, кого не убили на месте, тороки забрали с собой, чтоб продать как рабов в южных странах. По дороге я сумела убежать, и всё это время скиталась по дорогам. Я хотела добраться до родных краёв.
- Бедное моё дитя. - Прошептала старушка, утирая слезы. Она погладила девочку по голове и твердо сказала. - Теперь всё будет по-другому. Я обязательно скажу князю о том, что творится на окраинах и он-то уж придумает, как обуздать этих разбойников!
- Спасибо, милая нянюшка, только тороки не нападают на Олтей. Мы жили в Аррилине.
- Это все равно, - не унималась старушка, - где ж это видано, чтоб на мирных людей нападали разные бандиты. У нас тоже когда-то разбойники водились, но Владо сумел с ними справиться, значит и Аррилину надо помочь!
Девочка только грустно улыбнулась ее словам. А нянюшка вдруг спохватилась:
- Вот, старая перечница, ведь я даже не спросила, как тебя зовут, малышка?
- Иолика.

* * *

Наступил, наконец, день обручения. Всё это время князь Владо просидел в мрачной апатии, запершись в библиотеке. Порой он страдальчески морщился, услыхав доносившийся из-за дверей весёлый шум приготовлений.
Рано утром слуга сообщил князю, что к свадьбе всё готово и ждут только его.
Владо вышел в залу и невольно зажмурился. В распахнутые окна бил яркий солнечный свет, всюду были цветы, рубинами сверкали гроздья ягод, гирлянды изумрудной листвы похожие на тонкое кружево. Даже старинная позолота словно помолодела.
Владо невольно представил себя со стороны: как нелепо он смотрится на этом празднике юности со своим похоронно-бледным лицом.
А княгиня Вара постаралась на славу. На свадьбу юного княжича были приглашены все. Лучшие повара с утра до ночи старались, готовили самые изысканные яства, лучшие портные шили наряды гостям и хозяевам, садовники украшали цветами дом и сад. Работа кипела вовсю. А в замок каждую минуту съезжались новые гости.
Иолика все эти дни в замке находилась в каком-то странном оцепенении. Она бродила по разным залам и коридорам, останавливалась перед картинами и долго изучала их, гуляла по парку, иногда подолгу замирала на одном месте. Нянюшка Дора везде неотступно следовала за нею. Старушке казалось, что девочка просто ошеломлена и не может поверить в свалившееся на неё счастье. Но накануне церемонии перед сном Иолика задумчиво сказала:
- Знаете, милая нянюшка, у меня такое чувство, словно всё это я уже видела когда-то. Только давно, в другой жизни.

Утром нянюшка Дора разбудила Иолику на рассвете. Она снова выкупала девочку, натерла её душистыми маслами и принесла одежду для церемонии: короткий зеленый хитон с длинными рукавами, такого же цвета трико и тёмный плащ. Единственными украшениями были тканый серебром пояс и узенький серебряный обруч на голове.
Княгиня Вара сама пришла посмотреть, как облачают Дарительницу. Она окинула девочку скептическим взглядом, поправила её волосы и вынесла вердикт:
- Хороша. - Помолчала немного и добавила. - Только колечко это лишнее, не по обычаю. Кроме короны Дарительницы у тебя не должно быть никаких украшений.
Иолика сильно побледнела и невольно закрыла кольцо ладонью.
- Простите меня, государыня, я не могу с ним расстаться. Это подарок моего батюшки и я ношу его всегда.
- Упрямица! – Гневно воскликнула княгиня. Она хотела вырвать у непокорной нищенки колечко, но тут к ней подбежала нянюшка Дора и что-то прошептала на ухо. Княгиня переменилась в лице и уже по-другому, ласково посмотрела на девочку.
- Хорошо, дитя моё, я не стану более настаивать. Носи его на здоровье.

* * *

Церемония Вручения Даров молодым супругам проходила на центральной аллее Замкового парка.
Княжич Владо и княжна Каллина Гольдий были похожи на маленьких ангелов. Портные и цирюльники недаром получили богатые подарки. Владо сшили серебристо-белый, расшитый жемчугом и золотой тесьмой атласный костюмчик с большим отложным воротником. Угольно-чёрные волосы красиво оттеняла светлая шляпа. Довершала весь наряд маленькая шпага. Эфес её украшали рубины и изумруды, а на широкой перевязи сверкали крошечные бриллианты. Каллинка выглядела ещё эффектнее. Её белоснежное кружевное платье, на первый взгляд создавало впечатление довольно простенького, на самом деле было целиком выткано из тончайшего шёлка с вплетёнными в ткань сапфирами и чистейшей воды бриллиантами. Голову её украшала золотая диадема. При каждом шаге юной пары в разные стороны разлетались радужные искры. Вслед за ними шёл угрюмый и мрачный князь Владо-Аррэй. Даже сейчас он не делал попыток улыбнуться.
В двух шагах позади чинно вышагивали княгиня Вара и советник Гольдий безумно гордые своими детьми. Княгиня Вара считала, что свадьба её единственного внука должна быть самой роскошной, а соседи-короли просто лопнут от зависти. Гольдий же был просто счастлив оттого, что ему удалось провернуть такую хитрую интригу. Следом шествовали гости.
В конце аллеи из столетних лип и дубов скромно стояла Дарительница с огромным букетом алых и белых роз. Дети остановились в трёх шагах от неё. Гости окружили их широким полукругом. Иолика, как и требовалось по обычаю, с улыбкой вручила свадебный букет невесте, поцеловала в обе щёки жениха и, когда уже раскрыла рот, чтобы произнести слова приветствия и пожелания, на пальце её ярко сверкнуло колечко.
Князя Владо будто током ударило.
- Остановись! – Он подскочил к девочке и ухватил ее за руку.
Гости и хозяева смешались, не понимая в чём дело.
- Пустите, мне больно!
- Не бойся. Скажи мне только одно, откуда у тебя это кольцо? – задыхаясь, прошептал князь.
- Это подарок батюшки. Оно всегда было у меня.
- Как твоё имя, дитя?
- Все называют меня Иоликой.
- О, боги, Росинка!
Князь невольно отступил на шаг. Теперь он видел: этот тонкий, гибкий стан, милое личико и глаза – всё это напомнило его Милену.
- Доченька… - неслышно прошептал Владо и тут же отшатнулся от ударившего в лицо тёмного вихря. Рядом с девочкой выросла огромная страшная фигура в чёрном балахоне, обхватила её поперек туловища тонким, длинным хлыстом и дико захохотала.
- Рано ты обрадовался, князь Владо-Аррэй! Неужели ты думаешь, что я верну тебе дочь? Ты не забыл о своём долге?
- Долг? – Владо сузил глаза. – По-твоему я уже не расплатился сполна?
- Нет. Но сейчас у тебя есть шанс расплатиться.
- Что ты хочешь? – глухо спросил князь.
- Ты должен исполнить обещание… - Старуха не успела договорить. Из толпы выскочил невысокий белоголовый мальчик и яростно крикнул:
- Отпусти её, ведьма!
- Иоль, братик! – но голос Иолики потонул в раскате грома.
- Глупый мальчишка, с кем ты вздумал тягаться? – Грозный окрик и взмах хлыста бросил мальчика на землю. - Если ты забыл, князь, - снова заговорила колдунья, - то я напомню. Ты должен мне сына.
Владо отшатнулся.
- Не эту разряженную куклу, а первенца. Если отыщешь его и отдашь мне, я верну тебе дочь.
Иоль с трудом поднялся.
- Отпусти Иолику, - упрямо проговорил он.
Ведьма вновь расхохоталась:
- Глупец, угомонись или я тебя в порошок сотру, – взмахнула чёрными рукавами как крыльями, и исчезла, а вместе с нею и Росинка.
Владо едва успел подхватить Иоля. Князь обернулся к толпе. Если сказать, что люди были испуганы, значит, ничего не сказать. На побелевших, перекошенных лицах застыл дикий ужас. Дамы и половина кавалеров лежали в обмороке. Княгиня Вара застыла в шоке и не смела отвести взгляд от того места, где только что была колдунья, советник Гольдий завалился в жасминовый куст и скулил как побитый щенок. И только маленький княжич Владо, заслонив собою Каллинку, выставил перед собой бесполезную игрушечную шпажонку. Но в расширенных от страха глазах, тем не менее, читалась решимость до конца защищать свою подругу.

* * *

Вечером в Большом Каминном зале собрался Малый Совет княжества Олтей. Князь Владо мрачно и решительно объявил о своём намерении отправиться на поиски пропавшей дочери.
- Сегодня я получил хороший урок и немедленно желаю исправить непростительную ошибку, которую допустил много лет назад. Я обязан был искать их ещё тогда, девять лет назад. Времени не вернуть, однако я надеюсь, что можно ещё что-то исправить. Я уеду завтра утром.
- Отец, я с тобою! – воскликнул княжич.
Владо обнял сына за плечи:
- Нет, мой мальчик.
- Но почему? – голос княжича предательски зазвенел.
- Подумай, Владо. Ведь ты – мой наследник. Кто-то должен остаться и править государством иначе оно распадётся, и враги затопят пределы его. - Князь помолчал и продолжил другим тоном. - Сын мой, Владо, с этого дня я передаю тебе данную мне предками власть и права. Отныне ты – правитель нашей земли. Однако, - он возвысил голос, - до совершеннолетия Владо его регентом я назначаю мою мать – княгиню Вару. Свадьбу княжича с Каллиной Гольдий считать отложенной до полного взросления обоих и укрепления их чувств.
При этих словах советник Гольдий заметно скривился, а князь продолжал:
- Верховные права управления с сегодняшнего дня принадлежат Большому Совету княжества Олтей. Непосредственное управление государством ложится на плечи княгини Вары. Я уже подписал указ. Что ж, а я еду исправлять свою ошибку.
С этими словами князь поднялся и вышел из зала, оставив всех в полной растерянности и недоумении. На пороге он обернулся и бросил начальнику стражи:
- Пригласи ко мне мальчика, я буду в библиотеке.

* * *

Иоля после ужасного случая в парке унесли в одну из комнат замка, где он, благодаря стараниям нянюшки Доры, скоро пришел в себя.

- Княже, я привёл его, - доложил капитан и легонько подтолкнул Иоля в спину.
Владо поднял голову и кивнул.
- Ты свободен, Корнелий.
Капитан поклонился и закрыл дверь.
- Проходи, - это уже Иолю.
Мальчик несмело приблизился к князю. Владо окинул его долгим, изучающим взглядом. Он был совсем не похож на героя: невысокий щуплый подросток с выбеленными солнцем волосами и резкой синью в глазах из-подлобья глянул на князя.
- Я хочу поговорить с тобою. Присядь, - сказал Владо как можно ласковей, - как твоё имя?
- Меня зовут Иоль… Иолл-Эдар.
- А эта девочка?..
- Иолика? Она моя названная сестра. - И, отвечая на немой вопрос князя, Иоль продолжал. - Мы, я и мама, жили вдвоём на маленьком хуторе в Аррилине. Я очень хорошо помню тот день, когда мама вернулась из леса и принесла на руках девочку в нарядном платье. Когда мама спросила, как её зовут, она ответила Росинка, по-нашему – Иолика. С тех пор мы были неразлучны. Я люблю её как родную сестру, а матушка как свою дочь. Правда, Иолика никогда и не думала, что она нам неродная. С первых минут она назвала мою матушку мамой. Только сначала она очень грустила по отцу, часто плакала по ночам и звала его, то есть Вас.
Иоль помолчал.
- А потом на нас напали тороки. Те, кто не успел убежать в лес, погибли или были уведены в рабство…
- Это у тебя с тех пор? – перебил его князь и указал на тонкий шрам поперек лба. Тот молча кивнул и продолжал:
- Мама и я тогда уцелели. Мы не могли поверить, что Иолики больше нет, и однажды ночью я увидел странный сон. Мне привиделась каменная пустыня, посреди которой возвышался чёрный мрачный замок. Он излучал угрозу, но сейчас не это было главным. Я сидел, прислонившись к скале, а вокруг меня были люди и среди них сестра. Она плакала и что-то говорила мне, но слова стёрлись из памяти. Я знал и чувствовал только одно: я почти умер, но она, Иолика, жива и ей больше ничего не угрожает. Я проснулся с ясным ощущением того, что должен искать сестру и что непременно найду её. Долгие месяцы я скитался по дорогам и не мог напасть на её след, но однажды меня словно что-то толкнуло, и я понял, где Иолика. Я словно увидел её и не ошибся, только опоздал… - Добавил он уже шепотом.
После короткого молчания князь Владо сказал:
- Ты ведь не оставил надежду.
- Да, конечно! Я буду очень рад, если Вы возьмете меня с собою. Но даже, если не возьмете, я не оставлю своих попыток разыскать сестру.
- Не волнуйся, ты едешь со мною, Иоль. И прошу тебя, будем на ты. У нас, в княжестве Олтей, так принято.

* * *

На рассвете Владо и Иоль отправились в путь. Путешествие по княжеству было похоже на лёгкую прогулку. Они достигли границы к вечеру четвёртого дня. По обоюдному желанию решили двигаться на юго-восток, миновав Аррилин и, перевалив через Синие Горы, углубиться в землю Ати. Там, в каменных пустынях, а может быть даже на побережье океана искать Иолику.

В тот день они довольно поздно выехали из корчмы на границе Аррилина. Целую ночь и утро, не переставая, лил дождь. Сельский просёлок превратился в грязное месиво, окрестные кусты и чахлые деревца были похожи на съёжившихся мокрых куриц, низкие свинцово-серые тучи цепляли верхушки деревьев, ветер заунывно свистел в трубе – самая отвратительная погода.
После полудня дождь прекратился, небо чуть-чуть посветлело, и князь принял решение двигаться дальше.
- Может быть, мы подождем, пока дорога подсохнет? – Предложил, было Иоль, но Владо так глянул на него, что тот молча начал собирать свой мешок.
Вначале дорога была ещё довольно сносной. Ветер порой бросал в лицо брызги, но тучи поредели ещё больше и по мокрым ветвям то и дело пробегали солнечные отблески. Внезапно резкий порыв ветра едва не сбросил Иоля на землю, быстро стемнело. Небо налилось фиолетово-чёрной мглой, где-то, ещё довольно далеко, заурчали первые раскаты грома. Лес вокруг путников недобро зашумел.
- Нам нужно вернуться, - прокричал князь.
- Не стоит. Я знаю эти места. Недалеко отсюда должна быть деревушка, - крикнул в ответ Иоль и невольно пригнулся от страшного грохота.
Им показалось, что небеса раскололись. Молнии белыми змеями чиркнули по небу, на секунду озарив всё мертвенным светом. Лошади испуганно заржали и, увязая копытами в жиже, кинулись вперёд. Но буря только напугала их, едва задев краем. Зато зарядил несильный, но какой-то нудный и беспросветный дождь. На путниках в пять минут не осталось сухой нитки. Какое-то время они ехали в полной тишине и темноте, только дождь шуршал по одежде и листьям, да чавкали копыта лошадей.
Лес кончился как-то незаметно и сразу. Им открылся простор. Светлее, правда, не стало, но зато в центре долины, лигах в пяти или шести впереди, призывно светилось одинокое окно.
- Иоль, видишь этот приют? Он специально для нас, - ободрился князь. - Вперёд!
Даже ехать стало легче. Цок-цок, цок-цок, слышалось из-под копыт. Они ступили на мощёную дорогу. Довольно скоро Владо и Иоль достигли жилища, и невольно остановились. Перед ними возвышалась башня, древняя даже с виду. Кое-где огромные валуны, из которых она была сложена, уже начали крошиться в песок, подъёмный мост на тяжелых цепях навеки опущен, одна створка окованных железом ворот оказалась сорвана, другая заунывно скрипела на ржавых петлях.
- Не очень гостеприимное с виду жилище, - протянул разочарованно князь.
- Всё-таки окно светится, значит, кто-то здесь живет. Я предлагаю войти, может быть, мы найдём приют в этой башне, - возразил Иоль и первым ступил за ворота. Владо с сомнением покачал головой, но двинулся следом.
Они оказались во внутреннем дворе, и оба разом ахнули. Здесь было сухо. В двух шагах за распахнутыми воротами шумел дождь, а здесь тихонько поскрипывал под ногами песок, горели ровным светом факелы, а в вышине, как в узком колодце, мерцали далекие звезды.
- Смотри, княже, что там, - Иоль указал на открытые двери в глубине двора.
- Это конюшня. Довольно приличные стойла и даже ячмень засыпан в ясли, - удивился Владо.
Путники расседлали коней и вошли под гулкие своды башни – замка. Внутри было тихо и пыльно, хотя везде пылали факелы. В конце длинного и прямого, как стрела, коридора находился большой зал. В лучшие времена он, несомненно, назывался тронным и оглашался радостными криками и шумом пиров. Сейчас здесь царил мрак и запустение, даже помост, на котором когда-то стоял княжеский или королевский трон, провалился.
«Неужели такая судьба ждет и моё государство?» - невесело подумал князь.
Из тронного зала вёл ещё один коридор, короткий и узкий, с неровными стенами и очень высоким потолком. За поворотом пряталась крепкая дубовая дверь.
- Здесь, наверное, и живет хозяин, - с этими словами Владо взялся за медное кольцо и постучал.
- Проходите, - услышали они, и дверь сама собой отворилась.
Их глазам открылась крошечная комнатка, посреди которой светились красным светом угли отрытого очага. Рядом с ним в высоком кресле восседал древний старец.
- Приветствую тебя, князь Владо-Аррэй, здравствуй, Иолл-Эдар.
- Будь здрав и ты, отче. Кто ты и как узнал наши имена? – Слегка растерялся князь.
Старик улыбнулся.
- Все вопросы позже. Ваши кони уже сыты, а вы ещё голодны. Прошу вас разделить со мною скромную трапезу. - Промолвил он, указывая на грубый деревянный стол с немудреной едой: высокий глиняный кувшин с молоком, большая миска, полная ароматной густой похлёбки, горшок жирной каши и каравай хлеба.
Пока гости не насытились, хозяин не дал им и рта раскрыть.
- И всё же, кто ты? – спросил снова Владо, когда с едой было покончено.
Старец поднялся с кресла, расправил плечи и произнес:
- Мое имя – Гор. - И тихо добавил. - Вы найдете её, Владо, не теряйте надежду.
Услышав эти слова, оба встрепенулись.
- Я вижу, ты всё знаешь. - Проговорил Владо, и голос его невольно дрогнул. - Скажи, за что мне это? Почему?
- Только вопросы… Неужели ты разучился слышать и слушать, князь?
- Да, я помню. В тот день колдунья произнесла странные слова, о том, что я должен ей сына. Но как же так? – Почти крикнул он. - Ведь Владо, маленький Владо – мой единственный сын, первый и последний. До него были только дочери…
- Присядь и послушай. Когда-то, много лет назад ты встретился на лесной тропинке с могущественной колдуньей Глорфекой. Встреча эта была неслучайна и рассчитана Глорфекой за много столетий до твоего рождения. Она уже стара и ей нужна смена…
- Это Росинка, моя дочь?! – в ужасе воскликнул князь.
- Нет. Росита, Иолика, не смогла бы стать новой ведьмой, даже если бы Глорфека обучила её. Она слишком чиста. Все её колдовство употребилось бы во благо, а сама молодая колдунья погибла. Наследником должен был стать твой сын, Владо. Он другой…
- О, боги, неужели он рождён злодеем и у него чёрная душа?
- Умей слушать, князь, - повторил Гор. - Он не злодей. Здесь дело в другом. Этот мальчик, Радомир, с момента своего рождения балансирует на грани.
- Но его нет, Гор! Мы с Миленой хотели сына, даже имя ему заранее выбрали – Радомир, но у нас родилась дочь.
- Их было двое, Владо, - совсем тихо сказал старик, - сначала мальчик, потом девочка. То колечко, которое тебе подарила Глорфека, натолкнуло меня на мысль. Чтобы спасти мальчика, нужно было сделать так, чтоб о нём никто не знал и я забрал его в тот миг, когда он появился на свет.
- Что? Как ты посмел распоряжаться моей семьей? Неужели я не смог бы защитить своего ребенка?
- Но разве ты сумел защитить Росинку?
Владо только опустил голову.
- Скажи, где сейчас мой сын?
Гор как-то сгорбился, по-старчески пожевал губами и продолжал:
- Я виноват перед тобою, Владо. Понимаешь, маленький ребенок не может жить без матери. Я не подумал о тебе, я думал только о ребенке и перенёс твою жену к сыну.
- Милена исчезла почти через пять лет после рождения Росинки, - медленно произнес князь, - и без матери остался другой мальчик…
- У него был отец.
- И все же, где они сейчас, Милена и … мой сын.
- Я не знаю. В тот миг, когда я перенёс княгиню Милену на пять лет назад, я потерял их. У меня просто не осталось сил. До сих пор я не отыскал их след, но знаю, что сейчас они должны быть в безопасности. Глорфека их тоже не нашла. Я ещё раз прошу прощения и постараюсь сделать всё, чтоб их найти. А теперь послушай меня очень внимательно. Вдвоем вы не сможете справиться с Глорфекой. Кто бы ни попросил у вас помощи, никому не отказывайте. Эта помощь вернется вам сторицей.

* * *

Огонь погасили. Старец Гор указал путникам на две узкие скамьи, покрытые ковром, те с удовольствием на них растянулись. Владо провалился в сон ещё до того, как его голова коснулась подушки. Иоль, несмотря на то, что безмерно устал сегодня, понял, что не уснет. Он долго крутился, пока не упал с лавки, вздохнул и подошел к очагу.
«Вот странно, - подумал мальчик, - старик ни разу не подбросил дров, а угли также горячи». Он опустился на маленькую скамеечку перед очагом и замер. Никаких мыслей не было, только безотчетная тревога и ощущение того, что старик скрыл от них что-то очень важное. Иоль даже головы не повернул, когда на его плечо опустилась тяжёлая ладонь.
- Что с тобою, малыш? Тебе не спится? – тихо спросил старец Гор
- Отче, ты ведь не всё рассказал об Иолике. Что с нею? Я чувствую, что должно случиться что-то очень плохое.
Старик молча присел рядом и пошевелил угли в очаге. Иль ждал и ждал…
- Что ты молчишь? Отвечай! – он почти закричал.
- Мальчик мой, ответить на твой вопрос совсем непросто, - медленно проговорил старец.
- Расскажи мне всё, - потребовал Иоль.
- Хорошо, Иолл-Эдар. Я расскажу, только рассказ мой тебе не понравится, - неожиданно резко сказал Гор. - Глорфека с момента встречи с Владо в лесу не оставляла своим вниманием Олтей. Она зорко следила за каждым шагом князя и княгини. В тот день, когда у них родилась дочь, только одна ведьма знает, какое разочарование она испытала. Здесь что-то не так, - решила Глорфека. Ведь в древних книгах она ясно видела, что её наследником должен был стать мальчик, мужчина. Она ждала и наблюдала, уверенная, что Владо спрятал сына и рано или поздно она его найдет. Но ничего не происходило. Наконец, колдунья узнала, что в княжеской семье снова ждут ребенка. Глорфека кинулась книгам. Может быть этот? Но нет, манускрипты ясно указывали на другого. «Если нет сына, значит, я неверно поняла смысл древних текстов. Это их дочь – Росита», - решила колдунья и в тот же миг послала своего слугу выкрасть девочку. Я, каюсь, пропустил этот момент, потому, что всецело был занят судьбой Радомира. Мне и в голову не могло прийти, что Иолике угрожает какая-то опасность. Я забрал из замка княгиню Милену и перенёс её на пять лет назад, воссоединив с сыном. Она, к сожалению, позабыла свою прошлую жизнь. Правда, если очень захочет, то непременно всё вспомнит.
- А Иолика, что же с нею стало? – нетерпеливо воскликнул Иоль. Его мало занимала судьба мальчика Радомира и его матери, которых он никогда не видел, тем более что оба, судя по всему, были в безопасности.
- Терпение, мой друг. Глорфека заполучила Росинку, но одного взгляда ей хватило, чтоб понять – это не тот ребенок. Несчастного слугу, который выкрал девочку, она обратила в мышь. Но вспышка её гнева была недолгой. Что делать с девочкой? О том, чтобы вернуть её родителям и речи не было. Глорфека поняла, что не сможет воспитать из Роситы даже прислужницу, только рабыню. У меня же почти не было сил, и всё, на что я оказался способен – это вырвать девочку из лап колдуньи, куда-нибудь, лишь бы подальше от Глорфеки. Я уповал на Судьбу, и Судьба оказалась милостива. Так Росинка оказалась в Аррилине, где её подобрала твоя матушка. Я же и спустя много лет пытался отыскать девочку. Наконец, мне это удалось. Но в тот момент, когда я нашел её, на ваш хутор напали злобные твари – тороки. Иолика вновь оказалась одна. Не скрою – я направлял её, и довольно скоро Росинка оказалась там, где и должна была – в доме своего отца. Но с тех пор прошло слишком много лет, Владо был слишком занят своими переживаниями и, в конце концов, мы все опоздали. Он поздно узнал дочь, а Глорфека не дремала... Она выследила Роситу и решила рискнуть.
Старец замолчал. Иоль нетерпеливо завозился на стуле.
- Что же дальше?
- Ты сам был там, Иолл-Эдар. Глорфека опередила нас всех. Теперь она уверена, что Радомир существует. Все эти годы она не уставала искать, и уверена, что рано или поздно почует его. Но если не сможет, то это должен сделать его отец.
- А Иолика?
- Глорфека забрала её с собой. Но это не все. Колдунья очень сильно разозлилась на князя и на тебя, Иоль. Вы её найдете, без сомнения. Ваша любовь приведет вас к ней, но этим вы ее погубите, - очень тихо сказал Гор.
- Как же так, отче?
- Ведьма наложила на Росинку проклятие, редкое и очень сильное. В тот миг, когда отец прикоснется к дочери, она погибнет.
Иоль был так поражен, что несколько минут не мог вымолвить ни слова, только пожирал старца глазами.
- Это проклятие можно снять? – наконец, выдавил он.
Гор лишь покачал головой.
- Что же делать?
Старик помолчал, потом, будто в раздумье, говорить или нет, сказал:
- Проклятье может снять только сама колдунья, но она этого никогда не сделает. Однако его может взять на себя другой человек.
Старик посмотрел Иолю в глаза. Тот невольно потупился и прошептал:
- Вот, значит, как, - а через секунду вскинул голову и отчетливо произнес. - Я беру на себя проклятье, наложенное на сестру мою Иолику ведьмой Глорфекой.
Стало очень тихо. Даже угли замерли в очаге.
- Иолл-Эдар, ты понял, что только что произнёс слова своего приговора? – сурово спросил Гор.- Теперь ты обречен. Но ещё можно всё исправить.
- Нет, я не хочу ничего менять, - испуганно крикнул мальчик. - Я всё понимаю. Ведь другого выхода нет. В конце концов, я её брат и я сам волен выбирать свою судьбу, - добавил он спокойно.
Старик обнял его за плечи и пробормотал:
- Ну что ж, пусть будет так. Я обязательно постараюсь помочь тебе, малыш.

@темы: @что-то... вроде..., @Наследники

---

какой замечательный подарок!

04.01.2014 в 22:25

Пишет  Catkin:

Стихи — подарок для Elika
В РАЙСКОМ САДУ

За резной калиткой рая
Веселятся и играют
Апельсиновые сны,
И брусничные тропинки
Собирают по крупинке
Грозди вафельной весны.

Там смородиновым светом
Всё умыто, и согрето
Тёплым сливовым дождём,
А ореховые сказки
Жмурят пряничные глазки
Виноградным летним днём.

Под крыжовенной капелью
Вызревают птичьей трелью
Яблочные облака,
Там малиновое небо,
Мандариновое солнце,
Земляничная река!

@темы: @ПЧ, @стихи

---

Подкова на счастье от Алгиз

запись создана: 01.12.2013 в 17:27

@темы: @всяко-разно

---

Подарок на Рождество

Рассказик по Треку.
Аманда, Сарэк, Спок.
мини-мини

... что-то последнее время о них пишется )

- Что это? – Сарэк удивлённо приподнял бровь.
- Где?
- Вот это?
- А, это ёлочка, - Аманда улыбнулась и повесила на пушистую зелёную ветку красный шар.
- Что она делает в нашей комнате?
- Сарэк, не будь таким занудой. Я тебе говорила, что завтра – Рождество. Мы на Земле, и здесь это один из самых любимых праздников. Это мой самый любимый праздник. – Аманда обернулась к мужу и нахмурилась.
Вулканский атташе несколько секунд молча взирал на жену, потом чуть заметно вздохнул и сказал:
- Я не вижу логики в том, чтобы ставить дерево в помещении, но если ты желаешь, то пусть ёлочка стоит здесь, - он уже повернулся, чтобы уходить.
- А ещё на Рождество принято дарить подарки. – Аманда чуть заметно улыбнулась.
- Вот как? – Сарэк вновь приподнял бровь.
- Да, - улыбка Аманды стала шире. – И… - она сделал паузу. – У нас со Споком есть для тебя подарок.
Сарэк так же внимательно смотрел на жену. Аманда выдержала паузу, покусала губы, поняв, что не добьётся от мужа другой реакции и громко позвала:
- Спок, дорогой, иди сюда!
Послышались торопливые шаги, а через несколько секунд в дверях появился запыхавшийся малыш. Воротник рубашки распахнулся, смоляные волосы растрепались, глаза возбуждённо блестели.
Аманда ласково улыбнулась и поманила его к себе. Она смотрела на мальчика и не видела, как Сарэк выпрямился ещё больше, словно аршин проглотил, и холодно передёрнул плечами.
- Покажи папе, что ты сделал, - Аманда ласково пригладила взъерошенные волосы.
Спок глубоко вздохнул, выступил вперёд и протянул отцу пад. Сарэк бросил взгляд на экранчик и вновь посмотрел на сына. Тот стиснул за спиной ладошки и проговорил:
- Вчера я читал математику. Земную, – он сделал паузу. – И нашёл весьма… увлекательную задачу. Я думаю, ты найдёшь удовлетворительным, что я решил эту задачу.
- Ты забыл сказать, что это за задача, - сказал Сарэк.
Щёки Спока ощутимо позеленели. Аманда кусала губы, готовая каждую минуту вмешаться, но молчала.
Спок глубоко вздохнул и кивнул:
- Да. Я забыл сказать. Это утверждение теории чисел, согласно которому уравнение xn + yn = zn при n > 2 не имеет целых положительных решений.
- Теорема Ферма? – Сарэк вновь приподнял бровь.
- Да, - мальчик улыбнулся и в тот же миг стёр с лица улыбку. Вулканцу не пристало улыбаться, даже если его распирает от гордости и желания, чтобы отец, наконец, похвалил его.
- Сарэк, сколько лет нашему сыну? – внезапно спросила Аманда.
- Пять лет, восемь месяцев и двадцать девять дней, - автоматически ответил тот.
- И? – Аманда очень внимательно посмотрела на мужа.
Сарэк встретился с нею взглядом, перевёл взгляд на сына и чуть-чуть приподнял уголки губ:
- Люди не могли доказать эту теорему триста тридцать девять лет. Ты справился гораздо быстрее. Я удовлетворён, Спок.
- Хороший подарок получился, правда, Сарэк? - Аманда обняла сына.
- Эта традиция подарков к Рождеству… Я нахожу её… очаровательной, - Сарэк кивнул.
- А ёлка?
- Она очаровательна также... Особенно этот красный шар.

@темы: @ТОС, @фанфики ТОС

---

Жизнь, сгоревшая в Огне. продолжение

Фандом: Оксана Панкеева «Хроники странного королевства»
Автор: Tabiti
Соавтор: Elika
Название: Жизнь, сгоревшая в Огне
Главные герои: Диего в бытность свою Эль Драко
Категория: джен
Жанр: психология, ангст, экшен, драма
Рейтинг: R
Размер: макси...

Жизнь, сгоревшая в Огне, главы 1 и 2

Жизнь, сгоревшая в Огне, главы 3 - 5

Жизнь, сгоревшая в Огне, главы 6 - 8

9.

Его разбудил доктор. Он ни свет, ни заря открыл дверь в камеру-палату и, тронув пациента за плечо, мягко проговорил:
– Как вы себя сегодня чувствуете? Я вижу, вам уже лучше. Очень хорошо, а теперь давайте займёмся вашими ранами.
Не успел Диего прийти в себя, а врач уже ловко орудовал своими инструментами и всё время болтал при этом:
– Кстати, меня зовут Санадор, Фидель Санадор. Вы можете обращаться ко мне по имени. Я несколько лет назад был в Поморье и попал на ваш концерт, маэстро. Честно скажу, я был в полном восторге. Никогда не слышал подобного исполнения. Вы не просто талант, вы гений, маэстро… Тише-тише. Вам не больно, совсем не больно. Я знаю, когда бывает больно. Ну вот и всё.
Диего крепко закусил угол подушки, чтобы позорно не заорать. Когда доктор наложил тугую повязку, он выдохнул сквозь зубы:
– Спасибо.
– Ну что вы, это моя работа. И не забывайте принимать лекарство. Я оставляю вот здесь, на столике, где и прежде. И нечего морщиться. Я понимаю, что микстура горькая, зато очень эффективно борется с воспалением и лихорадкой, и вы быстрее встанете на ноги. Что ж, пока позвольте откланяться.
Он уже развернулся, чтобы уйти, когда Диего внезапно встрепенулся:
– Доктор, постойте.
– Да? – Санадор тут же обернулся.
– Тот человек, что с ним? Я хорошо знал его когда-то. Его зовут Сантьяго…
– И он тоже очень талантливый бард, как и вы, – доктор тяжело вздохнул и с состраданием посмотрел на койку в углу. Пациент лежал, не двигаясь – то ли глубоко спал, то ли был без сознания. – Я сожалею, что вам пришлось встретиться со своим другом при таких печальных обстоятельствах. И, что ещё печальнее, ничем не могу вас обнадёжить. Сантьяго умирает…
Диего вздрогнул и уставился на Санадора немигающим взглядом:
– Что с ним произошло?
Доктор присел на краешек кровати, нахмурился и тяжело проговорил:
– Что может произойти здесь с человеком, который не желал покориться…
– Он мне сказал, что дважды пытался бежать, – тихо сказал Диего.
Санадор кивнул:
– Да. И после первой попытки тоже оказался здесь. Но на этот раз охранники над ним всласть поиздевались – отдали его заключённым поразвлечься, и к тяжелой черепно-мозговой травме и лихорадке добавились… иные повреждения.
– Какие? – выдохнул Диего с ужасом.
– Вы же не маленький, сами, наверное, успели заметить, что в лагере нет женщин, а заключённые… они разные бывают, – Санадор покусал губы. – Когда они, наконец, натешились, Сантьяго был уже едва жив. Но самое страшное, что после этого он сдался, потерял желание жить. Он не борется. Я сделал всё, что в моих силах, но, к сожалению, больше от меня ничего не зависит.
– И сколько, по-вашему, ему осталось?
Доктор пожал плечами:
– Считанные дни. Он угасает на глазах. Может быть, вы попробуете его как-то встряхнуть? Только, ради всех богов, не упоминайте о его травмах…
– По-вашему, я полный болван?! – вспыхнул Диего и дёрнулся, чтобы вскочить на ноги.
Сильные руки удержали его на месте:
– Прошу простить меня. Я вовсе не желал вас оскорбить.

К сожалению, Санадор оказался прав. И даже более чем. Сантьяго умер следующей ночью, так и не приходя в сознание. Утром пришли охранники и унесли тело.
Диего долго лежал, пялясь в пол (лежать приходилось на животе), и думал о том, что жизнь – дерьмо, и власти – дерьмо, все вместе и каждый в отдельности. Он посылал проклятия и Гондрелло, и министру изящных искусств, и Блаю, и молча кусал губы от бессилия и невозможности что-либо изменить.

А потом пришёл доктор. Он принёс одежду, а то пациент-заключённый так и валялся в кровати абсолютно голый. Диего тут же натянул полосатые штаны и почувствовал себя гораздо уютнее. А потом они с Санадором вновь долго разговаривали. Оказалось, что у них даже есть общие знакомые и в Мисталии, и в Поморье, и в Ортане. Санадор оказался не только горячим поклонником таланта самого Эль Драко, но и несравненной Алламы Фуэнтес.
– Я очень надеюсь, что когда-нибудь снова побываю на вашем концерте, маэстро.
Диего невесело усмехнулся и сказал:
– Я тоже на это надеюсь.

***
Несмотря на то, что Груэсо велел выкинуть Эль Драко из лазарета через неделю, он провёл там десять дней, и в этом ему помог доктор Санадор, оказавшийся по-настоящему душевным человеком. Он приходил дважды в день, менял повязки и поил пациента горькими отварами. На шестой день зашил самую глубокую рану от кнута на спине, сочтя, наконец, что она достаточно очистилась. А утром седьмого дня в лазарет явился лично Мальвадо и, громко топая грязными ботинками по только что вымытому дежурным заключённым полу, ввалился в палату.
– Вста-ать! – рявкнул он так, что у Диего заложило уши. Мелькнула было мысль не послушаться, но он прогнал её и, откинув одеяло, поднялся с койки.
– Повернись, – приказал заместитель начальника лагеря, остановившись в двух шагах от него.
Эль Драко сжал зубы и подчинился. Когда грубые руки сорвали со спины повязку, он только вздрогнул, но не проронил ни звука.
– И что ты до сих пор здесь прохлаждаешься? – рыкнул Мальвадо. – Чтобы сегодня же вышел на работу!
Хлопнула дверь, в палату вошёл доктор.
– Я только вчера зашил ему рану, которая перестала гноиться, – спокойно сказал он и ободряюще улыбнулся пациенту. – Если сегодня он выйдет на работу, завтра снова окажется здесь.
Заместитель нахмурился.
– Господину Груэсо это не понравится, – наконец буркнул он. – Ладно, доктор, вам виднее. Даю ещё два дня. Два, и ни минутой больше, слышите?
Развернувшись на каблуках, он направился к двери.
– Три, – бросил врач ему в спину.
Мальвадо остановился и обернулся, словно не веря своим ушам.
– Простите, что?..
– Три дня, – повторил Санадор. – Раньше я швы не сниму.
Заместитель раздражённо нахмурился, но вынужден был кивнуть.
– Хорошо, три. Но если ровно через три дня я не увижу его на утренней поверке, он сильно об этом пожалеет. И вы, доктор, тоже.
– Вы мне угрожаете? – поднял брови тот. – Не забывайте, господин Мальвадо, что я не ваш заключённый!
– Вы – нет, – хищно осклабился заместитель. – А вот он – да. И если не хотите видеть новые мучения своего пациента, позаботьтесь о том, чтобы он поскорее приступил к работе!
Он метнул злобный взгляд на Диего и вышел. Бард выдохнул и опустился на край койки. Врач подошёл и мягко развернул его спиной к себе.
– Вот же мерзавец! – тёплые пальцы осторожно пробежались по его спине. – Не волнуйтесь, вы сильный, на вас всё хорошо заживает. Мы успеем.
– Спасибо, – сказал Диего. – Если я и волнуюсь, то только за вас. Он вам точно ничего не сделает?
– Нет. Как я уже сказал – я не заключённый. Единственное, что мне может грозить – это увольнение с работы. Но Груэсо не может единолично принять такое решение, он должен обязательно согласовать его с моим непосредственным начальством. А это главврач клиники, к штату которой я отношусь, и мы с ним хорошие друзья.
– А как же тогда вы сюда на работу попали? – не без удивления спросил Диего.
– Хотите верьте, хотите нет – сам попросился. До меня здесь медик-заключённый работал, сами понимаете, как. И смертность среди узников была такая, что высокое начальство-таки спохватилось и принялось срочно искать нормального врача. Я и согласился. Заключённые ведь тоже люди. А иногда среди них и такие, как вы, попадаются… маэстро.
Эль Драко проглотил внезапно образовавшийся ком в горле и благодарно сжал руку врача.

***
Утром десятого дня доктор снял Диего швы, наложил свежую повязку, и тот, получив одежду, поспешил на утреннюю поверку. Чувствовал он себя на удивление неплохо, и всё благодаря волшебным рукам врача, целебным отварам и приличному питанию в лазарете.
– Номер 1855!
Ох, это же его вызвали! За две с лишним недели уже успел отвыкнуть…
– Номер 1855! – снова раздражённо выкрикнул Абьесто.
– Здесь, – отозвался Диего и внезапно поймал взгляд Мальвадо. Тот, заложив руки за спину, наблюдал за перекличкой. Встретившись глазами с только что вернувшимся из лазарета заключённым, он как-то нехорошо усмехнулся – будто оскалился, приподняв верхнюю губу.
Эль Драко сделал вид, что ничего не заметил, и перевёл взгляд на старшего по бараку, но сердце тревожно трепыхнулось. Что эти сволочи ещё задумали?
После скудного завтрака, который, после вполне приличной кормёжки в лазарете, Диего с трудом заставил себя проглотить, всех погнали на работу.

***
Шахта на территории лагеря была не слишком глубокой – в пределах пятисот локтей. На нижних уровнях нередко случались обвалы, и работали там, как правило, провинившиеся заключённые. В первую неделю Диего повезло: глубоко его не загоняли. Но теперь он оказался хоть и не на самом дне, но всё же ниже среднего уровня. Что ж, по крайней мере, обошлось без кандалов.
На то, что некоторые заключённые почему-то работают в оковах, он обратил внимание в первый же день пребывания в шахте. И ему объяснили, что это ещё один способ наказания провинившихся. Конечно, не такой суровый, как кнут и карцер, но тоже довольно эффективный и болезненный. Особенно если принимать во внимание количество дней, на которые налагалось наказание. Потому что кожа на запястьях и щиколотках, как правило, стиралась до крови уже к концу первого дня, и если кандалы не отменяли, перевязки помогали мало. И недели не проходило, как провинившийся уже не мог сдерживать ругательства и стоны, и готов был на всё, лишь бы его освободили от наказания.
Вот и на этот раз в забое рядом с Эль Драко оказался здоровенный детина в цепях, с нашитыми на тюремную робу жёлтыми треугольниками. Его угрюмую рожу уродовал совсем свежий багровый рубец, отчего рот казался перекошенным. Недобро зыркнув на соседа из-под кустистых бровей, детина привычно и, несмотря на кандалы, без видимых усилий замахал киркой.
– За что тебя? – спросил Диего.
Детина смерил его мрачным взглядом и, не ответив, снова принялся долбить камень. Неразговорчивый тип оказался.
Эль Драко тоже не стал набиваться на общение и принялся за работу.

К вечеру у него болели все мышцы, а повязка на спине промокла от пота и частично сползла. После сигнала об окончании работы, он вместе со всеми поспешил в помывочную. Сегодня был как раз день помывки, который выпадал обычно раз в две-три недели, хотя иногда лагерное начальство, сжалившись над заключёнными, или, что вероятнее, само устав от нестерпимой вони, устраивало подобные помывки и чаще. Каждому бараку была выделена комната в общей бане, но мыться приходилось группами по десять человек, больше не помещалось. И если кто-то не успевал до ужина – так и оставался в грязи и поту ещё невесть на сколько дней. Поэтому матёрые уголовники оттесняли более слабых в конец очереди и нагло пролезали вперёд. Но больше всего Диего возмутило то, что охрана смотрела на это сквозь пальцы.
Окончательно его терпение лопнуло, когда один из мордоворотов, с татуировкой на груди, так оттолкнул Хоакина, что бедный парнишка чуть с ног не полетел.
Словно со стороны Эль Драко услышал собственный голос:
– Эй, поосторожнее!
– Че-го? – протянул верзила, лениво оборачиваясь. – Это ты мне?
Роста в нём было почти пять локтей, мощный торс, бугрящиеся мышцами руки и ноги, и при этом нелепо маленькая голова на толстой шее.
– Тебе, – сказал Диего, краем глаза отметив, что все вокруг замерли. Даже охранники с любопытством прислушались, вытянув шеи. Мать их растак!.. И это они обязаны тут за порядком следить!
Верзила сперва онемел от такой неслыханной наглости со стороны новичка, а потом вдруг расплылся в улыбке:
– Ну конечно! Так, мужики, он здесь стоял, ясно? Ты не понял?! – рявкнул он на что-то вякнувшего было парня со шрамом на плече. – Я сказал, он со мной!
И бесцеремонно указал Диего на место позади себя в очереди. Тот отрицательно качнул головой и показал на Хоакина:
– Здесь стоял он.
Верзила смерил обоих оценивающим взглядом и неожиданно кивнул:
– Вы оба, – и зыркнув на остальных, ещё раз прикрикнул: – Ну чё уставились, как стадо баранов?! Расступитесь, видите, эти двое тут стояли!
Очередь послушно потеснилась.
Хоакин испуганно посмотрел на Диего и, быстро-быстро замотав головой, сорвался с места. Но тот перехватил его за руку, шепнул:
– Не бойся, – и подтолкнул вперёд.
Почувствовав, как мальчишку сотрясла дрожь, он выдохнул ему в ухо, так тихо, чтобы никто больше не услышал:
– Они не посмеют тебя тронуть.
Но соседи всё-таки слышали, и Диего понял это, увидев гаденькие ухмылки на рожах. Он скрипнул зубами и постарался взять себя в руки. Что бы ни было, Хоакина он тронуть не позволит!
Наконец их в составе очередного десятка запустили в помывочное отделение – довольно просторную камеру с огромной лоханью посредине. До них здесь побывали уже тридцать человек, поэтому вода, которая плескалась в этом исполинском корыте, была мутно-серой, на поверхности плавал мусор, какие-то обрывки, комочки слизи… Диего замутило. Он даже подумал о том, не лучше ли вовсе остаться так, как есть, чем мыться в этой грязи. Да и мыться – громко сказано. Заключённые стаскивали с себя робы и плескали вонючей жидкостью на тело. Давешний мордоворот так и вовсе скинул с себя всю одежду и забрался в лохань целиком, покряхтывая от удовольствия. Странно, и как это он не удосужился пролезть в первом десятке?
– В-в-он, с-смот-три, к-к-к-ажется, по-по-по-с-с-вободнее, – шепнул Хоакин и потянул Диего в самый дальний угол.
Как ни противно было, но Диего всё же заставил себя снять робу и, морщась, принялся отмачивать въевшуюся в кожу металлическую пыль и грязь. Минут через десять с водными процедурами было покончено, и охранники с грубыми окриками вытолкали их партию наружу. Диего заметил, как несколько заключённых покосились на них с Хоакином. Нехорошее предчувствие кольнуло душу.

И предчувствие это не замедлило сбыться. Он проснулся резко, как от толчка. Распахнул глаза. Барак спал, но что-то всё-таки было не так. Диего прислушался и уловил какие-то странные звуки, похожие на шум борьбы. Да, именно! Хоакин! Не медля больше ни секунды, он вскочил на ноги и кинулся туда, откуда доносились сдавленные крики.
На воротах барака не было стражи. Солдаты дежурили на вышках и обходили дозором периметр и территорию лагеря. У каждого патруля были собаки, в большинстве своём огромные поморские волкодавы, специально натасканные ловить беглецов. Поэтому, наверное, и случаев побега в лагере практически не было.
Но сейчас Диего не думал ни о солдатах, ни о псах – он слышал крик о помощи и мчался на зов, что есть мочи.

Он распахнул двери туалета и застыл… но только на мгновение. Два дюжих бугая скрутили Хоакина, заломив ему руки, а третий, тот самый верзила из помывочной, стоял рядом, уже спустив штаны. Кровь бросилась Диего в голову, он закричал как безумный, ненависть затопила всё его существо. Он прыгнул, вскинув ногу. Мордоворот тут же упал, схватившись за причинное место, скорчился на полу и заскулил. Развернувшись, Диего впечатал кулак в перекошенную рожу второго. Но третий оказался проворнее. Выпустив парнишку, он кинулся на барда. Эль Драко даже не успел сообразить, каким образом пол внезапно встал дыбом и ткнулся ему в нос. Он попытался вскочить на ноги, но тут на помощь приятелю подоспел тот, кому Диего разбил лицо. Удары обрушились на него со всех сторон, но он почти не чувствовал боли – только ярость.
– Сволочи! Подонки! Оставьте его!!! – голос Хоакина сорвался на визг – от пережитого стресса он даже заикаться перестал.
Откуда и силы взялись? Худенький мальчишка внезапно превратился в разъярённого дикого зверька. Он, как безумный, бросился в драку. Ударил одного, развернулся, тут же двинул локтем в подбородок второму. Эль Драко воспользовался секундной передышкой, вскочил на ноги и кинулся на помощь. Тело само вспомнило уроки отца: именно он когда-то учил маленького Диего основам рукопашного боя, а много позже, уже будучи знаменитым бардом, он понахватался приёмчиков у самых разных людей, с которыми сталкивала его жизнь. И сейчас, в этой схватке, вспомнил, кажется, всё, чему когда-то научился.
Драка была короткой. Не прошло и минуты, как двое верзил вывалились из дверей туалета, волоча на себе третьего, который сам был уже не в состоянии передвигаться.
Диего и Хоакин, тяжело дыша, переглянулись и улыбнулись друг другу.

– Спас-сибо, что вступ-пился за меня, – проговорил Хоакин. Его трясло, как в лихорадке, но зато теперь он почти не заикался. Парнишка удивлённо посмотрел на свои руки, которые только что раскидывали громил, а теперь дрожали, и вдруг заплакал, как маленький, размазывая по щекам слёзы. – Они теперь не оставят нас в п-покое. И что нам д-делать?
Диего вздохнул, обнял его за плечи и тихо проговорил:
– Выкрутимся как-нибудь. Главное, теперь нам надо всё время держаться друг друга. Выше голову, Хоакин. Ну что ты ревёшь, как девчонка, ты же мужчина.
Мальчик несмело улыбнулся, ещё раз всхлипнул и утёр нос.
– Да. Т-только нам надо где-то г-гвоздей найти.
– Гвоздей?
Хоакин кивнул:
– Чтобы защищаться.

10.

Прошло ещё несколько дней. Как ни странно, пока ни Диего, ни Хоакина никто не трогал. Громилы оклемались уже к утру, и все эти дни косились злобно, но почему-то не приближались. Это настораживало, но в то же время и вселяло надежду, что урок пошёл им впрок. Однако Диего постоянно был начеку.
Вечером шестого после драки дня, когда заключённые уже вернулись с ужина, а время отбоя ещё не наступило, мальчик присел на нары Диего и, уставившись в пол, проговорил:
– М-можно тебя поп-просить…
– Конечно, – не понимая нерешительности друга, бард поощряющее улыбнулся.
– Я п-пойму, если ты откажешься… но…
– Да говори уже! – подтолкнул его Диего.
Хоакин поднял умоляющие глаза, набрал в грудь побольше воздуха и, наконец решившись, выпалил:
– М-маэстро, спойте, п-пожалуйста!
– Что?.. – растерялся бард. – Здесь? Сейчас?
– А к-когда? В шахте не споёшь, там п-пыль… А больше некогда…
Диего закусил губу. Петь хотелось до безумия, даже и без гитары. С самого момента ареста он подавлял в себе это желание. Так, может быть, хватит? Не для начальника лагеря с его приближёнными, а для себя и вот этого парнишки с грустными глазами…
И он запел – сначала негромко, но вскоре увлёкся, и его сильный классический баритон разнёсся по всему бараку. Постепенно все разговоры смолкли, и наступила полная тишина, в которой разносилась на крыльях песня. Бард закрыл глаза, он снова стоял на сцене, а вокруг было море людей, пришедших на его концерт. И в первом ряду радостно улыбались Мигель и Рикардо.
Эль Драко закончил одну песню, начал другую, потом третью…
– Что здесь происходит?!
Внезапный вопрос прозвучал, словно выстрел.
Песня прервалась. Диего вздрогнул и открыл глаза.
Барак был набит до отказа – похоже, сюда сбежались со всего лагеря. И не только заключённые – охранники тоже стояли вперемежку с ними. Многие теснились в дверях, да и снаружи, судя по всему, собралась изрядная толпа тех, кому места внутри уже не хватило.
Расталкивая не желающих расходиться людей, к Эль Драко с немалым трудом пробились Педасо, Мальвадо и даже сам господин Груэсо.
– Как ты смеешь нарушать лагерный распорядок? – уперев кулаки в бока, заорал начальник охраны.
Диего бросил взгляд на испуганно сжавшегося на краю нар Хоакина и встал.
– Я ничего не нарушал.
– Сейчас время вечерней поверки! И она не состоялась из-за тебя!
– Ты же говорил, что не поёшь, – пристально посмотрел на барда Мальвадо.
– Для вас – нет, – дерзко ответил Эль Драко. – Но сейчас я пел для друга.
– Неделя работы в кандалах, – бросил начальник лагеря. Невооружённым глазом было видно, что он кипит от ярости. – И если ты ещё хоть раз позволишь себе… нарушить распорядок – снова окажешься у столба!
Хоакин вскинулся, явно намереваясь что-то сказать, но Диего предостерегающе сжал его плечо и шепнул:
– Молчи.
– Но это же я в-вино…
– Молчи!
– А ну, всем разойтись! – рявкнул Педасо. – Живо, по баракам!
Толпа нехотя начала рассасываться. Смерив напоследок барда злобным взглядом, Груэсо развернулся на каблуках, сделав заместителю и начальнику охраны знак следовать за ним.
Когда в бараке остались только его обитатели, Хоакин пришёл, наконец, в себя и вскочил, даже не замечая скатившихся по щекам слёз:
– Эт-то же я виноват! Я т-тебя попросил!..
– Нет, – покачал головой Эль Драко. – Если бы я сам не хотел, я не стал бы петь.
– Но нак-казание…
– Брось. Даже не думай. И пошли они в драконью задницу со своим распорядком!

***
Вечером следующего дня, при виде стёртых до крови запястий друга, у Хоакина снова задрожали губы.
– Прекрати, – поморщился Диего. – Сколько раз мне повторять, что ты ни в чём не виноват?
– Но т-тебе же плохо!
– Мне плохо оттого, что ты плачешь. Не надо. Я тебя прошу.
Мальчик на миг зажмурился, смаргивая слёзы, и через силу улыбнулся.
– Я п-постараюсь.
А после ужина в барак пришёл доктор Санадор. Он принёс тёплую воду, мазь и бинты, тут же быстро и ловко обработал запястья и щиколотки Эль Драко и наложил повязки. Абьесто хотел было что-то сказать, но почему-то передумал и отвернулся, сделав вид, что ничего не заметил. Остальные заключённые, как ни странно, тоже дружно промолчали. Только давешняя троица мордоворотов недовольно зыркнула и, отойдя в другой конец барака, начала о чём-то негромко переговариваться.
– Спасибо, – поблагодарил доктора Диего и, не удержавшись, спросил: – Как вы узнали?
– Да что там узнавать! – махнул рукой Санадор. – Ты переполошил вчера весь лагерь. В барак я пробиться уже не смог, пришлось стоять в дверях, но слова Груэсо слышал прекрасно. Повязки не снимай, а завтра я снова приду.
– Боюсь, меня заставят их снять, – криво усмехнулся Диего.
Доктор нахмурился.
– Попробуй сослаться на меня. Или лучше я сам с ними поговорю!
– Не надо. Всё равно не поможет, а у вас будут неприятности.
Фидель сузил глаза:
– Не беспокойся об этом и запомни: если только кто-нибудь попробует приказать тебе, скажешь, что доктор Санадор велел не прикасаться к бинтам.

***
Перед тем, как надеть кандалы, Диего заставили снять повязки, чему он совсем не удивился, потому что ожидал этого. И, конечно, не подумал даже упоминать доктора. Не хватало ещё подставить Санадора. Что бы он там ни говорил, как бы ни храбрился, у Эль Драко не было никаких иллюзий насчёт лагерного начальства. И к вечеру второго дня на его запястья уже было страшно смотреть. Ноги пострадали меньше, а вот руки…
Тихо ругаясь сквозь зубы, бард попытался пониже натянуть рукава робы, чтобы не пугать Хоакина, но мальчишка уже успел всё увидеть.
– С-сволочи! – он сжал кулаки и оглянулся на здание администрации. В его глазах закипели злые слёзы. – К-как они могут!.. Так!.. Т-тем более, с тобой! Ты же…
– Тише, Хоакин, успокойся, – проговорил Эль Драко. – Не хватало ещё, чтобы и тебя наказали.
– Да п-плевал я на них! – вскинулся мальчик. Видимо, за последние несколько дней он уже дошёл до той степени отчаяния, когда, как говорится, море по колено. И становится уже абсолютно всё равно, что с тобой будет, лишь бы всё закончилось поскорее.
Пришедший сразу после ужина доктор Санадор, судя по его лицу, тоже с трудом удержался от крепких выражений.
– Завтра утром лично прослежу, чтобы не снимали! – в сердцах бросил он, наложив на раны мазь и чистые повязки.

Следующим утром он действительно явился ко входу в шахту и вновь перебинтовал Диего запястья и лодыжки, пока тот ждал своей очереди к охраннику, который надевал кандалы на провинившихся заключённых. Человек пятнадцать уныло ожидали, пока их руки и ноги не скуют железом, и с досадой и завистью поглядывали на любимчика доктора.
Потом очередь негромко заворчала. Но вслух возмущаться никто не рискнул: практически все они уже успели побывать в лазарете, и никто не гарантировал, что не окажутся там снова. А навлечь на себя гнев врача никто не хотел. А то в следующий раз и глазом не успеешь моргнуть, как окажешься на кладбище.
Фидель самолично проследил, чтобы охранники не смели прикасаться к повязкам.
– У меня приказ!.. – попробовал было возмутиться солдат.
Доктор обматерил надсмотрщика и зло бросил:
– А я тебе приказываю: не смей трогать повязки. Или, может быть, мне сказать начальнику лагеря, что ты подстрекаешь заключённых к тому, чтобы они подольше прохлаждались в лазарете? Посмотри сюда! – Санадор схватил Диего за руку и сунул её под нос опешившему охраннику. – Ты это видишь? Если он ещё хоть один день поработает без бинтов, то вечером окажется в лазарете. И будет есть свою баланду просто так, прохлаждаясь и ничего не делая. Ты этого хочешь, а? И что скажет господин Груэсо, когда я назову твоё имя? Ты меня понял?
Охранник испуганно заморгал и кивнул.
– Вот и отлично, – Санадор улыбнулся и хлопнул того по плечу. Потом незаметно подмигнул Диего и шепнул одними губами:
– Не волнуйся, я всё уладил.
Эль Драко только молча опустил ресницы, показывая, что понял. Он и без того ловил на себе злобные взгляды других узников, и по спине помимо воли пробегал неприятный холодок.
Санадор не уходил до тех пор, пока заключённые не скрылись в недрах шахты.

С повязками работать было гораздо легче, боль притупилась. Хотя через несколько часов работы они сбились и стали больше мешать, чем помогать.
А вечером опять пришёл доктор со своим саквояжем. Но едва он закончил обрабатывать раны Диего и собрался уходить, как в барак явился Груэсо в сопровождении своего заместителя.
– Господин Санадор? Мне доложили о том, что вы нарушаете должностные инструкции. В чём дело?
Доктор выпрямился.
– Мои должностные инструкции – помогать больным и раненым. Я их никогда не нарушал и не нарушу.
Груэсо поморщился.
– Но вы здесь!.. Почему без моего разрешения?
– Мне не требуется чьё-то разрешение, чтобы оказывать медицинскую помощь тем, кто в ней нуждается, – спокойно ответил врач.
– Я – начальник этого лагеря, – процедил Груэсо. – А господин Мальвадо – мой заместитель. И нравится вам это или нет, здесь распоряжаемся мы. Этот заключённый наказан. И в течение недели я запрещаю его лечить. Надеюсь, вам всё понятно, господин Санадор?
– Да как вы... – начал было доктор, гневно сузив глаза, но тут почувствовал на своём плече крепкую ладонь своего пациента.
– Не надо, – едва слышно шепнул Диего.
Санадор на миг запнулся, а потом кивнул:
– Да, господин Груэсо. Я ухожу. Но, надеюсь, после окончания наказания он сможет обратиться ко мне за помощью?
Полное лицо начальника расплылось в торжествующей улыбке:
– Вечером седьмого дня, не раньше.
Санадор, не торопясь, собрал свой саквояж и, повернувшись к выходу, столкнулся со стоящим рядом Хоакином.
– Ох, прости, – как-то неловко отступив в сторону, он направился к двери.
– А ты снимай это, – жирный палец Груэсо указал на только что наложенные доктором повязки на запястьях Эль Драко. – Живо!
Стиснув зубы так, что на скулах заходили желваки, бард начал разматывать бинты. Сперва на щиколотках, потом на запястьях.
– Молодец, – ухмыльнулся начальник лагеря. – Ты крепче, чем я ожидал, но всё же не настолько. Посмотрим, как долго ты продержишься.
Всё так же ухмыляясь, он покинул барак. Мальвадо последовал за ним.
Диего без сил опустился на нары и спрятал лицо в ладонях. И в самом деле, сколько он ещё сумеет продержаться? Да ещё и присматривать за Хоакином...
Словно услышав его мысли, мальчишка тронул его за плечо:
– Смотри!
– Что? – Диего нехотя поднял голову.
На ладони Хоакина лежали баночка с мазью и упаковка бинта.

***
– Докладывай, – невысокий худосочный человек в пышном камзоле с плохо скрываемым нетерпением посмотрел на своего помощника по информации.
– Простите, господин президент, – развёл руками тот, – но пока мне нечем вас порадовать. Мне так и не удалось узнать, куда исчезло состояние Эль Драко. Все его банковские счёта пусты. Обнулены подчистую. Всё, что нам осталось – это замок Муэреске, но он и так был конфискован властями ещё семь лет назад, когда Эль Драко и его мать покинули Мистралию.
– А его продюсер? – Гондрелло прищурился.
– Пуриш? Он исчез в тот же день, когда Эль Драко арестовали. Эта хитрая бестия нюхом чует опасность. Границы перекрыли сразу, но ему каким-то образом удалось ускользнуть.
– Каким-то образом, – президент скривился. – Знаете, Эверо, я начинаю подозревать, что вы болван, каких ещё свет не видывал! Вы не смогли сделать так, чтобы знаменитый бард восславил свою великую родину, вам не удалось поймать никого из его труппы, чтобы у нас появилась возможность надавить на него, вы хрен знает, чем занимались всё это время, если даже не смогли арестовать его счета и хоть как-то поправить финансовое положение страны. Я начинаю подозревать, что вы просто некомпетентны! – Гондрелло распалялся всё больше. – А может быть, вы вообще на его стороне, а?!
– Господин президент… Эль Драко ничего не знал о деньгах. Он никогда не вёл дела сам. Всеми его финансами занимался Пуриш. А он только сочинял и пел… – залепетал пом. по информации.
– Сочинял и пел! Так что же он не сочинил… э-э-э… не переделал гимн, когда его об этом просили? Я должен получить результат. Немедленно.
– Простите… Господин президент, его пытаются сломать уже больше двух лун, но пока никаких результатов, – повторил помощник по информации и покаянно опустил голову.
– Это вы посоветовали отправить его в лагерь! – перебил его Гондрелло. – И он там уже целую луну! Даже больше! И вы говорите – никаких результатов?
Помощник по информации снова развёл руками и кашлянул.
– Никаких.
– Но это же бард, прах его побери! Бард, понимаете? Который привык к пьянкам, гулянкам и мировой славе!
– И, тем не менее, факт остаётся фактом, – помощник по информации вздохнул. – Эль Драко, конечно, бабник и разгильдяй, избалованный славой, но при этом он оказался крепким орешком. Начальник лагеря, господин Груэсо, предлагал облегчить ему жизнь, если он будет развлекать его на вечеринках. Но он отказался. За это ему было назначено пять ударов кнута и неделя карцера.
– И?..
– И... ничего.
Гондрелло раздражённо, с присвистом, выдохнул, плюхнулся в кресло и судорожно сжал подлокотники.
– Не может быть.
Помощник по информации позволил себе сочувственно улыбнуться. Президент требовательно посмотрел на него:
– Значит, надо нажать на него сильнее! Раз уж он оказался таким… стойким.
– Позволю себе заметить, что это неразумно, – покачал головой помощник по информации. – По крайней мере, сразу. Надо дать ему время прийти в себя от предыдущего наказания. Тем более, что буквально на днях ему назначили второе – неделю работы в кандалах.
– Вот как? За что?
– За то, что пел.
Гондрелло удивлённо поднял брови:
– Не понял?..
– Он отказался петь на вечеринке начальника лагеря. Но устроил концерт в бараке перед отбоем. Да такой, что туда сбежался весь лагерь, включая персонал и охрану.
Президент нахмурился.
– Возможно, Блай был прав, когда советовал отправить его в Кастель Милагро. Там он бы уже через день не только гимн написал, но и умолял бы, чтобы ему поручили написать ещё что-нибудь.
– Это всегда успеется, – возразил помощник по информации. – А пока, думаю, надо подождать. Луну-другую. Результат будет, вот увидите. Только надо дать ему передышку. Если давить постоянно, он начнёт сопротивляться ещё сильнее. Пусть немного поживёт спокойно, а потом... Кстати, вы в курсе, что в лагере полно извращенцев? Так что ему и без наказаний там должно быть ох как несладко. С его-то внешностью.
Гондрелло заметно передёрнуло.
– Да, пожалуй, это будет поэффективнее любых наказаний, – довольно признал он.

***
Эта проклятая неделя тянулась бесконечно. Стёртые почти до мяса руки и ноги двигались с трудом, но Диего только упрямо стискивал зубы и снова поднимал и опускал кирку.
Тюк-тюк, тюк-тюк, тюк-тюк. Голова совершенно пустая, ни мыслей, ни эмоций. Кусок за куском откалывается порода, пыль забивает горло, пот заливает глаза, руки не поднимаются. Темнота. Духота. Только факелы чадят, да со всех сторон раздаётся такое же тюканье, звяканье железа по железу, грохот вагонеток по рельсам. Тюк-тюк, тюк-тюк. И конца-краю этому не видно.

А вечером, в бараке, Хоакин помогал другу смазывать и бинтовать раны, потому что руки Диего плохо слушались.
Когда же неделя, наконец, закончилась, Санадор появился у ворот шахты в конце рабочего дня и утащил барда в лазарет.
– Сегодня ты останешься здесь, – заявил он. – И даже не смей мне возражать.
– Фидель, у тебя будут неприятности…
Санадор вскинул руку в протестующем жесте:
– Груэсо велел тебе обратиться за помощью к доктору, как только минует срок твоего наказания. Сегодня истекла неделя, и ты здесь. Я уже послал солдата передать приказ и старшему в твоём бараке, и начальнику охраны. А если по распоряжению Мальвадо или Груэсо кто-нибудь ещё посмеет тебя донимать, я знаю, что им сказать. Не переживай.

Диего провёл в лазарете три дня, и, как ни странно, за это время к нему ни разу никто из начальства не приходил. И после того, как Фидель признал его годным к работе, и Диего вернулся в барак, никто даже не упомянул о том, что заключённый номер 1855 целых три дня не появлялся на работе. А Хоакин по секрету сообщил, что слышал, как Педасо передал старшему по бараку приказ начальника лагеря Эль Драко пока не трогать.
– Но это не значит, что отморозки вроде номера шестьсот тридцать четыре перестанут к нам привязываться, – печально вздохнул мальчик.
– Да пошли они на два пальца, – огрызнулся Диего. – Мы уже дали им отпор, дадим и ещё. Главное, не разделяться. Я боялся, что пока валяюсь в лазарете, с тобой что-нибудь случится, – добавил он очень тихо.

11.

Пару гвоздей они с Хоакином всё-таки нашли – в шахте. Не слишком острых, зато длинных и крепких. Карманов у робы, естественно, не было, так что пришлось слегка подпороть шов снизу и спрятать драгоценную добычу туда, чтобы в случае чего гвозди всегда были под рукой.

И случай не замедлил представиться. Всё было банально и предсказуемо. После рабочего дня в шахте состоялась очередная помывка. Эль Драко уже не морщился и не кривился, глядя на грязную воду. Чувство брезгливости притупилось и почти совсем покинуло его. Он старательно оттирал себя от многодневной грязи и не смотрел по сторонам. Несмотря на страшную усталость, он чувствовал какую-то странную нервную дрожь. И даже не удивился, когда поймал косой взгляд и мерзкую ухмылку шестьсот тридцать четвёртого. Как на самом деле зовут этого типа, Диего не знал, да и не стремился узнать. Он покосился в сторону Хоакина. Парнишка, похоже, ничего не заметил и сосредоточенно отдраивал лицо и шею.
– Будь осторожнее. Эти гады что-то задумали, – шепнул Диего, когда они выходили из помывочной.
Хоакин только молча кивнул.

А после ужина татуированный мордоворот подошёл к ним и, отвесив издевательский поклон, прошипел:
– На пару слов… м-маэстро.
Диего нахмурился и кивнул на Хоакина:
– У меня нет от него секретов. Говори.
– Струсил, певчишка? – оскалился урка.
Эль Драко вспыхнул, отшатнулся как от пощёчины и сжал кулаки.
– А вы-то что же столько ждали, чтобы поговорить? И кто из нас струсил?
Верзила не нашёлся, что ответить, и громко засопел.
– Идём, – бросил Диего сквозь зубы и первым зашагал к выходу из барака.
Номер 634 вразвалочку двинулся за ним. А когда они скрылись за воротами, ещё двое заключённых поднялись с места и выскользнули следом.
Хоакин нервно заёрзал на месте, вскочил и кинулся к выходу. Но бдительный Абьесто оказался тут как тут.
– Стоять! – он ухватил его за шиворот и швырнул обратно в барак.
Мальчишка не удержался на ногах и растянулся на полу. Кто-то из зеков заржал, через пару мгновений гогот наполнил весь барак.
– Ты куда собрался, сосунок?
Хоакин вскочил на ноги и гневно выкрикнул:
– М-мне надо в уборную!
– Перебьёшься. Иди на своё место.
– Но я…
– Иди на место, я сказал! – Абьесто без замаха двинул ему по зубам.
Мальчик покачнулся, но в этот раз не упал и только яростно сжал кулаки.
– Не понял, – старший по бараку отступил на шаг, смерил его взглядом и прошипел: – Это бунт?
Хоакин поперхнулся и быстро замотал головой.
– Молодец. Быстро схватываешь, – ухмыльнулся Абьесто.
Парнишка сморщился и исподлобья глянул на старшего:
– Я… мне в у-уборную нужно. И м-маэстро…
Абьесто окончательно потерял терпение, сгрёб мальчишку за шкирку и крикнул:
– Нет никакого маэстро! Есть номер 1855! И номер 1357, – острый палец ткнулся ему в грудь. – Запомнил, сопляк? И я последний раз повторяю – ступай на место!
Он отшвырнул Хоакина в центр барака. Мальчик снова упал навзничь, скрипнул зубами и медленно поднялся. Прорваться на помощь другу не было никаких шансов.

***
– Ну что, красавчик, поговорим? – рожа зека искривилась в хищной гримасе.
Двое его подельников стояли рядом и так же мерзко ухмылялись.
Диего прижался лопатками к стене и мрачно зыркнул на врагов:
– Вижу, тебе прошлого раза было мало, – бросил он.
– Сейчас другое дело. Ты один, а с пацаном мы позже разберёмся, – почти ласково сказал мордоворот.
– Только попробуйте его тронуть!..
– Попробуем. Даже не сомневайся. Сначала тебя, потом его. Так ведь, парни?

… – Диего, согни руку в локте. Смотри на мушку. Запомни: для того, чтобы попасть в цель, необходим твёрдый глаз и холодная голова, – мэтр Максимильяно внимательно посмотрел на сына. – Иметь при себе оружие недостаточно. Многое будет зависеть от того, как ты умеешь им пользоваться. И ещё запомни: даже если ты окажешься окружён врагами без надежды на спасение, даже если ты будешь один, а их много, ты сможешь победить, если не растеряешься, не ударишься в панику. В такой ситуации ты должен будешь сконцентрироваться и бить наверняка, есть у тебя оружие или нет… Правильно. Теперь плавно нажимай на курок.
Лохматый черноглазый мальчик лет десяти старательно целился из тяжёлого пистолета. Он широко расставил ноги и сжал губы в тонкую линию. Чёрный кружок мишени плясал на кончике мушки и никак не желал останавливаться. От напряжения свело плечи.
– Ты должен почувствовать оружие, стать с ним единым целым, – терпеливо говорил отец. – Успокой дыхание и не дёргай пистолет. Посмотри, у тебя руки трясутся.
– Не трясутся, – буркнул мальчик.
Он закусил губу и нажал на курок. Грохнуло так, что Диего чуть не оглох, отдачей едва не вывихнуло запястье. От неожиданности мальчишка зажмурился и пошатнулся.
Он осторожно открыл один глаз, потом второй и глянул на отца.
Мэтр Максимильяно покусал губы, скрывая улыбку, и дёрнул себя за косу:
– Пойдём, посмотрим, куда ты попал.
И первым зашагал в конец двора их родового замка, где на круглом щите была намалёвана мишень. Диего припустил следом, перехватив пистолет за ствол.
Максимильяно неожиданно остановился, так, что мальчишка ткнулся носом ему в спину, обернулся и строго посмотрел на сына:
– Ты ничего не забыл?
Диего удивлённо поморгал:
– Нет, кажется.
– Нет? Подумай, как следует.
Мальчик поднял глаза к небу, повертел в руках пистолет. Отец терпеливо ждал. Диего поднял руку с пистолетом к виску, чтобы почесать голову… Максимильяно перехватил его запястье и осторожно разжал пальцы.
– Что? – Диего испуганно дёрнулся.
Мэтр забрал у сына пистолет и медленно перевёл дыхание. Тот удивлённо поморгал.
– Диего, запомни, никогда не забывай ставить оружие на предохранитель, – очень серьёзно проговорил отец.
– Прости, папа, – волна запоздалого страха обожгла мальчика.
– Идём, – Максимильяно кивнул сыну.

Он внимательно осмотрел мишень. Диего выглянул из-за отцовского плеча и так же усердно обследовал щит. И обнаружил дырку с рваными краями на четвёртой полоске от чёрного кружка. Позорище! Мазила! Хорошо хоть, не в молоко. Он почувствовал, как вспыхнули щёки.
– Не так уж и плохо для первого раза, – отец ободряюще улыбнулся и потрепал его по голове. – Если ты будешь упражняться каждый день, тебе не будет равных.
Мальчик кивнул в ответ и спросил:
– Папа, пойдём тренироваться?
– Разумеется.
Максимильяно протянул ему пистолет и легонько подтолкнул в спину:
– На позицию, Диего.

…И с чего бы сейчас не к месту пришло это воспоминание? Хотя нет – очень даже к месту! Эти мордовороты и драться-то толком не умеют, рассчитывают взять числом. Приближаются неторопливо, уверенные в своей силе.
Диего незаметно нащупал в шве гвоздь. Ну же, подходите, ещё ближе…
Молниеносный выпад. Верзила с татуировкой, даже не успев ничего понять, хрипя, осел на пол, из пробитой артерии на шее толчком выплеснулась кровь. Двое других на мгновение замерли.
– Падла-а!!! – дурным голосом взвыл один из них.
Быстрый удар ногой в коленную чашечку, вслед за тем в подбородок – и второй громила присоединился на полу к своему дохлому подельнику. Сжимая в пальцах окровавленный гвоздь, Диего оскалился, похожий на загнанного в угол волка. Третий верно оценил обстановку и сиганул из дверей туалета, где происходила разборка.

Оставшись наедине с трупом и полутрупом, Эль Драко с удивлением и отвращением посмотрел на свои окровавленные ладони, на тела, наклонился, вытер руки и своё оружие о робу одного из верзил, спрятал гвоздь обратно в шов и вышел вон, тщательно притворив за собой дверь.
Его потряхивало, а в голове звучала тревожная музыка – летучее стаккато на скрипке и фортепьяно, а потом вступили барабаны…

***
В дверях барака он столкнулся с Хоакином.
– Что там? Как ты? – и без того большие глаза мальчика стали огромными. – Я хот-тел… Меня не п-пустили!
– Всё в порядке. Не бойся, – проговорил Диего и, слегка пошатываясь, двинулся к своим нарам. Хоакин судорожно выдохнул и побежал за ним.
– Один из т-тех вернулся… и они с Абьесто у-ушли! Только что…
Добравшись до своего места в углу, бард сел на одеяло и уставился в стену. Хоакин плюхнулся рядом.
– Что они с-сделали? Что ты с-сделал?!
В бараке стоял привычный гул голосов, но до Диего все звуки доносились как сквозь вату. Он зажмурился, почувствовав жжение в глазах. До этого он не раз дрался в поединках, в том числе и в круге на ножах. Но вот так убил человека – впервые в жизни.
– Я… Ничего, Хоакин, всё в порядке, – он говорил тихо, старясь, чтобы голос не дрожал.
– Как же н-ничего! У тебя кровь!.. – крикнул мальчик и тут же осёкся, зажав ладонью рот.
– Тише! – Диего дёрнул его за рукав, заставив упасть на койку. – Я… Мне пришлось убить, Хоакин. Другого выхода не было. Эти сволочи не оставили мне выбора. И я надеюсь, что теперь к тебе поостерегутся вязаться.
– А как же ты? – одними губами прошептал мальчик.
Эль Драко только плечами пожал. Слова были ни к чему, оба понимали, что никто ему этого с рук не спустит, и никто не будет принимать во внимание, что он защищался, что он был один против троих…
Диего словно наяву услышал злорадный голос Груэсо: «Заковать! Десять ударов и карцер!». Он внутренне содрогнулся и подумал, что ещё одну порку и пребывание в карцере… интересно, сколько ему назначат на этот раз: снова неделю, а может быть две, или вовсе луну… он вряд ли переживёт. А потом внезапно вскинул голову и сказал:
– Хоакин, хочешь я для тебя спою?
– Ч-что? – парнишка поперхнулся. – Но ведь г-господин Г-груэсо п-приказал…
Диего яростно сверкнул глазами:
– Никто не смеет мне приказывать! – он вскочил на ноги и рассмеялся: – Пропадать – так с музыкой! Господа!.. – он в два прыжка оказался в центре барака, и все взгляды невольно обратились в его сторону. – Господа, вы все приглашаетесь на концерт всемирно известного барда, легенды континента, великого, непревзойдённого Эль Драко! – выкрикнул он дежурную фразу, которой Пуриш начинал все его концерты.
– Ты с ума сошёл?! – Абьесто сделал попытку остановить взбунтовавшегося барда, но заключённые тут же оттёрли его к стенке, окружили Диего плотным кольцом, оставив ему, тем не менее, достаточно места, и неистово захлопали, засвистели, застучали по полу.
Эль Драко широко улыбнулся, раскланялся благодарным зрителям и сказал:
– Уважаемая публика, прошу прощения, что без аккомпанемента. Как вы понимаете, гитары у меня нет… – лёгкая тень пробежала по его лицу, но он встряхнулся и продолжил: – Однако я надеюсь, что это не испортит вам впечатления.
– Нет! Не испортит! Давай, Эль Драко! Задай жару, жги!..

Он вдохнул поглубже, закрыл глаза, а в следующую секунду барак наполнил совершенный, божественный голос.
…И снова языки невидимого пламени взвились вокруг певца, и почти физически ощутимая волна эманации захлестнула тесное пространство…
Кажется, он никогда не пел более вдохновенно, чем сейчас, в тёмном лагерном бараке. И люди внимали великому барду, не смея шелохнуться, замерев в восхищении перед великим Искусством.

***
– И что нам делать? – начальник лагеря тяжело протопал к своему креслу и рухнул на него всем весом. Кресло жалобно заскрипело, но выдержало.
Едва услышав об убийстве, Груэсо в сердцах выругался и понял, что бессонная ночь ему обеспечена. И его заместителю тоже. Конечно, в лагере случалось всякое, и убийства в том числе, но всё же это было скорее исключением из правил и требовало сурового наказания. Вот тут-то и возникала проблема.
– Президент приказал пока его не трогать, но убийство... Мы не можем закрыть на это глаза. Сколько дней прошло с предыдущего наказания? Десять?
– Двенадцать, – поправил Мальвадо. – Да чего вы так переживаете? Президент сказал – немного, так что двенадцати дней вполне достаточно. Да и что за наказание – всего-то неделя работы в кандалах...
– Я переживаю? – вздёрнул брови Груэсо. – Ещё скажи, что я волнуюсь за этого мальчишку!
Заместитель непочтительно хмыкнул.
– А разве нет? Вам же нравятся его песни!
– Да. И что? Тебе они тоже нравятся!
– Конечно. По ним весь континент с ума сходит. По ним и по самому́ барду, который их пишет и поёт. Но теперь он – государственный преступник!
– Сам виноват, – буркнул Груэсо. – Нечего было отказываться сотрудничать с властями.
– Знаете, а если бы он согласился, я бы перестал его уважать, – неожиданно произнёс Мальвадо.
– Зря я с тобой спорил. Ты знал, что он не станет петь!
– Предполагал. Этот парень послал и министра, и президента. Поэтому странно, что не предполагали вы. Но как он вёл себя у столба – это даже меня удивило.
– Однако же ты выиграл, – недовольно пропыхтел Груэсо. – Я даже подумать не мог...
– Появился шанс отыграться. Не желаете? – предложил Мальвадо. – На этот раз будет десять ударов? Ставлю те же пять золотых, что он не закричит.
– Нет уж, уволь, – поморщился начальник лагеря. – Теперь я уже ни в чём не уверен. Возможно, он и закричит, но рисковать деньгами больше не хочу. Разве что... – он на миг задумался, подперев голову похожими на сардельки пальцами. – Разве что поручить это не старшему по бараку, а...
– Ферозу? – голос Мальвадо слегка дрогнул. – Зачем? Хотите, чтобы парень потом целую луну в лазарете отлёживался?
– Погоди… – Груэсо повернулся к окну и прислушался. – Что это?..
Заместитель замолчал, а потом неожиданно рассмеялся:
– А сами не слышите? Это песня лучшего барда континента! Он… простите, он и вас послал! Попробуете ещё раз запретить?
Груэсо побагровел.
– Убийство и повторное нарушение режима – двадцать ударов. И бить будет Фероз. Этот гадёныш на всю жизнь запомнит, как!.. – он задохнулся на полуслове и принялся неуклюже выбираться из кресла. – Зови Педасо! Немедленно!
Мальвадо на мгновение задержался, словно собирался возразить, но потом коротко кивнул и вышел, тихо притворив за собой дверь. Когда начальник был в таком состоянии, с ним лучше было не спорить.

12.

Всю ночь Диего не мог сомкнуть глаз. Во время своего импровизированного концерта он каждую минуту ожидал, что в барак ворвутся охранники, скрутят его и поволокут к столбу, но, к его удивлению, ничего подобного не произошло. Наплевав на вечернюю поверку и отбой, он пел долго и вдохновенно, как в последний раз. А ведь вполне возможно, что он и был последним...
Где-то на третьей песне в бараке появился Санадор и тоже попытался его остановить, но Эль Драко только мотнул головой, и доктор, смирившись, присоединился к слушателям, которых опять собралась уже целая толпа. Увидев слёзы в его глазах, Диего ободряюще улыбнулся, тряхнул головой, словно отбрасывая назад бардовскую чёлку, и запел ещё вдохновеннее.
Раз лагерное начальство ничего не предприняло сейчас, значит, это случится утром. А ведь он теперь ещё и режим нарушил. Повторно. Так что десятью ударами точно не обойдётся. Сколько же будет? Двадцать? Двадцать пять? А если ещё и карцер...
Теперь, лёжа на жёсткой койке и слушая сопение и похрапывание соседей по бараку, Диего никак не мог избавиться от навязчивого воспоминания. За всё время его пребывания в лагере, наказаний у столба было, включая его собственное, всего три. И последнее – не далее, как несколько дней назад. Несчастному из соседнего барака было назначено десять ударов. И Диего никак не мог забыть выражения ужаса на его лице, когда он увидел, кто будет его бить. А ведь на первый взгляд в этом человеке не было ничего страшного: лет тридцати, среднего роста, не слишком мускулистый, с довольно симпатичным лицом. Вот только его улыбочка Эль Драко совсем не понравилась, а выражение глаз до жути напомнило советника Блая...
– Фероз! – прошептал стоящий рядом заключённый, и в его голосе бард уловил такой же животный ужас.
Он отвернулся, чтобы не видеть избиения, но истошные крики наказуемого до сих пор звенели у него в ушах...
Чуть позже он узнал, что Фероз – один из надсмотрщиков, при необходимости с удовольствием исполняющий обязанности лагерного палача.

Перед самым подъёмом он поднялся и тронул за плечо Хоакина. Мальчик распахнул глаза сразу, как будто и не спал вовсе, и приподнялся на локте.
– Тише, – прошептал Диего. – У меня к тебе просьба, Хоакин.
– Всё, что х-хочешь.
Парнишка смотрел на него преданными глазами, и Диего отчего-то стало не по себе, заныло под ложечкой. Он сглотнул и сказал:
– Ты должен мне пообещать, что пока… меня не будет рядом, ты сделаешь всё, чтобы остаться в живых, целым и невредимым. Слышишь, Хоакин. Поклянись, что не дашь себя в обиду.
– Д-да… да, я обещаю, – мальчик кивнул головой. – Не б-бойся, со мной ничего н-не с-случится, л-лишь бы т-ты вернулся.
Никто из них не питал иллюзий насчёт будущего, но жить всё равно хотелось, а ещё очень хотелось надеяться на лучшее. Диего невесело усмехнулся и вытащил заветный гвоздь.
– Возьми и сохрани его для меня.
Хоакин только молча кивнул и сжал в кулаке длинный холодный стержень.

А утром, во время поверки, произошло то, чего ожидали все, и никто этому не удивился. Начальник охраны Педасо д’Алькорно хрипло выкрикнул:
– Номер 1855, выйти из строя!
Диего глубоко вздохнул и сделал два шага вперёд. Вытянулся в струнку, устремил немигающий взгляд прямо перед собой, и затылком почувствовал сотни устремлённых на него взглядов.
– Приказ начальника лагеря господина Груэсо: двадцать четыре часа у столба, двадцать ударов кнутом и четыре дня карцера. Экзекуция начнётся после вечерней поверки, в связи с чем она объявляется общелагерной. Заковать!
Площадь изумлённо притихла: чтобы после пяти ударов следовало сразу двадцать – такого в лагере не было ещё никогда.
Два дюжих солдата сорвали с Диего робу и вздёрнули руки над головой. Кандалы с похоронным звоном защёлкнулись на запястьях.
Пятнадцать часов ожидания – целый день под палящим солнцем, потом кнут, и ночь здесь же, у столба. А потом четыре дня в тёмном, холодном, тесном колодце… Эль Драко содрогнулся, упрямо вскинул голову и закусил губу. Не дождутся! Он выдержит всё. Он обязан защитить Хоакина.

Этот день, казалось, никогда не кончится. Солнце жарило беспощадно, пот заливал глаза, руки давным-давно онемели, кровь стучала в висках, а может быть, это музыка билась – суровая, мятущаяся, с рваным ритмом, словно безумная раненая птица, что ударяется в стекло маяка посреди урагана.
Всё-таки днём стоять вот так прикованным к столбу было гораздо тяжелее. А время как будто остановилось. Солнце стояло в зените как приклеенное и отказывалось клониться к закату. Хотя Эль Драко и сам не знал, чего он больше желает – чтобы поскорее наступил вечер, или чтобы он никогда не наступал. Один из солдат сказал ему, что на этот раз бить его будет не Абьесто.
– Не завидую тебе, парень, – сказал охранник, подтягивая цепь. – Фероз тот ещё мясник...
От этих слов Диего замутило, и он едва сдержал стон. Конечно, за то, что он сделал, за неповиновение, почти открытый бунт, ничего другого он и не ждал.

Наконец день начал меркнуть. Когда сгустились сумерки и лагерный двор залил красноватый свет масляных фонарей, заключенные выстроились на вечернюю поверку. И после ещё почти часа ожидания, когда последний номер отозвался традиционным «здесь», Педасо так же громко возвестил:
– За повторное нарушение режима, за подстрекательство к мятежу, за грубое неповиновение и неуважение к власти, номер 1855 будет подвергнут публичной порке. Фероз, приступай.
Диего внутренне содрогнулся, но и… удивился. Про убийство не было сказано ни слова. Странно. Как будто власти решили его замять. Пожалели барда? Вряд ли. Скорее всего, Груэсо получил какой-то приказ.
Диего поднял голову. Фероз неспешно приближался к нему, поигрывая плетью и улыбаясь. Плеть, не кнут. В первый момент Эль Драко вздохнул с облегчением, но тут же его глаза расширились, когда он как следует разглядел то, что держал в руках наёмник. Не просто кожаная плеть – это был многохвостый воловий бич с острыми металлическими зубцами на конце каждого хвоста. Два, возможно – три удара достаточно, чтобы глубоко разорвать кожу и вызвать сильное кровотечение.
Сквозь шум в ушах бард услышал слова Мальвадо:
– Итак, господин Груэсо, вы намерены спорить?
– Ставлю десять золотых, что он завопит на втором, максимум – на третьем ударе, – азартно проговорил начальник.
Диего сглотнул и часто задышал, отчаянно ища причину, которая позволила бы ему выдержать то, что ему предстоит. И честно говоря, ему было уже всё равно, выиграет Груэсо или проиграет. Двадцать ударов, да ещё таким бичом. Небеса! Как он это переживёт?
– Ну что, красавчик, игра начинается, – Фероз широко улыбнулся и почти дружески хлопнул его по плечу, восторженно причмокнув языком при виде хинской татуировки.
А в следующую секунду свистнул бич. Такой боли Диего прежде не испытывал никогда. Тело его инстинктивно выгнулось, сопротивляясь крику, который, казалось, хотел вырваться из самой души. Он до крови прокусил губу и сам не понял, где и как нашёл силы промолчать…

Второй удар… Третий… Четвёртый…
Вся площадь замерла, следя за каждым падением бича, ожидая, когда же раздастся крик. Груэсо нетерпеливо подался вперёд, впившись глазами в прикованного к столбу барда, чью спину пересекали всё новые кровавые полосы. Происходящее не укладывалось у него в голове.
Пятый… Шестой… Седьмой…
По рядам заключённых пронёсся удивлённый шёпот, а потом снова установилась гробовая тишина, прерываемая лишь свистом бича и судорожными, хриплыми вдохами Диего.
Хоакин беззвучно плакал и вздрагивал от каждого удара вместе с ним. Стоящий неподалёку Санадор бессильно сжимал кулаки и ругался сквозь зубы.
Восьмой… Девятый… Десятый…
– Ублюдок, – прошипел Фероз, и в мёртвой тишине его слова услышали все. – Ты закричишь, не сомневайся!
Его самолюбие было уязвлено. Он заставлял кричать даже матёрых уголовников, но чтобы какой-то певчишка…
Следующий удар лёг ниже – палач искал ещё не повреждённую плоть.
Кровь стекала по спине Эль Драко, смешиваясь с по́том, алые струйки бежали с ободранных ладоней вниз по рукам, но он только ещё крепче стискивал цепи, почти вися на них – подгибались ноги. И упрямо молчал, проглатывая каждый готовый вырваться крик. В голове шумело, ресницы намокли от выступивших из-под зажмуренных век слёз.
Одиннадцатый… Двенадцатый… Тринадцатый…
– Хватит, – вдруг проговорил Мальвадо. Возможно, он и сам не осознавал, что сказал это, но Груэсо удивлённо и недовольно покосился на своего заместителя.
Четырнадцатый… Пятнадцатый…
– Достаточно!
Фероз нехотя опустил бич и с недоумением оглянулся на начальство.
– Мне прекратить?..
Груэсо досадливо поморщился, но кивком головы подтвердил приказ Мальвадо, и палач разочарованно вздохнул. Игра не получилась. А ведь казалось, что на этот раз будет так просто – ведь перед ним всего лишь бард! Один-два удара – и ласкающий душу крик вырвется из горла жертвы…

Диего бессильно уронил голову, ноги окончательно отказались служить, и он повис на впившихся в только недавно зажившие запястья цепях. Он дышал часто, втягивая воздух сквозь сжатые зубы. И не верил, что смог это выдержать.
– Ничего, в следующий раз завопишь, – прошипел палач.
– Пошёл ты… – не поднимая головы, прохрипел Диего.
– Ах ты, ще…
– Я сказал, достаточно, Фероз! – раздался рядом голос Мальвадо, и палач, выругавшись, отошёл. Он проиграл вчистую. Как и господин Груэсо.

– Разойдись! – услышал Эль Драко как сквозь вату.
Последовал топот множества ног, и вскоре площадь опустела.

А через несколько минут он услышал поскрипывание шагов по гравию.
– Диего, – тихий голос, полный сострадания. – Прости, прости меня…
– За что, Фидель? Ты ни в чём не виноват, – выдохнул он хрипло, голос плохо слушался. – Только я один…
– Вот, выпей.
Он почувствовал у своих губ край кружки, сделал судорожный глоток и закашлялся.
– Ч-что это?
– То, что тебе сейчас нужнее всего. Пей! – приказал доктор.
Огненный клубок прокатился по пищеводу и разлился горячей волной в желудке.
– Вот так. А половину – на спину.
На этот раз Диего не удержался и коротко вскрикнул.
– Извини. Но это поможет остановить кровь и избежать заражения. Я сегодня же поговорю с Груэсо. Скажу, что карцер тебя убьёт.
– Лучше смерть, чем такая дерьмовая жизнь, – горько проговорил Диего.
– Смерть нельзя исправить, а пока ты жив – есть надежда…
«Надежда? Какая надежда?» – хотел спросить бард, но не успел.
– Эй, что вы тут делаете? – грубый окрик заставил их обоих вздрогнуть.
– Уходи, Фидель, – прошептал Диего.
– Я проходил мимо, – бросил через плечо Санадор и спрятал кружку в складках плаща.
– Вот и проходите… мимо, господин доктор, – охранник сурово сдвинул брови. – Не велено с заключённым разговаривать.
– Я уже ухожу.

Шаги друга стихли. Диего остался один. Сознание помутилось, и он был рад провалиться в эту благословенную тьму.

запись создана: 14.12.2013 в 21:34

@темы: @О_Панкеева, @фанфики

---

А у нас снег совсем растаял и трава зелёная.
А сегодня видела - у ВИПЭ - горка, вернее её останки - курсанты в начале зимы для детей построили - эдакое серое грязное сооружение из оплывшего снега перемешанного с песком. Стоит на совершенно зелёном газоне. А на этой горке двое детей катаются. Девочка, лет 5 - 6 на фанерке кое-как доползла до середины ёлки, подёргала ножками, а потом бухнулась в жесте отчаяния. Мальчик добрался до неё. Посидели они на этой горочке, посидели. Никак не едется дальше. Встали и пошли наверх. Снова пробовать - вдруг теперь получится...

@темы: @т.н.жизнь

---

Я очень люблю Высоцкого. а вот эту песню - особенно. А вот полного варианта её не слыхала, зато увидела его у Sekaya )

@темы: @музыка